Ведьмин рассвет - Демина Карина (читаем книги онлайн без регистрации TXT, FB2) 📗

Тем более при свете фонарика.

Сам погреб представлял собой глубокую ямину, чуть расширяющуюся внизу. С одной стороны полки с этими вот банками, с другой – отделенное досками пространство с остатками мумифицировавшейся картошки.

И запах соответствующий.

Лют, сунувшийся было следом, поморщился, но ворчать и возмущаться не стал, только выбраться помог. И еще платка подал, хотя толку-то… изгваздалась я знатно.

Что дальше?

– Надо… – я поморщилась, потому что даже думать о таком было неприятно. – Надо с соседями поговорить. Может… может, они что-то да знают.

– Тогда стоит поискать старосту… председателя. Кто тут за главного? Или… – Лют задумался, явно пришел к той же мысли, что и я, и она ему тоже, что характерно, не понравилась. – Я церковь видел… если кто чего и будет знать, то там.

Он поежился.

Упыри церквей не любят.

Да и у ведьм с ними отношения своеобразные весьма. Но я же не на службу, я же так, поговорить… да элементарно, если мама из местных, там будет информация о её родителях.

Семье.

Если она есть.

Но… если и есть, мне там вряд ли обрадуются, иначе бы не бросили. Сложно все. Запутано.

Только киваю да вздох давлю. А Лют берет меня за руку.

– Хочешь, я с ними поговорю?

– Спасибо, но… это же мое дело.

– И что? Знаешь, когда я пытался мудро управлять корпорацией… – Лют кривовато усмехнулся. – То тоже пребывал в уверенности, что все надо делать самому. И во все вникать. И вникал. Старательно весьма. Так вот мой старший брат потом сказал, что мне нужно учиться делегировать полномочия.

– Предлагаешь делегировать тебе…

– Почему нет?

Ни по чему.

Наверное, просто раньше… раньше я была одна. И справлялась со всем сама. И сейчас справлюсь. Пострадаю немного, затем пойду и сделаю. В конце концов, я же не подвиг совершить собираюсь. Просто найти кого-нибудь, кого можно расспросить.

– Вместе, – я поняла, что отказ его обидит. Нет, не потому, что Люту так уж хочется покопаться в тайнах моего прошлого. Просто он ведь искренне помочь хочет.

И предлагает без задней мысли.

Без того, чтобы записать на меня призрачный долг этой помощи.

– Вместе, – он согласился и дверь прикрыл. А потом, спустившись на тропинку, отряхнулся. – Все-таки… жаль дом. Таких почти не осталось.

– Чтобы без водопровода и канализации?

– Нет, чтобы заговоренные от погреба до крыши. Да и раньше такие мало кто позволить себе мог… разве что ведьма.

Ведьма?

– У моей мамы дара не было.

– Возможно. Но дом этот очень старый, и та, кто жила до твоей мамы, вполне себе…

Он замолчал.

– Извини.

– Ничего. Я бы сама хотела понять, что тут было. И кем она была.

Церковь местная ничем-то не отличалась от иных деревенских церквушек. Ни уникальной архитектуры, ни особой красоты. Каменный куб и синие купола, совсем недавно чищенные и крашеные, а потому именно купола эти и приковывали взгляд. На фоне их сами стены, побеленные, гляделись неказисто, даже грустновато. И цветы, высаженные вокруг, странным образом подчеркивали эту, пошедшую пятнами, побелку.

Пахло… цветами и пахло.

– Доброго дня, – сказал Лют, и только тогда я увидела женщину в темных одеждах.

Княжич улыбнулся.

А я… я вдруг испугалась. Причем даже не знаю, чего именно. Женщина эта была стара. Невысокая, сгорбившаяся под тяжестью прожитых лет. Её лицо, белое, одутловатое, изрезали морщины, веки почти сомкнулись, скрывая глаза, но…

– Явилась, – проскрипела она, разгибаясь.

И шею постаралась вытянуть, чтобы стать выше. Только спина при этом странно перекосилась, одно плечо стало выше другого, а над шеей обозначился горб.

– Ишь ты, не издохла… проклятое семя, – и сплюнула, но тут же, спохватившись, перекрестилась широко. И поклон отвесила. – И чего тут надобно?

– И вам доброго дня, – я поняла, что знаю её.

Точнее не так.

Помню.

Смутно. Эти вот одежды, которые в пол, которые широкие и скрывают фигуру. И платок, расшитый цветами. Он и цвет-то сохранил, несмотря на прошедшие годы, темно-фиолетовый, да с легкой прозеленью.

Раньше она была моложе.

И злее.

Я помню даже не её саму, скорее уж этот голос, хриплый, каркающий.

…отца в могилу свела! – этот голос гремел и звенел, заполняя всю-то комнатушку. – И явилась?! Чего явилась! Тут тебя не звали! Вон поди!

Руки помню. Пальцы, которыми она вцепилась в маму, выталкивая, подталкивая её к порогу.

– Так, – княжич, верно, что-то да ощутив, взял меня за руку. – Могу узнать, с кем имею честь беседовать?

И сказал так, что у меня по спине мурашки побежали. Вроде бы и вежливо, но чуялось за этой вежливостью что-то этакое… древнее.

Недоброе.

Повелительное.

Впрочем, женщину это не проняло.

– Упыря себе нашла… чего уж тут. Порченое семя к порченому… проклятое к проклятому… так оно и ясно… счастье, что Митенька до этакого позора не дожил… – и снова перекрестилась, а заодно уж и поклон отвесила. – Ничего, Господь все видит…

– Знаешь, – я поглядела на княжича. – Сдается мне, что мы зря тут… пошли.

В конце концов, на церкви свет клином не сошелся.

– Вот, вот… идите… иди, чтоб глаза мои тебя не видели! Чтоб… – крик старухи всполошил стайку воробьев, до того спокойно копавшихся в песке. И пичуги прыснули в стороны, что привело женщину в ужас. Она замерла вдруг, уставившись в пустоту, а потом медленно подняла руку. Кривые пальцы растопырились, из горла же вырвался сип. – Воронье кружится! Воронье! Воронье! Летят! Летят! За мной летят! На голову сядут! Глаза выклюют! Господь милосердный, оборони… защити… Господь видит, Господь знает! Все, все знает… и про тебя, проклятая, проклятая… явилась проклятая! Ничего, Господь оборонит…

Она рухнула в песок, бормоча то ли проклятия, то ли уже молитву, и закрестилась, торопливо, суетливо, как-то совсем уж не по канону.

Я потянула княжича за собой.

Желание заглядывать в церковь, и без того слабое, окончательно исчезло. В конце концов, запросы можно подать и через ЗАГС, там тоже информация остаться должна бы. И… и может, не для всех доступна, но если княжича попросить, он не откажет.

Я не люблю просить, но сейчас уже согласна.

– Яна? – откуда появился этот мужчина, я не заметила. – Яна?! Постой!

Я остановилась.

– Проклятая! Изыди! Сгинь! Чтоб тебя…

– Погоди, я сейчас, – он почти бежал по дорожке, причем нелепо как-то, медленно и раскачиваясь из стороны в сторону. – Не уходи…

Он был высок, выше меня на голову. И в плечах широк. А лицо незнакомое, хотя… да, я такое бы запомнила. Левая половина красна и изрезана шрамами, правая гладкая, но какая-то… неправильная? Пожалуй. Угол рта поднят, глаз вот опущен.

И с ним целители работали.

С лицом.

С человеком этим. Только не все им под силу. Глаз вот левый не сохранили, и меж век пустота, поэтому, может, и хорошо, что веки эти почти сомкнулись.

Но в остальном…

Он повыше Люта будет.

И опаснее. Даже теперь, ломанный когда-то, собранный по кускам, все одно опаснее.

– Дмитрий, – он протянул руку Люту. – Ласточкин. В миру был. Сейчас сан принял, но это уже… идем, а то она не успокоится.

– Это… – Лют взглядом указал на старуху, которая то ли молилась, то ли грозилась небесам.

– Мама. Моя. И бабушка. Её. Только… у нее с головой уже совсем… а тут уж, – он махнул рукой. Правой. Левую Дмитрий прижимал к себе. – Тут… может, если… не в дом, в дом она увяжется, но на берегу место одно есть. Туда она точно не пойдет.

Старуха и вправду поднялась и весьма бодро ковыляла по дорожке, потрясая выдранным из земли сорняком.

– Это она что делает?

– Полынь. Нечисть отгоняет, – пояснил Дмитрий.

Выходит… он мой дядя?

Родной?

Тогда почему… нет, вопросов много, но я оставлю их при себе. Пока. В душе сумятица.

– Идем, – Дмитрий встал между мной и старухой, чтобы громко сказать: – Там за алтарем полы не помыли.