Команды Алексеича. Портал (СИ) - "Джиллиан" (список книг .TXT) 📗
- Ви-ика…
Её имя будто сыпучим шорохом прокатилось по серо-белёсым останкам развалин.
Бора!.. Откуда здесь очутилась старуха? Самая осторожная из всех беглецов, прячущихся за несколькими холмами-руинами отсюда? Она, почти невидимая в своём бесформенном сером балахоне среди такой же серости развалин, выглядывала справа и, заметив, что Вика обернулась, коротко махнула рукой, подзывая к себе, но уже молча. Увидела! Неужели с её стороны можно добежать до безопасного места? Бора тоже обнаружила врага и следит за ним, а значит - ей видней… Будто тяжёлая волна мягко прокатила по всему телу и взорвалась - и девушка изо всех сил рванула к старухе. Босые ноги будто вспархивали по внешне мягкой поверхности, покоящейся на камнях и прочих шероховатостях.
Крепкая ладонь старухи помогла совершить такой вираж за угол, что Вика не поверила себе, когда очутилась в укрытии - за стеной, упавшей почти плашмя.
- Бежим…
Бежать пришлось недолго. Старуха Бора начала задыхаться через шагов двадцать и Вика постаралась не терять неожиданную спасительницу. Оглядываясь и тая дыхание, чтобы расслышать за сопением и одышкой Боры, не ползёт ли за ними враг, Вика жалела, что не обладает мужской силой. Старуха вон какая тощая и маленькая. Схватить бы её, забросить на плечо - и вперёд. Но такое в их маленькой группе спасшихся проделать могли немногие - мужчин осталось мало. Но и оставлять Бору Вика даже не подумала. Поэтому терпеливо выжидала, пока старуха успокоит дыхание и снова сумеет хотя бы поспешить, если не побежать. Здесь тоже опасно, но хотя бы есть шанс, что враг их не заметит и пройдёт мимо.
Шелест за спиной застал обеих врасплох. Женщины замерли, с отчаянием глядя назад. Там, на фоне белёсого крошева, с серой земли поднимались зелёные плети, трудно различимые, потому они постоянно и стремительно меняли форму. Между людьми и врагом - метров десять. Вика уже хладнокровно рассчитывала: она сумеет убежать. Бора - нет. А значит… Девушка ткнула в руки остолбеневшей от ужаса старухи сломанный корень и вполголоса велела:
- Уходи!.. Я отвлеку, а потом убегу. Ну?
Бора бросила на неё неверящий взгляд: “Ты молодая, я старая - но ты даёшь мне возможность спастись?!” Вика жёстко толкнула её в плечо: “Беги!”
Старуха больше не сомневалась и кинулась вперёд, будто успев за время ужасающей паузы набрать сил на новый рывок. Мотая головой, чтобы отмечать и движение врага, и улепётывание старухи, Вика успела увидеть, как Бора скрывается за ближайшим бело-серым холмом. Всё. Теперь не надо думать о том, что её могут заметить, и можно попробовать всё-таки прорваться через сам холм. Солнце - она бросила на него взгляд на всякий случай: а вдруг в последний раз? - спокойно и величаво двигалось над верхним краем леса, готовясь заходить. А потом девушка велела себе забыть обо всём, кроме бега наверх, и ринулась на холм. Если успеет добраться до его вершины, враг не сможет её поймать!
Вздымая клубы белёсой пыли, она мчалась на гору. Не оглядываться, не останавливаться и даже не думать, потому что мысли материальны и могут отяжелить ноги непомерным грузом страха! Девушка даже не смотрела наверх, чтобы определить, далеко ли вершина холма, потому что и дурацкая надежда могла помешать, замедлить бег.
И всё-таки взглянула! Но не потому, что захотелось узнать, долго ли ещё бежать к самой вершине. А потому, что вокруг щиколотки обожгло болью, а потом дёрнуло назад. Вика упала, успев вытянуть руки вперёд, чтобы не удариться лицом, а потом закричала, когда её с невероятной силой потащили к себе, вниз, куда возвращаться было легче - на спуске-то. Но крик оборвала на полуслове: пока надежда есть, лучше не орать - силы, силы беречь надо! Не веря себе - оглянулась посмотреть, кто её тащит. Непроизвольно дёрнула ногой. Но беспощадной петлёй охотника обожгло уже лодыжку второй ноги - и девушку потащили вниз, с холма. Она пыталась хвататься за все камни, за все строительные обломки, но все они были подвижны и ехали вместе с ней, отчего приходилось их бросать и искать другую опору. Вскоре Вика уже только плакала, защищая ладонями лицо от камней, по которым проезжала, и безнадёжно дёргалась всем телом: “Я не хочу-у… Я не хочу снова к ним! Гады-ы…” В отчаянии она даже сумела перевернуться набок и принялась снова хвататься за камни - уже не затем, чтобы остановить сползание вниз, а затем, чтобы бросать их в противника, который не давал даже лягаться - настолько быстро спускал её книзу. Вспомнив, что её ожидает там, Вика завизжала из последних сил.
Внезапно одна нога освободилась, а за вторую её протащили дальше явно по инерции, после чего девушка приподнялась на лопатках и ахнула от боли и радости: петля на ноге сгорала на глазах, а её только что провезли мимо воткнувшейся в строительный мусор догорающей стрелы. Старик Неис! Единственный в их группе лучник!
Она снова, со вспыхнувшими откуда ни возьмись силами вскочила - и замахала руками, стараясь удержаться на месте и не съехать с холма. Так, со съезжающими ногами, развернулась и побежала наверх, под защиту лучника, которому рядом стоящий мальчишка подавал вторую подожжённую стрелу.
Искоса она успевала оглядываться на мерцающую зелёную полосу, которая сначала неуверенно остановилась, а потом, будто получив приказ, снова кинулась вслед беглянке. Вика всхлипнула и, чуть не падая, рванула кверху. И задохнулась, когда сверху же на неё, на её плечи, накинули другую, верёвочную петлю и потащили, помогая ей, обессилевшей от страха.
Спасители прибежали вовремя. Девушку тащили сразу трое, пока лучник и помогавший ему мальчишка обстреливали врага… Только вот… Ко всем ужасам и болезненному состоянию Вики добавилось знакомое помутнение в глазах и тошнота…
“Только не сейчас… - взмолилась перепуганная девушка. - Только не сейчас, Господи, прошу тебя!”
Но кому-то там, на небесах, или ещё где, было не до внутренних воплей и мольбы. Последнее, что запомнила Вика: её втащили-таки на вершину холма, и кто-то взял её под руки с обеих сторон, а кто-то запричитал: “Опять! Опять с ней плохо!”
… Она пришла в себя сидящей на скамье и, естественно, не сразу сообразила, где она и что с ней. Но, повернув тяжёлую голову и тихо радуясь, что её не стошнило, она увидела… Не поверила глазам. Всегдашняя дыра, которая присутствовала рядом с нею, время от времени капризно и своевольно утаскивая её в мир страха и смерти, была запечатана, по ощущениям - железобетонно! И её остатки покорно таяли под силой, которая лилась к ней невидимым для остальных светлым потоком от ребёнка. Малыша укладывала в коляску его мама - красивая женщина, со светло-русыми волосами, с голубыми глазами невероятной прозрачности. Вика уже достаточно понимала, чтобы выяснить убийственную для себя вещь: если ребёнок окажется вдали от неё - она вернётся туда, где каждодневный ужас, голод и безнадёга!
Кажется, помутился рассудок, но, когда женщина отвернулась к скамейке, чтобы зачем-то открыть сумку, девушка бросилась к коляске и в одно мгновение вынула из неё ребёнка. Ещё секунда - и Вика бросилась в кусты. Так бесшумно, как обычно прыгала в том мире, в который надеялась никогда не вернуться.
Она промчалась этими кустами, прижимая к себе на удивление спокойного ребёнка. Впрочем, наверное, в его спокойствии ничего удивительного: привыкшая к стремительным перемещениям, Вика бежала ровно, не беспокоя малыша. И, пока бежала, постоянно чувствовала, что ребёнок неизвестно каким способом создаёт вокруг неё настоящую капсулу с твёрдыми стенами, сквозь которые никто с другой стороны прорваться не сумеет.
“Я сошла с ума? - беспорядочно думала она. - Что я делаю?! Это похищение?! А как я буду его кормить? Найду - как! Спрячу его где-нибудь и буду воровать, грабить, лишь бы он ни в чём не нуждался!.. Но мне даже жить негде! Потом соображу, как и что сделать! Сейчас он единственная моя защита! Я не хочу возвращаться туда!.. Но та девчонка?! Что будет с ней и её телом?! Пусть сами думают, а я прорвалась и не хочу, не хочу возвращаться!”
