Цитра без струн - Ли Юн Ха (читаем книги .txt) 📗

- Вы продолжаете терять территории, - сказала Лин Юнь, припоминая последний рапорт. - Как вы собираетесь выиграть?

Чэн Го засмеялся из своего угла:

- Так мы вам и рассказали! Всегда пожалуйста!

«Генерал, - подумала Лин Юнь. - Во имя императрицы, неужели ваша идея так уж хороша?!» Она надеялась, что совсем не единственная, есть и другие музыканты, работающие над этим заданием. В целом беседа вызывала у нее тревожное и настойчивое ощущение необходимости срочно сделать что-то важное.

- В самом деле... - сказала она. - Спасибо.

- Оставьте нам планер, - предложил Ко. - Мы его починим. Вот увидите.

- Как вам будет угодно, - произнесла Лин Юнь. Интересно, что бы сказал ее дядя, узнав об этом. Но сообщать ему не обязательно. - Возможно, мы еще встретимся, если разрешат.

Перетта легко коснулась руки Лин Юнь. Музыкантша полуобернулась:

- Да?

Перетта сказала:

- Их должно быть шесть, а не пять. Но вы уже догадались, не так ли?

Волосы на затылке Лин Юнь зашевелились.

Перетта снова улыбнулась.

Лин Юнь подумала о двух бабочках на рисунке Перетты: интересно, едят ли драконы бабочек. Или музыкантов, если уж на то пошло...

- Было очень приятно встретиться с вами, - сказала на прощание она, потому что родители учили ее быть вежливой.

Ли Чэн Го и У Вэнь Чжи не обратили на нее никакого внимания, а остальные пробурчали свои «до свидания».

Покачав головой, Лин Юнь подала знак, как научили ее стражники, и дверь открылась. Ни один из террористов не предпринял попытки сбежать. Это ее напугало.

Лин Юнь увлеклась переработкой музыкальной части Мескеталиота, когда к ней прибыли вестовые. Наверняка посланцы генерала «Феникса», потому что солдаты не стали бы нарушать ее сосредоточенные занятия по другим причинам. Но Лин Юнь привыкла сочинять в самых разных, порой неподходящих условиях: в поезде под лязг колес, в уличном кукольном театре, среди шумных детей, выкрикивающих имена своих любимых персонажей пьес, во время утомительных званых вечеров, когда приходится пить слишком много вина. Сочиняла не подобострастные посвящения или баллады, но веселые песенки, которые напевала там, где никто не слышал, например, в ванной. Но у ассистентов были свои представления о том, как работают музыканты, и преодолеть их очень сложно. Надзирательница спросила:

- Вам понадобится цитра?

- Это зависит от того, захочет ли генерал послушать, что я успела сочинить, - ответила она.

- Нет, - поколебавшись, сказала женщина. - Он распорядится, когда захочет послушать произведения, я уверена.

Лин Юнь тайком несколько раз сжала и разжала пальцы, чтобы размять их. Просто на всякий случай.

Надзирательница проводила ее в малый приемный зал, дверь которого была украшена изображением ростка в пламени - символа командования «Феникса». Удивительно бесцеремонно она отворила дверь.

- Генерал, - позвала она. - Музыкантша Сяо прибыла. - Она похлопала Лин Юнь по плечу. - Проходите. Все будет хорошо.

Лин Юнь шагнула на минимально возможное расстояние и опустилась на колени со всем уважением и почтением, мимолетно увидев перед собой генерала «Феникса». У него были волосы с проседью и мощная нижняя челюсть.

- Достаточно, - сказал генерал. - Не будем терять время на церемонии.

Она медленно поднялась, пытаясь истолковать для себя выражение его лица. «Он пока не слышал, что ты сочинила, - напомнила она себе, - и потому не может выражать недовольство».

- Мой господин... - она невольно вновь склонилась в поклоне.

- Вижу в вас хорошую выучку, - скривился генерал. - Клянусь, это касается каждого музыканта, а встречался я со многими... Сядьте.

Лин Юнь не знала, что на это ответить, поэтому, скрестив ноги, послушно села за низкий столик и придала себе вид полезного помощника.

- Какие сны вам снятся? - спросил генерал. Его пальцы барабанили по стене. В самом деле, казалось, он не в состоянии остановить их.

- Последний раз я видела во сне рыбу, которую ела на обед, - сказала Лин Юнь, захваченная врасплох. - Она выплыла из моего рта и отругала меня за то, что я ее пересолила. Когда проснулась, у меня перед глазами был дракон с бабочками.

- Ах да, - откликнулся генерал. - Перетта, разрушитель Шан Юань. Когда она прилетела, я потерял целый эскадрон планеров. Как вы могли заметить, пилоты драконов - тоже люди неуравновешенные, и мы подумали, что она обычная жуликоватая бродяжка. Мы видели, как она убила парочку своих же товарищей. Потом ее дракон зарычал, и штормовой удар разрушил всё на его пути, а Город Фонариков погиб в огне.

- Вы были там, генерал?

Он ей не ответил, спросил сам:

- Как продвигается драконья сюита?

- Я вношу исправления, основанные на сегодняшних утренних результатах игры, мой господин, - ответила Лин Юнь.

- Вы играете в вэйци, музыкантша? - спросил он.

- Очень плохо, - ответила Лин Юнь. - Моя мать когда-то учила меня правилам, но это было так давно... Игра касается влияния на территорию и объекты, не так ли? Она необычна и удивительна, а мне гораздо легче постичь музыкальные объекты, чем визуальные.

Генерал сел напротив.

- Если бы музыканты оказывались столь же талантливы в вэйци, как искусны они в музыке, - сказал он, - они стали бы непобедимы.

Табличка лежала на столе. Он взял большую из двух кистей и начертал ИГРА, потом еще несколько символов. Треугольников-драконов не было видно и в помине.

- Я не знал, что они могут сделать это, - задумчиво проговорил генерал. - Так происходит, когда разрешаешь игре создавать свои собственные правила. - Он встретил чрезмерно пытливый взгляд Лин Юнь. - Как бы то ни было, не думаю, что они сдались.

- Значит, драконы не были захвачены, - сказала она, переходя снова в терминологию вэйци. - Что еще связано с этой игрой, генерал?

- Она настроена так же, как планер - музыкантом. Как табличка - каллиграфом. Она настроена развертыванием, ходом и последствиями настоящей войны.

- Понятно, - проговорила Лин Юнь, - что сюита замышлялась как противостояние пилотам и не должна воздействовать на них. Должна признаться, я так и не заметила ничего, что объяснило бы исчезновение драконов.

Генерал сказал:

- В музыке идеалом является беззвучная песнь на цитре без струн. Разве это не так?

Лин Юнь начертала в мыслях символы: усянь означает «пять струн», цинь - это цитра. Но слово у с третьим тоном значит «пять», а сказанное в первом тоне приводит на ум понятия «ничто», «пустота»... Цитра без Струн, благодатный инструмент, привилегия мудрецов. Древние предпочитали утонченность и сдержанность во всем, и цитра без струн - естественное тому подтверждение. Лин Юнь посвящала себя урокам с тем же терпеливым прилежанием, с каким занималась музыкой, но цитра без струн ее возмутила.

- Это лишь точка зрения теоретиков, - бесстрастно сказала она, - и современным музыкантам совсем необязательно с нею соглашаться.

Генерал «Феникса» только еще шире улыбнулся, будто видел истину в ее колебаниях.

- Музыка есть высшее выражение всех явлений жизни, как неоднократно изрекали мудрецы. Музыка при дворе императрицы хранит порядок. Тот же принцип следует применять и в войне.

Она уже знала, что он собирается сказать далее.

- Таким образом, идеальной войной будет бескровное сражение на пустом поле боя.

- А вы уверены, что в этом случае будет мудро оставить в живых детей Миров Праха? - спросила Лин Юнь. Необдуманный вопрос вселил в нее тревогу, ведь ей совсем не хотелось, чтобы генерал передумал. И эта мысль, наверное, была предательской.

- Они умрут, когда перестанут быть полезными, - откровенно заявил генерал.

Предательская мысль или нет, но неправильна та война, которая приводит к убийству детей. Даже беспощадных и ужасных детей. Даже Перетты, в чьих глазах затаилась сама смерть.

Вэйци - борьба за территории, колониальная война. Лин Юнь вспомнила все, чем обязана своим родителям, которые нанимали ей лучших наставников, своему дяде, который подарил ей планер и приносил другие подарки в течение многих лет. Но она больше не жила в родительском доме. А три колонии: Арани, Стрейкен Окх и Кирис - вообще даже не были основаны империей. Чем они обязаны Знамени Феникса?