Камбер-еретик - Куртц Кэтрин Ирен (читаем книги .TXT) 📗
Однако времени на задержки не было, король должен был посетить еще турнир в его честь, который открывался после обеда. Поэтому пришлось покинуть ярмарку задолго до того, как было удовлетворено детское любопытство. Синхил никогда не одобрял подобного легкомыслия, и мальчикам не разрешалось посещать ни ярмарки, ни рынки. На турнирах они были всегда только зрителями, хотя обучались верховой езде и приемам турнирных состязаний. Турниры были введены только в самом конце правления короля Блейна, отца Имре, с единственной целью — тренировать воинов в мирное время. Теперь все достижения военного искусства показывались для забавы.
Поэтому участие в турнире детей особенно привлекало принцев. После церемонии открытия состоялись состязания взрослых наездников, а потом ровесников Алроя и Джавана.
Король подхватил легкую простуду, и поэтому ему не разрешили садиться на лошадь, однако пообещали, что позволят завтра, если его здоровье поправится. Зато Джаван с таким мастерством держался в седле, накидывая обручи на столб, что удивил зрителей; как ездок он был не хуже любого другого, а длинное верхнее платье скрывало правый ботинок. Он даже завоевал второе место в состязании с шестом, за что был пожалован венком полевых цветов из рук графини Картанской, жены Мердока.
В состязании с пажами своего возраста Райс-Майкл тоже блеснул мастерством, сумев накинуть на шест столько колец, что ему пришлось выдавать дополнительные.
За него публика особенно переживала, потому что лучезарная улыбка очень быстро сделала его всеобщим любимцем. С наступлением ночи все трое вновь заснули здоровым сном уставших мальчиков.
На третий день ограничения были еще менее строги. Королевское присутствие требовалось на продолжавшемся турнире, и Алрою разрешили участвовать в состязаниях. Его братья сумели уговорить благоразумного графа Таммарона, который был мягок и со своими детьми, и получить разрешение посетить ярмарку в сопровождении Тависа и небольшой охраны.
Мальчики были так возбуждены, а их энтузиазм так заразителен, что Тавису пришлось уступить и разрешить им переодеться в платье пажей, чтобы на ярмарке их приняли за обычных мальчиков. Поверх своей собственной туники со знаками Целителя и слуги короля он накинул короткую серую накидку — день был теплым, а событие не официальным.
Даже стражники прониклись духом приключений и надели поверх доспехов поношенные простые плащи, чтобы скрыть форму королевской охраны.
Джаван и Райс-Майкл получили возможность поиграть в свободу. Кое-кто из стражников захватил с собой своих детей, и принцам было легко вообразить себя пажами в компании мальчиков-горожан.
Весь день напролет они носились по ярмарке, заглядывая в лавочки и палатки, со страхом наблюдая за огнедышащим человеком и фокусником, вынимавшим из волос женщины живые цветы.
Они смотрели, как плетут корзины из гладкой, вкусно пахнущей лозы, раскрывая рты от удивления, когда под умелыми женскими руками росли на глазах стенки корзин.
В середине дня пекарь все еще продавал пирожные и зачерствевшие коричневые хлебцы, так непохожие на тот мягкий белый хлеб, к которому они привыкли дома. У лотка сыровара оба выпили пахучего пенистого молока, которое со вчерашнего дня хранилось в кувшинах, закопанных в землю, и потому оставалось холодным.
А еще засахаренные фрукты, которые можно было жадно съесть, и пахучие травы, чтобы положить их в пояса и больше не обращать внимания на менее приятные запахи такого огромного скопления людей, как, например, у лавки мясника, которую мальчики избегали, как только узнали, что там творится.
Насильственная смерть, пусть даже животных, все еще пугала их.
В палатке оружейника Райс-Майкл нашел кинжал сделанный как раз по его детской руке, и в конце концов заставил Тависа купить понравившееся оружие.
Выбор Джавана пал на нечто более изящное. Задержавшись на некоторое время у палатки шорника, чтобы подобрать кинжалу Райса-Майкла подходящие ножны, старший брат наткнулся на тонкую белую шкуру теленка в ладонь шириной и длиной с него самого. Сначала он не обратил на шкуру никакого внимания, просто дважды обернул ее вокруг руки и продолжал помогать брату в его поисках, и вскоре они отыскали кожаные плетеные ножны.
Но когда Райс и один из стражников сэр Пайдур стали прицениваться, Джаван задумчиво погладил шкуру и отвел в сторону другого стражника, сэра Джейсона. В течение следующих нескольких минут эти двое о чем-то разговаривали по секрету, Тавис так и не смог понять, о чем шла речь. Но когда Райс-Майкл заплатил за ножны цену, на которой они с хозяином сошлись, Джаван, не торгуясь, заплатил запрошенную цену и с мрачной решимостью уложил свою покупку в кошель у пояса. Только полчаса спустя Джейсон улучил момент, когда оба принца наблюдали за работой стеклодува, и рассказал Тавису, что купленная Джаваном шкура должна была стать рыцарским поясом. Джейсон, пользовавшийся репутацией мастера по работе с кожей и прирожденного рыцаря, не мог рассказать мальчику о тщетности его мечты: если он не станет королем, ему ни за что не получить звания рыцаря из-за своей искалеченной ноги.
Кроме слов благодарности Джейсону за его рассказ, Тавис не сказал ни слова. Его сердце болело за принца — мальчик навсегда останется для людей тем, чей благородный дух неоспорим, но кто вечно будет нести отметину судьбы. Уже не в первый раз он пожелал, чтобы его дар Целителя сделал Джавана настоящим принцем. Он и был таковым во всем, если не считать физического увечья.
В тот день мальчики нашли и другие сокровища, хотя им и не разрешили купить все. Для своего царственного брата они выбрали плеть для верховой езды. Ее рукоять украшали таинственные узоры далекого Торента. Райс-Майкл уверял, что плеть составит чудесную пару с недоуздком р'кассанского жеребенка, которого Алрою подарили два дня назад.
Для старой госпожи Лирели, которая в предыдущие годы была главной няней мальчиков и все еще заботилась о порядке в комнатах, они купили ленту небесно-голубого цвета, в тон ее мантии. А Ботольфу, ухаживавшему за лошадьми, они решили преподнести батистовую рубашку с вышивкой на воротнике и манжетах в стиле его родного Форсинна.
Каждый из четырех стражников получил по кожаному кошельку, у них на глазах украшенному его значком или ярко раскрашенному. А Тавису мальчики купили кожаную охотничью кепку зеленого цвета Целителей. Польщенный Тавис будет носить эту кепку до конца своих дней.
Но все же они большей частью только смотрели и дивились товарам ярмарки. В приключениях и свободе день прошел почти незаметно, и мальчики несколько раз сожалели, что Алроя не было вместе с ними.
Один случай чуть не испортил веселья, хотя ничего серьезного не произошло.
После полудня, когда мальчикам пришлось на время прервать свою беспрестанную беготню по ярмарке, чтобы поесть сыра и фруктов, Тавис расстегнул правый специальный ботинок Джавана, пока тот грыз яблоко, устроившись на пустой винной бочке.
Целитель присел на корточки, массируя ступню мальчика и незримо передавая энергию, но его едва не сбила с ног группа проходивших мимо богато одетых молодых людей, в которых Тавис узнал Дерини.
Один из них зацепил его, Тавис взмахнул руками, чтобы не упасть, плащ на нем распахнулся. От этого движения открылись знаки Целителя и королевского слуги, и Тавис почувствовал, как в сознании одного из прохожих вспыхнуло презрение и тут же исчезло. Незнакомец подавил эмоции и завернулся в плащ, прежде чем Целитель обрел равновесие и решил, как ему поступить.
Тавис успел увидеть только мелькающие спины, и они слились с толпой. Он попытался найти их при помощи своих деринийских способностей, чтобы выяснить, почему тот молодой человек так отреагировал на вид его значка, но не сумел. Должно быть, у них были очень надежные защиты. Случайные прохожие скрылись в толпе, и ни обычным зрением, ни ментальным усилием их было невозможно отыскать.
Молодой Целитель в задумчивости застегнул ботинок Джавана, радуясь, что мальчик не обратил внимания на инцидент. Возможно, ничего необычного в нем не было. На ярмарке полно народу, и их толкнули не впервые. Так, Робер несколько раз одергивал грубиянов… Тут молодого человека отвлекла от размышлений совершенно удивительная девушка, танцующая возле одной из палаток ниже по проходу.
