Брат Посвященный - Рассел Шон (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗
Эти мысли заставили ее вспомнить о причине, которая привела ее на борт сампана, и поколебали ее уверенность. На самом деле Тессеко вовсе не была уверена, что поступает правильно. Но разве сестры и братья-ботаисты — не последователи одного Великого Пути? Тессеко не верилось, что юный монах, духовный наставник князя Сёнто, порочен, как, по словам сестер, порочны все братья ордена ботаистов. Интуиция безошибочно подсказывала девушке, что этот монах хороший и добрый, что он — последователь Истинного Пути. Некоторые сестры считали, что борьба между сестринской общиной и братством ботаистов идет против учения Ботахары, что она, в сущности, является борьбой за власть, а ученики Ботахары отказываются от любой власти, так же как отрекаются от всякого имущества и плотских желаний. Плотские желания… нет, нельзя о них думать! (Хвала Семи Путям, хвала.) Если мнение сестер верно, то решение Тессеко поговорить с братом-ботаистом разумно. Насколько она помнит, его зовут Суйюн.
Ко всему прочему, ей больше не с кем обсудить возникшую трудность. Кому еще в их караване известны божественные тайны человеческого тела? В те редкие моменты, когда к сестре Мориме возвращался ясный рассудок, она категорически отказывалась сойти на берег (надо плыть в Сэй!), а других сестер-ботаисток на кораблях не было. Тессеко убеждала себя, что не совершает ошибки. В душе она не сомневалась, что делает все правильно.
Сампан поравнялся с баркой императорского наместника, и послушнице Тессеко дозволили подождать на переходной площадке, пока стражник найдет управляющего Сёнто. Очень скоро стражник вернулся в сопровождении однорукого старика, который, соблюдая приличия, поклонился девушке.
— Я — Каму, управляющий князя Сёнто Мотору. Простите нашу предосторожность, сестра, вы действительно желаете видеть духовного наставника его светлости? — Каму задал вопрос совершенно спокойно, словно просто уточнял информацию, не удивляясь просьбе послушницы.
— Прошу вас, господин управляющий, это очень важно.
Каму немного помолчал, потом спросил:
— Могу ли я назвать Суйюну-сум причину, которая привела вас к нему? — Увидев страдание на лице девушки, он поднял ладонь. — Хорошо, я поговорю с ним.
Каму удалился, оставив Тессеко в обществе стражников Сёнто. Несмотря на приказ стеречь ее, солдаты проявили вежливость и, чтобы не смущать юную послушницу, смотрели куда-то вдаль.
Через минуту Каму возвратился.
— Прошу, сестра, пойдемте со мной.
Тессеко запомнила знак, который управляющий подал стражникам. Позже она сообщит об этом сестрам. Они записывали подобную информацию, и иногда сведения, собранные в течение нескольких лет, позволяли полностью овладеть тайной системой знаков того или иного клана.
Вслед за Каму Тессеко прошла через палубу на нос судна. Снизу по трапу поднялся монах, который поздоровался с ней в городе. Он кивнул Каму, и управляющий ответил почтительным поклоном.
— Послушница Тессеко, я счастлив видеть вас. Возможно, эта встреча положит начало добрым отношениям наших общин в будущем. — Суйюн церемонно поклонился, и девушка ответила тем же.
— Надеюсь на это, брат Суйюн, хотя должна вам признаться, что пришла сюда по собственной воле, а не по поручению сестер.
Суйюн кивнул и жестом указал на уголок, где они могли поговорить наедине. Прислонившись к низким перилам, он внимательно посмотрел на послушницу. Высокая, подумал он, и хорошо сложена. Взгляд ее глаз под плоской шляпой с коническим верхом был тревожным; очевидно, девушка старалась подавить беспокойство. Она еще не овладела техникой, которая позволяла справиться с волнением, — Суйюн заметил натянутую кожу вокруг ее глаз и покрасневшие слезные каналы.
— Не хотите ли чаю, послушница Тессеко? — спросил монах, как полагалось по этикету.
— Благодарю, брат, меня ждут дела. Я пришла к вам всего на два слова.
По голосу девушки Суйюн понял, что дело срочное.
— Полагаю, будет лучше, если мы оставим формальности и поговорим откровенно, послушница Тессеко.
— Согласна. — Тессеко набрала в грудь воздуха, но так и не смогла начать тщательно отрепетированную речь. Внезапно ее снова охватили сомнения.
— Если хотите, я поклянусь именем Просветленного Владыки, что ваши слова останутся между нами, — мягко заверил Суйюн.
Девушка облегченно кивнула.
— Я пришла к вам за советом, брат, за советом целителя. Я сопровождаю старшую сестру, которая очень больна. Симптомы ее болезни мне неизвестны, и я обеспокоена.
— Вероятно, сестра не захочет, чтобы я ее осмотрел?
— Нет, об этом не может быть и речи. — Тессеко положила руку на перила и устремила взор вдаль, на канал.
— Пожалуйста, опишите мне симптомы.
— Ее лихорадит, чаще всего по ночам. Днем она тоже выглядит так, как будто у нее жар, но жара нет. Иногда она ест слишком много, а в иные дни ее тошнит от одного вида пищи. Она ведет себя очень странно, и я не знаю, что мне делать, брат.
— Плохо, что она не позволит мне осмотреть ее. Что еще вы можете рассказать?
Тессеко снова перевела взгляд вдаль, на ласточку, которая чистила перышки. Кожа вокруг глаз девушки напряглась еще больше, и Суйюн решил, что она не найдет в себе сил продолжить.
— Есть еще кое-что… брат. В бреду она разговаривает, и мне… становится страшно.
— Страшно?
— Она говорит, что… Это все ее болезнь, но то, что она говорит, вредит ее разуму. Я опасаюсь за рассудок сестры Моримы. Она такая просвещенная женщина…
Сестра Морима! Суйюн вспомнил ее — толстая монахиня в кабинете Верховного Настоятеля («Вы научились останавливать песок, инициат?»). Да, он знал ее, знал, что ей разрешили присутствовать на церемонии Божественного Обновления.
— Расскажите мне, что она говорит. Это может быть важно.
— Я… я не могу повторить ее слова, брат, это богохульство.
— Постарайтесь передать смысл, не повторяя ее выражений.
— Она говорила о Слове Владыки Ботахары, истинном написанном Слове.
— Мне известно, что она присутствовала на церемонии Божественного Обновления, послушница Тессеко.
Девушка кивнула, не поворачивая головы.
— Она говорит… она думает, что слова Ботахары — не его слова.
— Она так думает? Что вы имеете в виду?
— Она снова и снова повторяет… — Послушница прикрыла рот ладонью. — «Ложь! Все, что мы узнали, — ложь!» — Тессеко на секунду крепко зажмурилась. — И еще. Порой в темноте она кричит: «Это не истинные слова! Это не рука нашего Владыки!» Я не смею больше продолжать, брат. Я очень боюсь за нее.
— Понимаю, — едва слышно сказал Суйюн.
Девушка начала говорить, и теперь не остановится, пока не расскажет все.
— Во время еды она совсем не следит за собой и просто обжирается, а иногда — не знаю, откуда она его берет, — сестра Морима ест мясо, брат!
Тессеко закрыла лицо руками. Плечи ее содрогались, но рыдала она беззвучно. Суйюн позволил ей выплакаться — он не умел утешать женщин и, кроме того, боялся, что еще больше расстроит девушку. Монах скрыл свое изумление. Сестра употребляет в пищу плоть животных! Это говорит о многом. Суйюн почувствовал глубокое отвращение.
Постепенно самообладание вернулось к Тессеко, хотя ее руки еще дрожали, и девушка спрятала их за спину.
— Простите, брат, я проявила слабость и недостойна вашего уважения.
— Пожалуйста, не думайте о себе плохо. Я понимаю, поведение сестры — тяжелое зрелище. То, что вы пришли ко мне за советом, — большая честь для меня. Вам нечего стыдиться. Я слыхал о симптомах, которые вы мне описали, послушница Тессеко. Полагаю, сестра Морима страдает не телом, у нее душевный кризис. Внешние проявления болезни лишь отражают ее внутренние терзания. Но чем они вызваны? — Монах пожал плечами. — Полагаю, это связано с тем, что она видела рукописи Ботахары. Возможно, она не была готова к подобным переживаниям. Вы останетесь с ней, однако необходимо обязательно послать весточку в ваш орден. Там должны как можно скорее узнать о болезни сестры Моримы. Постарайтесь завтра же отправить гонца из ближайшего порта. Вы владеете секретным шифром?
