Когда расцветает жемчуг (СИ) - Янушкина Вероника (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗
Мужчина проследил взглядом стаю попугаев и поморщился: брусчатку разукрасили белёсые пятна. Больше, чем тен Пламарт, асана разочаровал другой каорри с татуировкой буревестника. Язвительный и непредсказуемый, но сильнейший среди обладателей мантий. Такой союзник стоил бы многих! Но...
- Мне передали вашу просьбу.
Верховный кайхал стоял на балконе второго этажа, обрамляющем внутренний сад королевской обители. Светало, утомлённый празднествами в честь Затмения дворец спал. Шелестели в утренней тиши листья аметистового древа; над вершиной гудели пчёлы и словно ждали, когда раскроет лепестки цветок грозовой стихии.
- Я рад, что вы встретились со мной, - приветственно кивнул асан, - несмотря на поздний бал нашли время и...
- Без лишних любезностей, к делу, - тен Хемсворт облокотился о перила. Плащ цвета сапфира трепетал на ветру подобно парусу.
- Карвахену требуется ваша помощь.
Ильхан ухмыльнулся:
- Карвахену или асану? Или это одно и то же?
- Не придирайтесь к словам.
- Хорошо. Что за беда у сиятельной элиты? - он закатал рукава и дотронулся до браслетов, заряженных энергией стихий.
- Имя проблемы вам известно, - вкрадчиво произносил сановник, - ваши соратники решили её, но старания одной выскочки обесценили успех.
Щелчком пальцев тен Хемсворт захлопнул дверь в спальню.
- Продолжайте.
Селим огляделся. Не подслушивал ли кто? Окна в покои цетр и гостей были закрыты, слугам ходить по балкону запрещалось.
- Он опасен. Слишком опасен, - в голосе звенела сталь, - сегодня ночью убил десятерых, и тайная канцелярия не в состоянии этого доказать. Тела бесследно исчезли, воспоминания пусты и лживы.
- Полагаю, бойцов послали вы.
- Каюсь, поступил во благо страны.
Тишину прорезал соколиный клич. Острокрылая стая парила в зеленоватом небе и высматривала добычу.
- Что вы хотите от меня?
- Близнец владеет одной стихией. Вы подчинили пять, - тен Илметтин поглаживал ноготь на большом пальце, - и, я уверен, знаете все тонкости, ведаете, как устроить идеальную ловушку. Такую, где даже Мора не спасёт ворона. Прямо его не сломить, я убедился, но в наших силах придумать хитрость.
Верховный кайхал сжал аметистовый браслет, и камень заискрился.
- Король не знает о ваших намерениях.
- Он медлит, а это недопустимо. Это проявление слабости и малодушия. Растан твердит о поездке в мятежную столицу и сознательно даёт шанс исчезнуть! Вы представляете, что будет, если проклятый сбежит?
- Беда, согласен.
- Не сомневаюсь, Его величество поймёт нас и похвалит. Сначала рассердится, но после признает правоту. Иначе каорри устроят бунт. Вы не представляете, сколько требований горожане присылают в комиссариат! - Селим с жаром произносил слова, будто выступал на суде, - они жаждут справедливости! Некоторые отказались от приглашений на бал в честь Затмения лишь потому, что испугались приспешника смерти!
- Тревожит другое: недели миновали, как Стеллан раскрыл талант, - Ильхан смотрел на птиц, - так почему младший не пропал, когда была возможность? Зачем вернулся в Афелет и стал мишенью? Что за самопожертвование?
- Не знаю. Возможно, он планирует хитрую месть.
- Слишком хитрую.
Поднималось солнце, пробуждая уставший дворец и разжигая первый день нового года. Началась семерика Авиты - самое тёплое время в Карвахене, когда дерьи красовались в нарядах до колен, слуги надевали форму с коротким рукавом, а многие каорри покидали душный город и улетали в восточное графство (состоятельнейшее, после столицы). Поправляли здоровье и наслаждались радужными закатами на морском побережье. Афелет замирал, и путешественники из Аркестана, Трешны или Марканны дивились и не понимали: они прибыли на окраину или в основанный Златаном орд Стасгардом оплот власти и богатства?
Селим сжал кулаки:
- Обстоятельства таковы, что размышлять некогда. Либо мы действуем, либо посыпаем голову пеплом павших каорри.
Тен Хемсворт оправил рукава и откинул со лба светло-русую прядь, едва тронутую паутинками седины.
- Я отказываюсь от вашего предложения.
- Почему? - огромными усилиями асан сохранил благодушный тон.
- Кайхалов он не тронет, а пойти против короля - всё равно, что подписать себе приговор. Сделка, пусть и на благо Карвахена, обернётся ссылкой на окраину, вслед за Эрданом тен Маршеллом. Я этого не хочу.
- Это последнее слово?
- Да.
- Что ж, прошу прощения за беспокойство. Надеюсь, беседа останется между нами.
Натянуто улыбнувшись, Селим покинул балкон. Кружившие в небе соколы кричали и будто смеялись над провалом второго сановника государства. Надежда на союз с хозяином Зеркальной башни рухнула, как собранная из игральных костей башня. Удар в основание, и постройка рассыпалась, усеяла кубиками доску.
Воспоминания о неудаче обжигали память и отравляли подобно укусу пчелы. Через крохотное жало вливался яд и разрушал уверенность в себе, питая злость. Поражение! Когда кто-то в последний раз отвергал асана? Земля помнила смельчаков? Разве что, предыдущего короля, когда тот осмелился... Нет. Эти знания мужчина предпочитал не ворошить, иначе бы пришлось снять пластину и отправиться в казематы.
Асан чувствовал, что Ильхан не выдаст сиятельному монарху. Издревле кайхалы сторонились мирской суеты, издали наблюдали за владеющими единственной стихией каорри. Даже в годы войны они мастерили оружие, ни один не выступал в рядах бойцов. Снять мантию и замарать руки? Никогда. Ходили слухи, что в случае поражения короля кайхалы бы превратили башню в крепость и основали свой город. После беседы с тен Хемсвортом Селим поверил солдатским байкам. Карвахен падёт, утонет в крови, а гордецы в обручах палец о палец не ударят, не испачкают драгоценные мантии. Пусть, справится собственными силами. И не из таких передряг выбирался.
Дорогу перегородили тачки с компостом и удобрениями, и тен Илметтин свернул на тропу сквозь розарий. Задержится на десять минут, зато одежда не пропитается вонью гниющей травы. С младых лет отмеченный Элле не любил растения, предпочитая украшать дом и кабинет каменными цветами. Не понимал, зачем вкладывать труд и силу в то, что погибнет через день-два. Только древа стихий были достойны внимания, остальное - пережиток прошлого, когда каорри не ведали энергии сельвиолита и арделита. Бумажные книги, оружия из стали перекочевали в подвалы, и это не предел. Скоро столица избавится от остатков прошлого и возродит былое могущество.
Из алого бутона выполз шмель в хлопьях пыльцы, и Селим остановился.
- Пошёл прочь! - шикнул мужчина, - сию секунду!
Глухо гудя, насекомое летело к опутанной плющом шпалере.
Асан замер. Слишком близко он подошёл к проклятой башне. Окинув постройку презрительным взглядом, каорри хотел отыскать другую тропу, но тихо ругнулся. В окно, наполовину скрытое занавеской, смотрели Стеллан и Алессе. Отмеченный смертью коснулся щеки дерьи, та улыбнулась и поцеловала его.
- Великие стихии!
Мужчина облизнул пересохшие губы. Вот оно что. Вот секрет младшего Стасгарда. Как убить того, кого защищает белая лекарица? Толк от покушений, от поездки в Архару, если последняя Васперити исцелит раны? Помнится, на празднике в честь Затмения она столкнулась с верховным кайхалом и торопливо покинула тронный зал. Побежала в башню спасти ворона? Вполне возможно. Зря сановник не послушал Айлин тен Махети. Фаворитка Его величества предупредила, что садовница влюблена в опекуна и готова ради него на безумства. Каорри выслушали цетру, согласно покивали, но после сошлись во мнении, что красавице почудилось. Отношения с приспешником Моры? Немыслимо!
Едва слышно поблагодарив шмеля, Селим развернулся и зашагал обратно. Опоздает, но не выдаст себя. На ходу продумает план и представит сиятельному величеству. Счастливую пару следовало разлучить любой ценой.
***
- Великолепный вид, точно ожившая открытка, - с высоты башни Саша любовалась парком. Трепетала на ветру занавеска, тихо скрипело окно, - мир будто на ладони. Регулярные клумбы-квадраты, прудики как бирюзовые кляксы, косые тропы словно путеводные нити в лесу! - она прикусила губу, - и розарий. Лабиринт увитых цветами пергол и шпалер, скрывающих уголки для романтических встреч.
