Морок (СИ) - Горина Екатерина Константиновна (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
— Что это — приманка, — медленно ответил Иннокентий.
— Да. Память у тебя оказалась не такой уж и плохой, — попыталась подшутить Аксинья.
— Так Кеша — нам враг? — уставился на мать Миролюб.
— Кто нам враг, это решаем только мы, а не те, кто умер. Захотим — враг, не захотим — друг. Запомни, Миролюб, только мы здесь и сейчас решаем, кто нам друг и кто нам враг. И это не зависит от того, каков тот, кого мы назвали врагом. Он становится врагом только потому, что мы решили, что он сделал нам плохо. Или становится другом только от того, что мы решили, будто он сделал нам благо. Никто, никто, запомни, из встреченных тобой не является другом или врагом, хорошим или плохим, злым или добрым ровно до того момента, как мы решили, каков он.
— Я не понял, — переспросил Миролюб. — Иннокентий нам враг или нет?
— И враг, и нет, и друг, и нет, — вздохнула Аксинья. — Пока мы не решили, что он нам враг, он не враг. Все случится именно в тот момент, как мы решим, что он враг.
— Ну, если он хочет нам сделать плохо, значит враг?
— А он хочет?
— Так ведь должен хотеть!
— Должен или хочет? — не выдержала Аксинья. — Это — большая разница!
— Но ведь, когда он сделает нам гадость, тогда уже поздно будет! — защищался Миролюб. — Тогда уже поздно, пойми. Он может нас убить, а мы так и не решили, друг или враг. Если мы сейчас решим, что враг, мы свяжем его, и… И, возможно, ну да! Возможно, убьём! И всё!
— Но ведь он нам не враг…
— Но ведь может!
— Ну, так весь Край может, всех убивать?
— Про всех я не знаю, — уже тише продолжил Миролюб. — Но про Кешу-то мы знаем, что хочет отомстить…
— Подождите! Меня вы не забыли спросить? А я? Я чего хочу? Или вам неинтересно? Или вы такие тут важные, что решаете, кому жить, а кому умирать? Может, у вас и королевская грамота на такие решения есть? — не выдержал Иннокентий.
Аксинья закатила глаза, положила руку на лоб, как будто собираясь с силами, и через некоторое время продолжила:
— Это очень-очень тонкая грань. Это даже не понять надо, а почувствовать. Эту тонкую разницу. Между решить и назначить. Вам бы сейчас не ссориться надо, а мои слова обдумать. Вот, смотрите, кошка за окном. Добрая она или злая?
— Добрая, конечно, — усмехнулся Иннокентий.
— Хитрая тварь, — процедил Миролюб.
— Вот вы говорите, что она добрая, вы говорите, что она хитрая… А кошка просто идёт мимо. Только у Иннокентия идёт друг, а у Миролюба — враг. А какова кошка на самом деле, кто-нибудь знает?
— Кошка — это кошка, — улыбнулся Миролюб.
— Вот именно, — подтвердила Аксинья. — Кошка — это кошка. Она просто идёт. И только вы решаете, друг она или враг. А пока не решили, то кошка….
— Просто идёт мимо? — удивился своей догадке Иннокентий.
— Да, это называется — решать. А вот если вы решите, что кошка — враг, и начнёте с ней бороться, как будто она и вправду враг, это называется — назначить… И тогда уж точно кошка будет врагом… Хотя она просто шла мимо…
— А если кошка решит, что она нам враг? — недоверчиво спросил Миролюб.
— Кошки не решают, только люди.
— Ну, ты же прекрасно понимаешь, что, если Иннокентий решит, что он нам враг? И назначит нас врагами?
— Вот тогда и будем думать, что делать, а до тех пор мы не будем портить себе настроение и день подозрениями и страхами. Сейчас в доме уютно и тепло, а за окном непогода. И мы можем радоваться теплу и вкусной еде…
— Но мы могли бы готовиться к вероломности врага! — не соглашался Миролюб.
— Могли бы. Но мы лучше получим сегодня удовольствие от жизни. Никто не знает, что будет дальше, а жить всю жизнь мыслями о будущем, хорошем или плохом, мы точно не будем. Потому что именно так пропадает магия, люди слишком увлекаются планами будущего и планами мести, забывая щупать усиками волшебство…
— Но как ты поняла, что его отец Серый, что Рогнеда хотела привести его в замок?
— Серый приходил за мной… Но почему-то оставил, что-то его отвлекло, не знаю. Почему-то он ушёл. А так бы вы со мной не говорили. Спасибо Гоге, рано вернулся… А сейчас — спать, потому что дальше нужно думать, думать и думать, а у меня голова не соображает. И вам надо выспаться…
— Ну, куда? — спросила Матильда, сонно зевая.
— Прямо! — уверенно скомандовал Вениамин.
И они пошли. Первым шёл их предводитель, за ним бодро шагали по обе стороны женщины. Богдан и Ярослав замыкали шествие, подбадривая друг друга на каждом шагу и делая одобряющие жесты. Все были воодушевлены. Вениамин тыкал в небо палкой, указывая на бескрайнее синее небо и оборачиваясь к команде, что означало: «Глядите, какая красота!»
Понемногу, уставшие от восторгов маги, начали сдавать, шаг их сделался медленнее, Вениамин просто тыкал палкой в любом направлении, не подымая головы, позади него вместо удивлённых, полных радости вздохов, слышалось уже протяжное мычание. В очередной момент палка книжника взлетела в воздух и тут же пропала, скрылась в листве. Процессия остановилась. Вождь лежал на боку и стонал.
— Что случилось? — недовольно спросила Матильда.
— Кажется, я вывихнул ногу, — плаксиво промямлил Вениамин.
— Ну, так надо было палкой не махать, а дорогу щупать! — не удержалась от упрёка Лея.
— Откуда я знал?! Я просто знал, что в дорогу берут палку, а зачем…
— И что же теперь делать? — засуетился Богдан. — Мы ведь, верно, далёко уже ушагали от дома?
На этой фразе маги обернулись и увидели, что несмотря на все их старания, они почти не продвинулись. Дом, хоть и вдалеке, но был отчётливо виден. Богдан и Ярослав подхватили товарища, и вся процессия двинулась назад.
— Не судьба, — заключил Ярослав, распаковывая провиант.
Богдан разглядывал Бориса:
— И правда, как живой лежит. Только бледный очень, ка-быть сердце прихватило у него. А так вполне, хоть на выставку неси!
— Богдан, ты понимаешь, что это твой мёртвый бывший друг? — нахмурилась Матильда.
— А ты понимаешь, что мне на стол накрывать скоро? — передразнил её Богдан. — Надо убирать отсюда Бориса-то?
Маги засуетились, казалось, действительно, надо бы убрать мертвяка. Кушать при нём было бы неловко.
— Надо собраться, — с мукой в голосе, слегка прокручивая больную ногу в суставе, скомандовал Вениамин. — Сейчас решим, кто будет выносить его из залы…
— Тьфу, достало как! — не выдержал Богдан. — Сколько можно собираться? Если я чихнуть захочу, мне вас тоже вызывать для беседы? Да вы что?
— А что же нам делать, Богдан? Я совершенно не знаю, что делать? — взмолился Вениамин. — Я не знаю, что обычно делают люди в таких случаях. Я никогда не был и не рос в обществе магов, которые должны хранить своё искусство, и абсолютно не знаю, что положено делать в таких случаях. Да и ты не знаешь. Ты просто хочешь хоть что-нибудь делать. Просто делать. Но ты не знаешь, что именно ты хочешь делать. И я не знаю…
— А давайте делать добро! — внезапно даже для самой себя выпалила Матильда.
Все уставились на неё. Вроде это было так по-детски просто и наивно. Однако, ни один из них до сих пор не мог додуматься до такого простого решения для волшебника, как «делать добро». Для чего ж ещё и нужны волшебники, как не для хороших дел и восхитительных чудес?
— Как это нам раньше в голову не приходило? — протянул Ярослав.
— Да всё просто! — выпалила Лея. — Под запретом маги, их всех поизвели, и все забыли, для чего вы нужны. Это вам в голову не приходило, потому что в Краю много лет это из головы выбивали, выдёргивали вместе с зубами и жилами…
— Да-а, — протянули маги.
— А ведь и правда. До чего довели! Как они нас ловко, а? — разволновался Богдан. — Ишь, как! До чего довели! А мы-то олухи! Выходит, что нас даже убивать не надо, просто отучить нас мыслить, чтобы мы думать отвыкли и память нам стереть, чтоб мы забыли про всё. Чтобы мы всего боялись на свете. Всего! Чтобы и головы боялись поднять, и к людям подойти. Вытравили и волшебников, и добро из Края, как крыс из подвала! Такое простое, а мы забыли! Если мы забыли, то люди-то и подавно! Они нас боятся, наверное, больше, чем мы их! Вот, зачем мы нужны! Мы нужны, чтобы идти к людям, и несмотря на всю травлю учить их, что волшебство и чудеса — это добро, что мы хорошие, что волшебники нужны, что добро победит! Не сидеть мы тут должны, а идти и помогать людям, несмотря ни на что! Пусть убивали, пусть псы, а мы всё равно им добро! Они — нам в морду, а мы им — розы с незабудками! Они должны нам верить, нам! Так они будут добрее, только так Край оживёт! Надо идти и заново учить людей жить в добре и существовать в мире с волшебниками! Эй, Матильда! А ну-ка, слетай с ветром, глянь, где деревенька какая поблизости? Да где там дед какой живет, печь растопить не может? Самых слабых ищи! Самых несчастных! Тех ищи, у кого нет никого!
