Избави нас от зла - Холланд Том (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT, .FB2) 📗

Он не произнес больше ни слова, пока молодой человек и его спутник не удалились, поклонившись на прощание.

— Кто он? — вполголоса обратился он к Миледи и вздрогнул от отвращения, не оставлявшего его, словно липкая плесень, которую ничем невозможно отмыть. — Он показался мне таким же существом, как вы. Меня поразило неожиданное ощущение, будто я разделяю его мысли.

— Да, — ответила Миледи, — и оба они выглядят совершенно измученными и выдохшимися, что весьма странно для того из них, который так молод.

Она помолчала, поджав губы.

— И все же он наверняка смертен, — снова заговорила Миледи, беря Роберта под руку, и он заметил, как изменил ее лицо пробудившийся интерес. — Хотела бы я знать его историю.

— У вас есть идея?

Она пожала плечами.

— Я не настолько опытна, чтобы говорить об этом. Вероятно, следует поговорить с Маркизой и попросить ее совета.

Роберт холодно улыбнулся.

— Мне и в голову не приходило, что вы ее навещаете.

Миледи неопределенно пожала плечами.

— Нам нет необходимости наносить ей визит дома. Скоро с ней можно будет общаться здесь, при дворе.

— При дворе? Маркиза?

— Видите ли, у нее есть кузина, мисс Элизабет Молит, недавно переехавшая в Лондон из сельского поместья.

Роберт снова бросил на нее недоверчивый взгляд.

— Кузина? — воскликнул он.

— По правде говоря, я уверена, что она приходится ей праправнучкой, но в таких вещах трудно установить истину.

— Маркиза была замужем?

— Не сомневаюсь, много раз. Но точно знаю, что один раз это было в Лондоне во время ее последнего здесь пребывания.

Роберт покачал головой, не вполне соображая, озадачило или удивило его это известие.

— И что же эта так называемая кузина делает при дворе?

— А что бы вы думали? Пытается найти себе мужа.

Роберт снова пожал плечами.

— Не могу представить себе, что Маркиза может иметь… склонность к обременению себя семейными узами.

— Почему бы и нет? — отрывисто спросила Миледи, нахмурилась, встретив взгляд Роберта, а потом отвернулась. — В конце концов, у них одна кровь.

Такое начало объяснения поразило Роберта своей убедительностью. Но Миледи, казалось, не пожелала его дополнить. Ее молчание на протяжении их долгого хождения по бесконечным коридорам и залам казалось Роберту каким-то странным стремлением взять свои слова обратно. Он недоумевал, что она могла таить от него, и в нем росло возмущение, порожденное выплывавшими в памяти ситуациями, когда она и прежде оберегала свои секреты, и той манерой, в которой она в конце концов их раскрывала. Когда они нашли мисс Молит, Маркизы рядом с ней не оказалось; не ожидалось ее появление и в ближайшее время.

— Вы сможете увидеть ее на маскараде у королевы, — сказала мисс Молит, — который состоится через три дня. Маски Двенадцатой ночи, но вы, конечно, уже знаете об этом и сами. Мадам уверила меня — и я должна добавить, совершенно определенно — в своем намерении быть здесь. Так что она обязательно будет, потому что совсем недавно мы стали очень близкими подругами!

Она всплеснула руками и воскликнула:

— О, это будет мой первый королевский бал!

Роберт улыбнулся. Мисс Молит была, как он догадался, не старше его, молода и миловидна. У нее были длинные золотистые волосы. Чем-то она напомнила ему Эмили — или, вернее, ту Эмили, какой он мог представить ее теперь.

— Могу я рассчитывать на ваше присутствие на маскараде? — поинтересовалась мисс Молит.

Роберт поклонился и, прежде чем оставить девушку, заверил, что рассчитывать она непременно может.

Он продолжал блуждать с Миледи по дворцу. Время от времени у него зарождалось сомнение, смогут ли они когда-нибудь выбраться из него, потому что коридоры казались громадным лабиринтом, сооруженным каким-то чародеем для того, чтобы оглушать заблудившихся в нем каскадом удовольствий, игр и возлияний, доступных в каждом зале, до такого состояния, чтобы заставить их даже перестать думать о выходе. И кто мог бы упрекнуть таких заблудших, думал он, любуясь красотой дам и кавалеров, слыша шелест шелка о шелк, хруст соприкасавшихся кружев, звуки поцелуев. Кому, в самом деле, захочется уйти отсюда?

— А я таки уйду, — внезапно подумал он вслух, — хотя и не знаю почему.

Он бросил взгляд на Миледи и снова почувствовал существование какой-то тайны между ними, ощутил тень какой-то досады. И это не все: было еще что-то неясное, но гораздо большее, чем просто досада. Какими слабыми стали ему казаться былые ощущения, какими опостылевшими, исчерпанными до дна. Он вспомнил молодого человека и то страшное отвращение, которое тот пробудил в нем. Роберт протер глаза. Это отвращение, подобное жажде, продолжало напоминать о себе, не давая порадоваться картинам удовольствий и наслаждений дворца, навевая только уничтожающую скуку, которая тщится поймать хотя бы каплю дождя, подставляя палящему безоблачному небу иссохший рот.

— Где же отдушина? — спрашивал себя Роберт.

Он больше не мог оставаться с Миледи, потому что знал только один определенный ответ на такой вопрос, а ее присутствие соблазняло отказаться от обета и заняться поисками ответа. Он мог бы поклясться, что, едва они разойдутся, она отправится на охоту. Вид утоления аппетита другими всегда поднимает ее собственный, и он видел в глубине ее глаз знакомое голодное мерцание. Внезапно он ощутил тихий звон золота в своем желудке, и соблазн отправиться вместе с ней стал почти невыносимым. С большим трудом ему удалось справиться с ним, но ощущение легкости продолжало настойчиво давать о себе знать даже после ухода Миледи, и его снова охватило ощущение растущей пустоты всего сущего по сравнению с первым соприкосновением с любой вещью.

Роберт попытался утолить гнетущую легкость обильной выпивкой, а когда это не удалось, решил проиграть ее. Вскоре он лишился нескольких пригоршней монет, и ощущение легкости стало напоминать о себе покалыванием в нижней части живота. Он играл все азартнее, проигрывал все больше и больше, пока покалывание, жалившее его внутренности, не перестало досаждать. Тогда он вспомнил о свидании с леди Кастлмейн и поспешил в ее апартаменты. Не теряя зря времени, он дал выход своей боли на ее сказочно красивой, мягкой, жаждущей совокупления плоти. Роберт старался изо всех сил, надеясь, что его наружная плоть исторгнет-таки из себя это прожорливое, сжигающее его изнутри желание. Когда живот опустел, как ему показалось, одновременно с освобождением от щемящего напряжения в паху, он вообразил, что покалывание прошло и что без него он сможет наконец обрести хотя бы немного покоя.

Юноша уснул. Ему снилось, что он гуляет в Сент-Джеймсском парке. Он узнал дорожку. Именно по ней он впервые прогуливался с леди Кастлмейн. Но теперь деревья, выстроившиеся по обе стороны парковой дорожки, казалось, склонялись вниз, пытаясь разглядеть его, словно были не деревьями, а монстрами с тысячами шей, которые оканчивались прожорливыми ртами, видевшимися Роберту широко раскрытыми половыми губами, за которыми поблескивали ряды острых зубов. Он пытался не подпустить к себе эти жаждущие плоти челюсти, побежал и увидел впереди отдельную группу деревьев. За деревьями была леди Кастлмейн. Она широко раскинула ноги в ожидании услуг выстроившихся в очередь и готовых к действию обнаженных мужчин. Она принимала их с неиссякаемой жадностью одного за другим, но не могла в полной мере насытиться, хотя лившаяся через края вместилища влага вскоре затопила пространство между раскинутыми ногами и потекла по дорожке, превращаясь в потоп. Роберт яростно боролся, стремясь выбраться из него, но стал задыхаться, когда слизь затопила его по самые ноздри и хлынула в горло.

Он проснулся с отчаянным желанием бежать. Не без труда выбравшись из-под навалившейся на него леди Кастлмейн, он дотянулся до бутылки с вином и опорожнил ее до дна. Но привкус отведанной во сне слизи и ее запах остались. Вернулось и ощущение омерзения, мучившее его накануне. Роберт поймал себя на мысли, что ему не терпится выяснить, кто тот молодой человек, который, как ему показалось, обладает способностью внушения таких отвратительных проявлений скуки. Теперь он не сомневался, что должен разыскать его и выяснить, каким недугом тот его заразил. Роберта приводила в ужас одна только мысль о том, что эти проявления могут повториться и что все его удовольствия окажутся обремененными отвращением навсегда. Он решил принять приглашение мисс Молит на маскарад, хотя прежде хотел отказаться от него, потому что знал, что там он наверняка найдет этого молодого человека.