Меч Тристана - Скаландис Ант (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗

Глава тринадцатая

Лес Мюррей – действительно очень большой лес. Начинается он у самого Тинтайоля, а тянется через весь Уэльс аж до южных областей Альбы. Может, он и не самый большой в Британии, но весьма, весьма солидный по масштабам. А вообще кому же, скажите на милость, пришло бы в голову в десятом веке площадь лесов измерять. С аэрофотосъемкой тогда несколько напряженно было, не говоря уже об орбитальном мониторинге, а по опушкам чапать с раздвижным аршином дело нудное, муторное, и терпения у кельтских землемеров хватало только на прилегающие к замкам баронов сады, поля и прочие сельхозугодья.

Но Мюррейский лес действительно раскинулся широко, и было бы смешно утверждать, что, кроме Тристана с Изольдой и Курнебрала, никто в нем не живет. Ну вот хотя бы отшельник Нахрин. Живет у себя в скиту? Безусловно, живет. А кроме того, обитали в Мюррее и другие монахи-схимники, и разбойники, и просто бродяги, и лесничие. А в самой глубине, в самой недоступной чащобе, встречались еще ведьмы, тролли, гоблины и лохматые лесные укундуки. Места обитания всей этой нечисти доподлинно известны не были, конечно, но видеть их случалось многим. Что же касается лесников, своего рода сторожей Мюррейского зеленого массива, то их знали хорошо.

Ближайшей к гроту Тристана и Изольды оказалась избушка лесника по имени Орбит. Несколько замкнутый и нелюдимый, как, впрочем, и все лесные жители, ничем особенным он, в сущности, не отличался и знаменит был единственной странностью – нелюбовью к сладкому. Говорили, ни разу в жизни не ел ни меда, ни сладких овощей и фруктов. Исключение делал только для морковки, ягод и зеленых яблок. А еще, говорили, деньги любил очень. Да кто ж их не любит?

В общем, раза два или три молодые наведывались в гости к старику – посидеть, поболтать, пивка выпить. Кстати, не такой уж он был и старик, если приглядеться повнимательнее, просто однажды поставил человек на себе крест, да и захирел. Для королевской службы росточка и силы мышц недоставало, а для освоения семи искусств и магии – умишком, видать, не вышел. Стать бы ему купцом, да и там здоровье недюжинное требовалось. Так что хватило Орбита лишь на совсем мелкую торговлю, переходящую в жульничество и заканчивающуюся, как правило, побоями. И тогда отошел он от суеты и обрел спокойствие в лесу. Какое-никакое, а все-таки дело. Вроде и люди уважать начали.

Но гадкая червоточинка в характере Орбита все же напоминала о себе постоянно. Обида на весь мир за свою неустроенность и неполноценность не давала леснику покоя, зависть и злоба копились в душе, а выхода не находили. Баронам да сенешалям проще: выехал на большую дорогу, порубал головы каким-нибудь мерзавцам – и все, опять ты добрый и порядочный человек, и на душе полегчало. А тут сидишь один в лесу, жизненные силы утекают понемножечку, а все только думаешь-гадаешь, кому бы пакость сделать, что бы придумать такое поинтереснее…

Тристан и Изольда стали для Орбита настоящим подарком судьбы. Побеседовал он с ними душевно, справки навел капитально, выследил, где живут, виртуозно – даже чуткий до шорохов Курнебрал ничего не заметил. А собака Луша – вот повезло шпиону! – увлеклась в тот момент поеданием спелых ягод на соседней поляне. Мысль о грядущем вознаграждении вскружила леснику голову. Сто марок золотом! Все-таки сто, он это наверное уточнил. Какие огромные деньжищи! Но вместе с тем и страшно было бедняге. Все никак не решался он отправиться в замок к Марку. А что как вместо денег король возьмет да и отхватит Орбиту голову – сгоряча-то? Или дорогою нагонит его Тристан, почуявший беду. Может такое случиться? Конечно, может, ведь Тристан очень не прост.

В один из дней октября, когда охота обещала быть особенно удачной, Тристан услышал в лесу голоса, сразу скомандовал Курнебралу «стоять», сам притаился и тихонечко выглянул из кустов. Так и есть: знакомые все лица! Мерзадух и Гордон в окружении слуг числом не менее десяти не спеша двигались наискосок через большую поляну.

– Натяни-ка тетиву, Курнебрал, – шепнул Тристан оруженосцу. – Расстояние для выстрела отменное. Ты должен попасть в голову Мерзадуха, а я возьму на себя второго. Две стрелы – и сразу назад. Иноходцы наши резвее их лошадей, да и лес мы знаем не в пример лучше, чем эти бестолочи. Готовься, Кур!

Они подпустили врагов поближе, и стрела оруженосца пронзила сенешалю его толстую мерзкую шею, а Тристан послал свой смертоносный снаряд точно в левый глаз Гордона, да с такой силою, что стальное острие пробило череп и из затылка выскочило окровавленным шипом.

Иноходцы не подвели их. Уже через полчаса в другом, далеком от злополучной поляны, месте Курнебрал заприметил кабана, и они вернулись к мирным занятиям, если, конечно, охоту можно считать таковым.

Гадкий осадок остался в душе у Тристана. Нет, не от самого убийства – дело-то уже более чем привычное. К тому же он радовался, что удалось тихо убрать кровных врагов своих, а ни в чем не повинных слуг оставить живыми. В чем же дело? Противно стрелять исподтишка? Да нет, тут закон джунглей: не ты, значит, тебя. Наверное, он просто понял вдруг: настанет момент, когда всех не перестреляешь. И случиться оно может очень скоро. Сначала Денейлон, теперь эти двое. Неужели случайность? Вряд ли. Жаль, что не Гордона первым убрали. Ну да ладно, клятве своей, данной в день несостоявшейся казни, Тристан формально верен остался: именно от его руки невоздержанный злопыхатель погиб. Но разве в этом дело? Дело совсем в другом. Не случайно они сюда зачастили, ох не случайно! Кольцо вокруг Тристана и Изольды сжималось.* * *А лесник Орбит как раз и видел, как увозили из леса мертвых баронов. Быстро сообразил он, что к чему, и испугался. Промедление в выступлении смерти подобно! Опередят его, обскачут! Пора бежать к королю.

Но лошади у Орбита не было, потому до Тинтайоля добирался лесник долго и к воротам подошел изможденный и грязный, охрана пускать не хотела. Но он требовал личной встречи с королем, один на один, без свидетелей. Воины посмеялись вначале, однако лесник решился и сказал всего лишь одно слово: «Тристан». Тут же кто-то из охранников побежал наверх. И лесника пригласили к королю и покормили, а после велено было удалиться всем, и Марк потребовал:

– Рассказывай.

Орбит рассказал, увенчав свой рассказ заранее придуманной фразой:

– …и увидел я королеву и Тристана нагими и лежащими в объятиях друг друга.

Не видел он их лежащими, тем более нагими, не видел, потому что, подкравшись к гроту и попытавшись заглянуть в дверную щель, услыхал позади, из густой листвы, шум шагов и ломаемых веток и обделался еще прежде, чем успел повернуться. Оказалось, просто косуля шла себе через кустарник на водопой, но, Боже мой, если б Тристан проснулся, ни один сумасшедший не дал бы медного денье за жизнь лесника! Словом, отмываться в реке пришлось долго, а вода холоднющая была осенним-то утром, и злоба от этого всего еще сильнее скручивала Орбита.

А теперь он все точно рассчитал. Последняя фраза окончательно убедила короля. Была она в общем-то честная, Орбит ведь знал, чем в действительности занимаются молодые люди в лесной пещере, а что своими глазами не видел – велика ли беда? Да и срамно это – за чужой любовью подглядывать.

Король поверил. Выдал леснику задаток. Быстро собрался, велел седлать двух лошадей – себе и Орбиту. И строго-настрого запретил кому бы то ни было следовать за ними.

Андрол, считавшийся в ту пору начальником королевской охраны, даже дар речи потерял в первый момент от такого безумного приказа, а потом заговорил много и быстро:

– Помилуй, мой король! Как можно ехать совсем без свиты? Властитель, которого никто не охраняет – это же супротив всех правил! Это неслыханно, дядя! Возьми хотя бы меня с собою. Не могу же я позволить тебе уехать без сопровождения. Да если что – не дай Боже! – я потом в жизни не прощу себе!