Волчье Логово - Геммел Дэвид (библиотека электронных книг TXT) 📗
— Страх пройдет, когда мы вступим в бой! — сказал он. — Поверьте!
— Их слишком много, — дрожащим голосом промямлил Анши Чен.
— Скоро их станет меньше, — рявкнул в ответ Ангел. — За мной! — Он пришпорил коня и ринулся на черных воинов. Рыцари тоже галопом устремились вперед, и грохот копыт пронесся по долине, как стук барабанов судьбы. Ангела охватил гнев. Позади оставались женщины и дети. Если рыцари прорвутся — а это вполне возможно, — он не желал оставаться в живых и видеть последующую бойню. Он не оглянулся, чтобы посмотреть, скачут ли за ним надиры — ему было все равно, боевой азарт овладел им.
Черная шеренга приближалась, и Ангел направил коня в ее середину. Белаш догнал его с надирским боевым кличем.
К Ангелу неслись трое всадников. Увернувшись от удара меча, он рубанул одного по шлему, и тот вылетел из седла. Под Белашем рухнул конь — надир откатился в сторону и вскочил на ноги. Вражеский меч задел его по плечу — он стащил всадника с седла и вонзил свой клинок ему в живот.
Маленький клин надиров окружили, и около сорока человек, ехавших по бокам вражеского строя, устремились к женщинам и детям.
Шиа, одолеваемая страхом, оттянула тетиву. Ее первая стрела попала в шею передового вражеского коня. Конь покатился по земле, сбросив всадника и прихватив с собой двух соседних лошадей. Другие рыцари свернули, чтобы избежать столкновения.
Вторая стрела вонзилась в шею рыцаря, — он покачнулся в седле и свалился наземь.
Шиа наложила третью стрелу и услышала позади стук копыт, совсем близко! Она обернулась и увидела отряд рыцарей в серебряных доспехах и развевающихся белых плащах. Проскакав сквозь смятенные ряды безоружных, они обрушились на Братство. Шиа не верила своим глазам. Серебряные воители возникли ниоткуда, словно призраки, и страх при их появлении исчез, растаял, словно лед под лучами солнца.
Ангел на дальнем конце поля, прорубая себе дорогу, тоже увидел белых рыцарей. Торжествуя, он снова бросился в битву. Вокруг лязгали мечи, но он не замечал опасности. Конь под ним пал, Ангел тяжело грянулся о землю, и копыто ударило его в висок. Упустив меч, он покатился по земле. Чей-то клинок свистнул над ним, но он уклонился и всей тяжестью повис на вражеском коне. Лошадь упала вместе с седоком. Ангел перелез через нее и двинул рыцаря, пытавшегося встать, сапогом по шлему. Ремешок лопнул, шлем свалился. Рыцарь хотел заколоть врага — удар кулаком в лицо отбросил его назад, и руки Ангела сомкнулись железными клещами на его горле. Бросив меч, рыцарь вцепился в мощные пальцы — тщетно.
Ангел выпустил труп врага и подобрал его меч.
Анши Чен нанес рубящий удар по шее противника, но тот успел заслониться, и меч надира, скользнув по шлему, снес забрало. Оно повисло сбоку, точно сломанное крыло.
— Белаш! — закричал Анши Чен, узнав альбиноса. — Это он, Белаш!
Инникас, взмахнув мечом, распорол Анши Чену живот. Белаш, услышав крик, обернулся и увидел, как Инникас наносит смертельный удар. Охваченный ненавистью надир завизжал, утратив всякий рассудок, и конь рядом с ним взвился на дыбы. Белаш прыгнул на всадника, стащил его с седла и, не трудясь убивать его, сам вскочил на коня. Инникас, ощутив его ярость, окинул быстрым взглядом поле боя.
Братство отступало.
Инникас в панике бешеным пинком пришпорил коня и поскакал на юг, к тайному перевалу. Белаш погнался за ним, низко пригнувшись к шее коня. Доспехи прибавляли Инникасу тяжести, и его конь, скачущий в гору, терял силы. Инникас оглянулся — надир догонял его.
Измученный конь поскользнулся на глине и едва не упал. Инникас соскочил, и конь Белаша, врезавшись в него плечом, сбил его с ног. Белаш, натянув поводья, легко спрыгнул на твердую глину.
— Ты убил моего отца, — сказал он, — и вечно будешь служить ему на том свете.
Инникас с мечом в руке оглядел приземистого надира. Доспехов у него не было, и оружием ему служила короткая сабля. Альбинос вновь обрел мужество.
— Ты не выстоишь против меня, червь, — процедил он. — Я изрублю тебя на куски.
Белаш атаковал, но Инникас отразил удар и с убийственной силой вогнал черный меч Белашу под ребра. Надир из последних сил бросил саблю и вынул кривой кинжал. Инникас ухватился за клинок, пытаясь вытащить его из тела врага, но Белаш левой рукой вцепился в край его сломанного забрала.
— Нет! — завопил Инникас, вовлекаемый в смертельные объятия. Нож Белаша вошел ему в левый глаз, проникнув в мозг, и оба упали.
Инникас дернулся и затих. Белаш дрожащими руками раскрыл окровавленный кошель у пояса и высыпал кости на грудь мертвого рыцаря.
— Отец, — с кровью на губах прошептал он. — Отец…
Инникас в панике неверно оценил ход битвы. Прибытие белых рыцарей застало Братьев врасплох, но они по-прежнему сохраняли численное преимущество. Надиров осталось всего семеро, даже с двадцатью белыми рыцарями их было вдвое меньше, чем черных воинов. Ангел, получивший несколько ран, чуял, что бой может решиться в пользу надиров. Предводитель Черных Братьев бежал, появление белых рыцарей ошеломило их. Однако все могло обернуться по-иному.
"Я не допущу этого, пока жив”, — решил он.
Вражеский меч, свистнув мимо, плашмя задел его за подбородок. Ангел упал. Вокруг мелькали копыта. Он изловчился схватить какого-то всадника за ногу и стащил его с седла. Уцепившись за седельную луку, Ангел попытался сесть, но конь взвился и снова швырнул его на землю.
Ангел с ругательством подобрал свой меч, отразил атаку сверху, а когда всадник промчался мимо, поймал его сзади за плащ и сдернул с коня. Рыцарь грянулся оземь. Ангел, сунув острие меча между шлемом и забралом, налег что есть мочи, вгоняя клинок в мозг. Меч сломался, и гладиатор выругался снова.
Рядом валялся другой меч. Ангел, уворачиваясь от лошадиных ног, потянулся к нему, но получил копытом по голове и ничком повалился на траву.
Когда он очнулся, вокруг было тихо, а голова раскалывалась от боли.
— Видно, мне на роду написано зашивать твои раны, — сказал Сента.
Ангел заморгал и вперил глаза в потолок — как и окно, потолок был как-то странно перекошен.
— У меня что-то неладно с глазами.
— Да нет, такое уж это место — Кар-Барзак. Здесь все не так, как надо. Кеса-хан говорит, что таким замок сделали колдовские силы.
Ангел попытался сесть, но голова закружилась, и он повалился обратно.
— Что произошло? — простонал он.
— Я прибыл и спас тебя.
— В одиночку, что ли?
— Почти что. Было уже за полночь, когда готиры отошли назад после пятой атаки, и мы бросились к лошадям. Нас осталось только тридцать человек, но и этого хватило, чтобы погнать Черных Братьев с поля.
— Этого я уже не помню, и вообще у меня мысли путаются. Мне померещилось, будто нам на подмогу явились призраки в белых доспехах.
— Это священники. Священники Истока.
— Священники в латах?
— Такой уж это орден. Они называют себя “Тридцать”, хотя теперь их осталось всего одиннадцать. Их настоятеля зовут Дардалион.
— Он был в Пурдоле вместе с Карнаком. Помоги-ка мне встать!
— Лежи уж лучше. Ты потерял много крови.
— Спасибо за заботу, матушка. Помоги встать, черт тебя дери!
— Старый дурак. Ну, будь по-твоему. — Сента обхватил Ангела за плечи и усадил.
Ангел, подавив тошноту, сделал глубокий вдох.
— Я уж думал, нам конец. А где Мириэль?
— Жива и здорова. Сейчас с ней Дардалион и Кеса-хан.
— Что поделывают готиры?
— Стали лагерем вокруг нас, Ангел. К ним пришло подкрепление, теперь у них семь или восемь тысяч человек.
— Замечательно. Нет ли хороших новостей?
— Не припомню что-то. Впрочем, к тебе посетитель — очень милый юноша. Сидит за дверью, сейчас я пришлю его к тебе. Я нашел его около твоего, как мы сперва подумали, тела. Он плакал. Это было так трогательно, что я и сам прослезился. — Ангел выругался, и Сента прыснул. — Я-то знал, что ты жив, Ангел. Ты слишком упрям, чтобы умереть.
