Другая Грань. Часть 2. Дети Вейтары (СИ) - Шепелев Алексей А. (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Оружейная обнаружилась сразу за поворотом проулка: за первой дверь в высокой стене. Небольшая комната с высоким, но странно скошенным потолком была уставлена пирамидами со множеством деревянных муляжей самого разнообразного оружия. Такие же муляжи были развешены и по стенам комнаты. При входе ящеров откуда-то из полутёмного угла выбрался невысокий человечек в кожаном фартуке поверх серой камизы. В руках коротышка держал какой-то плотницкий инструмент, а за его спиной Шипучка разглядел заваленный ворохом стружки верстак.
— А это что ещё такое? — изумился человек, ткнув в Шипучку пальцем.
Сауриал недовольно зашипел: такая фамильярность пришлась ему не по нраву.
— Новенький, звать Шипучкой, — как ни в чём не бывало откликнулся Баракл. Человечек сильно сощурился и ощупал сауриала долгим внимательным взглядом.
— Из каких будешь, новенький? Что-то я таких не знаю. Не лизид, не троглодит, не вейт, не бака-ли.
При последних словах человека Баракл издал совершенно непонятный звук: то ли всхрапнул, то ли хрюкнул. Видимо идея о том, что Шипучка принадлежит к расе бака-ли, показалась Бараклу особенно забавной.
— Он не ответит тебе, Элло, он немой.
— Немой?
— Немой. Но тебя он отлично понимает.
— Хорошо хоть так… Но всё же, откуда Луций его раздобыл?
— Спроси у него, ты же человек.
— Ха… Так и снизойдёт старший гражданин до вопросов старого липонца.
— Придётся твоё любопытство удовлетворить чешуйчатому нечке, надеюсь, твоё человеческое достоинство не будет этим оскорблено.
— Рассказывай давай, ящерица хвостатая! А о своём достоинстве я как-нибудь сам позабочусь.
— А как же отцы-инквизиторы? — гладиатор зашёлся в притворном ужасе.
Человек спокойным голосом послал отцов-инквизиторов в такое место, упоминать которое в разговоре у сауриалов было верхом неприличия. Кто бы ни были эти неизвестные отцы, но такой участи они никак не заслуживали.
— Нечего рассказывать. Привезли его купцы с юга и продали Луцию. Говорят — хороший воин.
— Говорят… Луций никогда не купит гладиатора, не проверив его в деле.
— А он проверил. Этот молчун не уступил Тхору.
Человечек уважительно покачал головой.
— В общем, господин доктор Край Ло велел подобрать для него оружие.
— Мне кажется, это обязанность самого Край Ло.
— Если Край Ло подберёт ему оружие, то в поединке с Тхором я не поставлю на новичка и лорика против ауреуса.
Хозяин комнаты только хмыкнул.
— Ладно, выбирайте, что нравится. Я добрый.
Баракл подтолкнул Шипучку к пирамидам и прошипел:
— Выбирай.
Сауриал взял деревянный меч, рассеяно повертел его в руке.
— Деревяшка.
— А ты хотел настоящее оружие? Забудь. Его ты сможешь получить только перед настоящим боем.
— Ты же воин, Баракл. Ты должен понимать, что деревяшка меча не заменит. Не тот вес, не тот баланс…
В ответ гладиатор внезапно выдернул из пирамиды муляж боевых вил и взорвался каскадом приёмов. Глаз едва успевал заметить переход атакующего движения в защитное, а защитного — снова в атакующее. Баракл вихрем метался по комнате с полминуты, а потом прекратил бой с тенью — так же неожиданно, как и начал его. Каким-то чудом огромный ящер умудрился не задеть ни одной из пирамидок с деревянным оружием.
— Вот так, — прошипел он, возвращая вилы обратно на их место. — Не тот вес, не тот баланс… Тренироваться надо…
Шипучка только смущённо сопел: ответить было нечего. Внимательно перебрав деревянные клинки, он остановил свой выбор на средних размеров скимитаре. Протянул приглянувшееся оружие Элло и выразительно зашипел.
— Этот? Хм, похоже, тебя привезли с юга.
Сауриал кивнул. В любом случае человек был прав: Меро купил Шипучку намного южнее того города, где они сейчас находились.
— Повесь на стену. Вот сюда, — указал хозяин комнаты.
— Здесь висит оружие не людей, — пояснил Баракл.
Тому, кто хоть немного знал привычки минотавров, об этом было трудно не догадаться: кто ж ещё выберет для тренировок здоровенные топоры с обоюдными лезвиями. Конечно, это оружие ещё и гномы уважают, но у тех совсем другой размерчик.
— Всё, пошли назад, — скомандовал Баракл, когда скимитар занял своё новое место. — Когда придёт время тренироваться с оружием, нам принесут всё, что висит на этой стене.
— Элло, — неплохой человек, — прошипел сауриал, когда они вышли из комнаты в проулок.
— Хороший, — легко согласился гладиатор.
— Ты говорил, что хорошие люди встречаются редко, — напомнил Шипучка.
— Редко. Элло — единственный хороший человек на всю школу Луция.
После небольшой паузы Баракл добавил.
— С детёнышем, о котором ты рассказывал, хороших людей здесь будет двое. По мне этого слишком много. Как бы чего плохого не случилось…
Утро второго дня началось для "хорошего человека" Серёжки с пинка в бок. Уставший после непривычно больших нагрузок накануне, мальчишка не сразу понял, что ворвавшийся в сон звон колокола означает сигнал к подъёму. Широко распахнув глаза, он увидел стоящего над собой Лауса, который улыбался всё той же мерзкой улыбкой.
— Шустрей, Шустрёнок. За опоздание на гимнастику накажут всех синих.
Кое-как опоясавшись и натянув сандалии, мальчишка пулей выскочил во двор, успев занять своё место до наступления "штрафного времени". А потом началась гимнастика — точнее, утренняя зарядка, как в пионерском лагере. В школе, по телевизору и радио постоянно говорили, что зарядку должен делать каждый — для здоровья. Даже специальные передачи по радио крутили. Преподаватель говорит, какие упражнения делать и отсчитывает счёт, а пианист играет бодрую музыку. Но Серёжкины родители зарядку никогда не делали. Серёжка тоже не делал. И ничего, никто на здоровье не жаловался.
А вот в лагере не выйти на зарядку было нельзя: там вожатые за этим смотрели, и воспитатели. Но и всерьёз её никто не воспринимал. Махали руками, наклонялись и приседали — лениво, для видимости. Ну, что сделать, если уж так надо. На тренировке Серёжка бы никогда себе не позволил так сачковать, потому что знал: себе дороже. Не разомнёшься как следует, так ничего не получаться не будет. Считай, занятие прошло впустую. А ему всегда хотелось чего-то добиваться, побеждать. И когда занимался прыжками в воду, и когда, повзрослев, перешёл в секцию самбо. Но это — в секциях, а в лагере-то чего стараться? Если уж совсем честно, так он и в школе, на уроках физкультуры, не слишком напрягался: всё равно хватало на твёрдую пятёрку.
В этой школе, гладиаторской, не постараться было нельзя. Около каждой группы воспитанников прохаживался «наблюдатель» с плетью в руке. У жёлтых кто-то из мальчишек схлопотал по спине за недостаточное усердие. Серёжке вовсе не хотелось проверить насколько это больно на своей шкуре, поэтому он каждое упражнение выполнял на совесть, как и остальные «синие». Зарядка показалась ему слишком длинной, и к её окончанию он здорово устал, но повода для наказания Вену не подал.
После зарядки ребята снова разошлись по комнатам. Едва зайдя внутрь, Серёжка понял, что ничего хорошего его не ожидает: синие сбились в толпу, хмуро поглядывая на новичка.
"Бить не станут", — сообразил Серёжка. — "Я же сопротивляться начну. Будет шум, а во дворе полно докторов. Тогда что?"
Какое-то время, показавшееся мальчишке очень долгим, он так и стоял — один против всех. Напряжение нарастало, молчание становилось нестерпимым. Серёжка чувствовал, как всё сильнее и сильнее становится страх. В горле пересохло. Ещё немного — и он позорно задрожит на глазах у всей группы. Лучше уж пусть бы избили…
— Вот что, Шустрёнок, — произнёс, наконец, Лаус. — Говорим тебе по-хорошему: проси господина Вена, чтобы тебя от нас перевели.
— Куда? Загорать на берегу моря?
— Куда хочешь. К красным, к жёлтым, к оранжевым — нам всё равно. Только у нас тебе делать нечего.
— Это почему же? — мальчишка совершенно не ожидал такого разговора. Удивление было настолько сильным, что о страхе забылось самой собой.
