Закалка клинка - Паркер К. Дж. (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
Наибольшая проблема, с которой столкнулся Лордан, пятеро его так называемых сокомандиров, – решилась сама собой: двое из них были мертвы. Что касается оставшихся троих, даже если те остались в живых, в чем Бардас сомневался, они уже не могли причинить особого вреда. Натянув поводья, всадник выбрал одного из варваров, на котором можно сорвать злость, и занес меч.
Конечно, он сам во всем виноват. Если бы не жаловался целыми днями, что его поставили во главе этого рискованного и глупого предприятия, ему бы не навязали за день до похода пятерых бездельников, каждый из которых был глубоко убежден, что главнокомандующим является Лордан, а они находятся здесь для декорации.
Шесть генералов на одну армию настоящее безумие. Когда пятью тысячами необученных волонтеров командуют шестеро генералов, дело заранее обречено на провал.
Навстречу Бардасу скакал варвар с копьем наперевес. Лордан осадил коня, спокойно дожидаясь, когда тот приблизится, в последний момент отпрянул в сторону и обрушил короткий мощный удар на шею противника. Что-то похожее на острие клинка или топора ткнулось в область левого колена, защищенного тяжелым доспехом. «Армия дилетантов! Никогда не атакуй бесцельно, либо убивай, либо даже не пытайся». Лордан развернул лошадь. Противник находился к нему спиной, в его кожаном доспехе, как раз под мышкой, зияла дыра, достаточно удобная, чтобы клинок с одного удара пронзил ему сердце. Фехтовальщик не стал смотреть, как варвар качнулся в седле и рухнул на землю, дав шпоры коню, он поскакал туда, где во всеобщей неразберихе образовалось относительно свободное пространство. Бардас не хотел бесцельно убивать людей, кроме того, ему требовалось время, чтобы обдумать дальнейшие действия.
Он не мог оценить точное количество сил противника, но было очевидно, что его люди окружены со всех сторон и прижаты к реке. Это означало, что нужно пробиваться либо вперед, либо назад. Скорее всего основные силы врага сосредоточены позади отряда, следовательно, им остается идти вперед и, возможно, обескуражить противника своим появлением вблизи лагеря. Дальше, при удачном раскладе они уничтожат оставшиеся в засаде вражеские отряды, соберут остатки своих людей и покинут место боя, сохранив хотя бы видимость организации.
Но сначала к делам первостепенным. Лордан развернул коня и начал пробиваться сквозь плотную массу перепуганных новобранцев. Трудно было отыскать более бесполезное сборище ни к чему не годных созданий, тем не менее какая-то часть их последовала за командиром. Этого оказалось достаточно, чтобы перенести центр боя на восточный берег реки. По счастью, варвары ослабили натиск, видимо, считая, что уже одержали победу. Теперь оставалось лишь закончить начатое.
Чтобы добраться до противоположного берега, Бардасу пришлось убить семерых и искалечить еще четверых врагов. Достигнув суши, воин обнаружил, что правая рука болит настолько сильно, что он едва может дышать, а голова раскалывается после того, как на его шлем обрушилось нечто, что ему не удалось разглядеть.
Позади него отряд уходил сквозь брешь, образовавшуюся в линии обороны противника, больше напоминавшей беспорядочную толпу. Им никто не препятствовал. Варвары, уверившись в победе, уже не хотели драться: зачем зря рисковать своей жизнью? В их рядах вдруг возникло смятение. Сейчас они хотели, чтобы их оставили в покое, и Лордан был счастлив оказать варварам такую услугу. Оглянувшись на бурлящий поток, командующий с удивлением обнаружил, что за ним следует четыре пятых его армии. Остальные наверняка мертвы, черт с ними.
Предположения оправдались. Меньше всего враг ожидал, что разгромленный отряд пойдет в атаку, Поэтому Лордан беспрепятственно провел его мимо гряды холмов к двум маленьким рощам, где счастливая толпа варваров окружала остатки его армии.
Заметив, что события принимают неожиданный поворот, кочевники, даже не пытаясь создать видимость сражения, подались к верхнему броду, туда, откуда, по их мнению, будет совершено нападение. Тем лучше. Чтобы сохранить жизни вверенных ему людей, командующий больше всего нуждается в пространстве, времени и спокойствии. Собрав остатки обоих флангов, Лордан скомандовал правый поворот и повел свой отряд на восток, за излучину реки.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Осознав, что все еще жив, Темрай открыл глаза и издал пронзительный крик. Минуту спустя мертвого коня утащили в сторону, а самого вождя вынули из воды. Его трясло, как в лихорадке, но Темрай ничего не мог с этим поделать.
– Что случилось? – выдохнул он. Я думал, мы победили.
– Победили, – подтвердил человек, державший его правую руку. – Они бежали и сейчас направляются к городу.
– Что случилось? – повторил вождь. – Сначала все шло так, как мы и предполагали, а в следующий момент они хлынули на нас.
Он вздрогнул, вспоминая ужас, охвативший его, когда воин с каменным лицом, словно сама смерть, снял мощную защиту и остался один на один с Темраем.
Сначала все происходило стремительно: воин занес над ним меч прежде, чем тот успел понять, что делать. Затем время словно остановилось. Клинок врага медленно показался из-за шеи его лошади, и в следующее мгновение Темрай ощутил, что он вместе с конем оказался в воде. Вождь помнил удивительное чувство покоя и смирения в тот момент, когда он ударился о каменное дно брода, помнил копыта вражеской лошади на лице и груди… И вот он снова жив, ничего не болит, кости целы, и даже, кажется, кровь на одежде принадлежит не ему. Как Журрай и говорил – неразбериха.
– А где Журрай? – спросил вождь, заранее зная ответ.
– Погиб, – коротко сказал собеседник, от руки того, кто ранил тебя. Он, кажется, пытался спасти тебя…
«Интересная мысль… Но я тоже был там. Он, вероятно, даже не понял, что его ударило. Так же как и я. Итак, Журрай мертв. Подумаю об этом позже. Проклятие, сражение ведь еще не закончено, нужно что-то делать…»
– Они далеко от лагеря?
– Да, насколько мне известно, – кивнул собеседник. – Поскакали к верхнему броду. Их там перехватят. Мы так и будем разговаривать посреди реки или начнем выбираться?
Темрай позволил отнести себя на берег. Им пришлось переступать через людей, по большей части еще живых, но уже обреченных.
«Это неправильно! Они скребут по земле, потому что голоса больше не служат им, а мы переступаем через них, словно через коровий навоз».
– Объявите, что битва окончена. – Голос Темрая звучал жестко. – Пусть все соберутся в лагере, потом нужно будет очистить место сражения.
«Кажется, я видел его лицо раньше. Хотя почему бы нет? В конце концов, я же шесть месяцев проработал в городском арсенале. Может быть, какие-то из этих мечей сделаны мной, может быть, даже тот, который убил Журрая. Впрочем, какая разница. Все это было так давно, что скорее напоминает сон. Я тоже стал другим и похож на себя прежнего не больше, чем бабочка на гусеницу. Ну, хватит об этом, нам очень многое нужно сделать».
Кто-то привел ему свежего коня.
«О боги, Гром, мой бедный старый друг, ты погиб, а я вспомнил о тебе только сейчас. Когда я был мальчишкой, я плакал до красноты в глазах, если умирал конь…»
Темрай выпрямился в седле и тут же ощутил все синяки, ушибы, растянутые мышцы и рваные раны, полученные им при падении на каменистое дно. Он оглянулся, безотчетно отмечая живых, узнавая друзей…
– Коссанай…
Главный механик являл собой печальное зрелище: перетянутая ремнем рука безвольно свисала, плечо превратилось в сплошную кровавую рану но, слава богам, он на ногах, и на него можно положиться. А его работой для разнообразия займется кто-нибудь другой
– Скачи к верхнему броду, убедись, что все спокойно. Если кто-то отправился в погоню, останови. Скажи тому, кто у них за главного, что они мне нужны здесь.
Коссанай кивнул и устало вскарабкался в седло.
– Стилкай, ты ответственный за раненых. Разыщи Нимрен и скажи, чтобы собрала лекарей. И назначь кого-нибудь присматривать за пленными, чем быстрее их возьмут под охрану, тем лучше: думаю, еще не все знают, что сражение окончено. Малтай, возьми несколько дозорных и выясни обстановку – я не хочу гадать.
