Плач Абалона - Уэлч Джейн (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
– Зверь Некронда! – воскликнул Кеовульф. – Это из-за Спара! Мать Великая, что же он натворил!
Халь понял его. Такое чудовище, призрачный двухголовый медведь, мог появиться только от черных чар Некронда. А к артефакту имел доступ лишь Каспар. Очевидно, мальчишка так и не внял предупреждениям жриц и не оставил Друидское Яйцо в покое. Ох, и задаст ему Халь, вернувшись, домой!..
Он взмахнул мечом, и медведь резко подался вперед. Должно быть, когда-то зверь умер от руки человека. В глазах его горела ненависть.
– Великая Мать, дай мне силы возвратить это существо в глубины Иномирья, – стал молиться Халь, занося рунный меч, но внезапно между ним и медведем вклинился кеолотианский принц.
– Прочь с дороги! – гневно крикнул он и метнул в зверя дротик. Оружие пролетело сквозь призрак и ударилось о камень.
– Назад! – крикнул Халь. – Тудвал, назад!
– Я кеолотианец. Мы не боимся медведей, сколько бы у них ни было голов!
Тудвал, решив показать свою отвагу, бросился на зверя с боевым кличем Кеолотии на устах, его уродливые гончие жались у ног. Халь вдруг вспомнил про Трога. Он не так любил пса, как Брид, но знал, что Трог непременно вцепился бы в медведя без малейшего промедления. При всех своих недостатках пес не ведал страха. Дворнягам Тудвала далеко до духа офидийского змеелова.
Тудвал кричал что-то по-кеолотиански – должно быть, приказывал собакам отвлечь медведя, чтобы он сам мог на него напасть.
– Отойди! Только поранишься! – закричал Халь, глядя, как Тудвал один за другим наносит зверю могучие удары, и его вороненый клинок почти сливается с темнотой.
– Бельбидийца вперед не пущу, – рявкнул тот. – Вы хилый народ, принц ваш, небось, до сих пор боится спускаться по склону. А уж тебя, младший сын мелкого барона, и подавно.
– Кеовульф, убери его! Сделай что-нибудь, а то этот дурак нас всех погубит!
Кеовульф попытался зайти сзади, но не смог – меч Тудвала описывал широкие дуги вокруг хозяина. Принц наступал с громким криком, его оружие то и дело пронзало призрак, не причиняя тому ни малейшего вреда. В какой-то миг двухголовый медведь подался назад и тут же дотянулся лапой до груди Тудвала. Полупрозрачные когти пропороли кирасу и оставили глубокую борозду на шее принца. Он покатился по земле. Кеовульф оттащил его, ухватив за ноги.
Халь выступил вперед, почувствовал на лице смрадное дыхание зверя.
– Великая Мать, отправь это существо в мир, где ему место!
Искалеченная голова медведя открыла наполовину вытекшие, сгнившие глаза и посмотрела на Халя.
Надо подобраться поближе, но как?.. Халь зажмурился, призывая всю свою смелость, и впустил в тело силу Великой Матери, таившуюся в твердом камне под ногами. Потом, как разозлившийся ребенок, кинулся на зверя, и с его губ слетели слова боевого гимна Торра-Альты.
Он вонзил меч в тело призрака, целясь в шею туда, где шкура у медведей тоньше всего. Клинок со звоном расколол железный ошейник, струя крови плеснула Халю в лицо, залив глаза. Зверь вздрогнул, заковылял вперед и растаял в воздухе.
Ничего не осталось, лишь растекшаяся лужа крови да обломок ошейника, со звоном покатившийся по камню. Тудвал держался за горло, но ему хватило сил оглядеться. Долгую минуту все трое смотрели на лежащую, словно дохлая змея, цепь и не могли произнести ни слова.
Халь вытер лицо. Вороны каркали теперь по-другому. Глянув в их сторону, он увидел, что птицы уже начали растаскивать внутренности мертвых медведей.
Тудвал непонимающе разглядывал свою залитую кровью руку.
– Не понимаю, – проговорил он. Показную отвагу и гнев словно смыло.
– Зверь был не из нашего мира, – попытался объяснить Халь. – Когда-то его изгнали в Иномирье, а теперь ему каким-то образом удалось вернуться.
Он не стал добавлять, что единственный способ, которым призрачный медведь мог появиться здесь, был связан с Некрондом, и что вот уже много веков ни один человек не касался этого артефакта, если не считать его племянника.
– Бредни сумасшедшего, – сплюнул Тудвал.
– Однако вы сами видели, – пришел на защиту соотечественнику Кеовульф. – Медведь был видением, тенью.
– Ха! Тварь из Иномирья! Вы же не думаете, что я поверю в ваши языческие сказки?
Халю Тудвал отчасти нравился. Во всяком случае, его вера и его неверие были искренни. Но все же глупо отрицать то, что видел собственными глазами.
Тудвал оттолкнул протянутую ему руку и рывком встал.
– Это был какой-то демон. Еще я слышал о том, что в Торра-Альте расплодились демоны-волки. Похоже, куда вы, неверные, ни ступите, везде за вами идут создания тьмы.
Халь не знал, что ответить. В словах кеолотианца содержалось немало правды.
Тудвал коснулся пальцами шеи и с отвращением посмотрел на кровавые пятна. Он перевязал рану платком, однако ни Халю, ни Кеовульфу не позволил на нее взглянуть. Тяжело дыша, принц сел и стал кричать на собак, которые вились вокруг темной лужи медвежьей крови, начавшей уже впитываться в трещины камня.
Кеовульф скрылся в глубине пещеры и вскоре вы шел обратно, бормоча что-то себе под нос. Он нагнулся, подобрал обломок ошейника и, рассмотрев его, нахмурился.
– Никогда такой работы не видел. Должно быть, кеолотианская, судя по узорам – они похожи на те, которыми украшены городские ворота Кастабриции.
Тудвал и не взглянул.
– Вполне возможно. У нас много где держат медведей. Такой, двухголовый, стоил бы целого состояния. Отец и за того громадного, что сидит на цепи во дворце, немало заплатил. А этот…
Кеовульф скривился, но помолчал и лишь добавил:
– Старинная вещь. Вот уже тысячу лет ни один кузнец не взял бы на медвежий ошейник железо вместо стали.
– Медведь хотел вернуться домой, – вдруг догадался Халь. – Наверное, его поймали еще детенышем и отвезли в город развлекать людей. Потом он взбесился, и его убили, размозжили одну из голов палицей. А после этого, каким-то образом оказавшись снова в мире живых, он отправился туда, где родился. Точно. Он вернулся в свою пещеру, а там уже поселилась другая медвежья семья. Так что он лишь защищал свой дом.
Тудвал подошел к телам убитых медведей и в безумной вспышке ярости взмахнул мечом. Стервятники, переполошившись, взлетели в воздух, остались лишь обсевшие искалеченные тела мухи. Тудвал отвязал от седла метательный топорик и принялся могучими удара мирубить медведям лапы. Халь не сразу понял, что принц хочет забрать их когти в качестве трофеев. Его собаки жалобно подвывали.
– Надо возвращаться к повозкам, – сказал Тудвал, закончив работу.
Они стали подниматься по крутому склону, причем кеолотианец все время держался рукой за горло.
Ренауд взволнованно смотрел на них сверху, но стоило Халю встретиться с ним взглядом, как принц тут же откинул голову и уставился в небо. Интересно, что за оправдание он себе выдумает? Мол, заметил еще одну опасность и отправился один ее исследовать, или лошадь вдруг охромела… Халь очень удивился, услышав честные извинения Ренауда:
– Простите, склон оказался для меня слишком крут. Принц Тудвал, вы ранены – надеюсь, не сильно?
Кеолотианец с отвращением пробормотал что-то о привидениях и медведях-выродках. Ренауд посмотрел на него непонимающе.
– Не хочу об этом говорить, – процедил Тудвал. – Нужно скорее возвращаться к принцессе.
Оба принца поскакали к дороге. Кеовульф отстал, и Халь понял, что рыцарь хочет ему что-то сказать.
– Раз тут оказался один медведь, могут появиться и еще. Надо быть начеку.
– Это ведь Каспар виноват, так? – сказал Халь почти извиняющимся тоном. Ему было стыдно за племянника.
Кеовульф с беспокойством смотрел на запад, туда, где вдалеке за неровной грядой холмов стоял высокий темный лес.
– Возможно. Но уверен ли ты, что любой из нас сумел бы лучше противостоять искушению этой силой?
