И. о. поместного чародея - Заболотская Мария (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
Но самым плохим в этой ситуации было то, что подобное поведение моего уха, несомненно, свидетельствовало о наличии поблизости какого-нибудь упыря редкой отвратности.
Очень осторожно я приоткрыла один глаз, подозревая, что увижу клыкастую харю прямо перед своим носом. То, что за время моего беспамятства жизнь могла поменяться еще раз к худшему, я вполне допускала. Но в гостиной было пусто, под потолком не реяли крылатые гады, и в оконном проеме на фоне закатного неба не виднелся силуэт гарпии.
Только из кухни доносились приглушенные голоса, и я, несмотря на бедственное состояние здоровья, сразу сообразила: там вели беседу господин Теннонт и его спутник, которого я даже не рассмотрела толком. По-видимому, они решили на правах спасителей воспользоваться моим гостеприимством без официального приглашения.
Оглядываясь назад, я иногда задаю себе вопрос: если бы не боль в ухе, заподозрила бы я что-то неладное или на радостях от нежданного спасения позволила бы себя облапошить? Однако история не имеет сослагательного наклонения. Да и предполагать, что все могло закончиться еще хуже, чем вышло в итоге, мне чрезвычайно неприятно.
Тогда же я тихо встала с дивана и прокралась к кухне, по привычке подозревая худшее и в связи с этим желая подслушать разговор своих гостей. Ухо без тени сомнений указывало, что источник всяческих неприятностей обосновался именно там.
По пути я отметила, что входная дверь, выбитая стражниками, возвращена на место и подперта комодом, в котором магистр Виктредис хранил зонтик и засаленный до непромокаемости плащ на случай непогоды. Я, в соответствии со своими взглядами на жизнь, с крайним неприятием относилась к любому сокращению количества выходов из помещения, в котором находилась, поэтому поморщилась и с досадой пожелала пару хворей каждому из стражников по отдельности.
— Вот уж не везет так не везет, — сокрушенно произнес довольно приятный голос, которого я раньше не слышала и соответственно на этих основаниях предположила, что принадлежит он спутнику Теннонта. Эти слова сопровождались скрипом дверцы шкафчика, занимавшего большую часть кухни, так что второе мое предположение заключалось в том, что мои гости ищут, чем бы поужинать.
— Да уж, — ответил господин Теннонт и звякнул ложечкой. — Все как будто сложилось против нас, но, с другой стороны, наш план действий нужно лишь слегка подкорректировать. По сравнению с тем, как пришлось уносить ноги из Каллесворда за день пути до границы, это все шероховатости, не более того. Осталось три дня — у нас нет другого выхода.
— Вот же дьявол — опять малиновое! — донеслось до меня приглушенное чертыхание, после чего звяканье и шуршание дали мне знать, что неутомимый искатель добрался до нижних полок с вареньем. — Теннонт, почтеннейший, скажите мне — ну зачем в доме столько варенья? Тем более малинового? В нем же косточки такие мелкие — замучаешься из зубов выковыривать…
— Съешь рогалик.
— Он черствый. Вообще, создается впечатление, будто здесь не живут уже несколько дней. Или живут впроголодь. Как вы думаете, Теннонт, куда на самом деле подевался здешний поместный маг?.. Ну вот — а здесь вишневое, и тоже с косточками, как мне кажется…
На минуту воцарилась тишина, перемежаемая громким хрустом, на основании чего я сделала вывод, что рогалик все-таки пришелся ко двору, а господин Теннонт не столь привередлив в еде.
— Думаю, его сожрали. Хищников здесь полно, я проверял. А девчонка боится признаться, потому что ей придется искать другого учителя и другое теплое местечко.
— О, яблочное повидло! Ну хоть что-то без косточек. Масло еще осталось? Или вы, почтенный обжора, уничтожили и его?
— На пару тостов хватит. Давненько, кстати, я не встречал поместных магов с учениками… Я думал, что этот забавный анахронизм сохранился разве что в балладах.
— Она точно подойдет?
— Ох, Виро… Да нам сгодится любой мало-мальски способный к чарам человек. Я прощупал ее сразу же. Она слабенький маг от природы — поместным больше и не надо, но в данном случае этого вполне хватит. Голову даю на отсечение — девица в душе мечтает попробовать сотворить «настоящее волшебство» и до сих пор жалеет, что жизнь в провинции так скучна и рутинна…
Я скривилась и мысленно пожелала господину Теннонту до самой смерти жить так же рутинно, как довелось мне последние два дня. Хотя, по большому счету, мне было плевать на мнение постороннего человека, тем более без спросу поедающего мое варенье и хлеб с маслом.
Нет, беспокоиться стоило не об этом.
На моей кухне сейчас мирно беседовал маг, с неизвестной, но вряд ли благой целью выдающий себя за чиновника, и какая-то человекообразная нечисть, на пару замышляющие какую-то грандиозную пакость, в которой мне придется вольно или невольно участвовать, судя по их словам. А самое главное — я не могла об этом никому сообщить. Что-то мне подсказывало: это невезение в общем зачете невезений моей жизни находилось в тройке лидеров.
Следующая фраза заставила меня резво припустить назад к диванчику.
— Хм… я чую какую-то магию, — задумчиво произнес Теннонт. — Что-то очень странное, раньше не сталкивался… Похоже на проклятие, наложенное с большой фантазией. Раньше этого тут не было. Виро, сходи к девчонке, мне кажется, она пришла в себя…
Виро оказался намного моложе господина Теннонта, лет двадцати пяти на вид. В последнюю очередь в нем можно было заподозрить нелюдя — более простецкой и располагающей физиономии сложно было и вообразить. Даже кудрявые волосы торчали на его голове столь растяписто, что любой человек, у которого в ухе при приближении нечисти не разражалась канонада, немедленно бы проникся доверием к подобному субъекту, посчитав его милейшим весельчаком безо всяких способностей к глубокой мысли.
Одет он был небрежно, но с претензией на соответствие столичной моде: заклепок и вышивки на его одежде было ровно в три раза больше, нежели того требовали соображения практичности. Однако криво торчащий воротничок мятой рубашки и бархатная куртка, которая топорщилась на талии, убивали всякую надежду увидеть в нем элегантного франта. Также у него имелась небольшая бородка, к которой ее владелец относился с куда большим пиететом, нежели ко всему остальному своему облику, потому что она была тщательно подстрижена. В целом он производил впечатление мирного лоботряса из худородного дворянства, коих бесчисленное количество отправляется в столицу на поиски лучшей судьбы при более высокородных родственниках.
Но у меня не могло быть ни тени сомнения в его отношении: едва только он приблизился к дивану, на котором я изображала сонное недоумение только что очнувшегося человека, как от резкой боли я схватилась за голову и мысленно трижды прокляла Вассера с его предками и потомками вкупе. Кем бы ни был Виро на самом деле, к людям он не имел никакого отношения.
— Вам нехорошо? — без всякого интереса спросила нечисть, прожевав очередной кусок тоста и равнодушно наблюдая за моими спазматическими телодвижениями.
— Да, — не стала лукавить я, хотя, ясное дело, более честно было бы добавить: «И мне не станет лучше, пока ты не уберешься на пару лиг отсюда с намерением никогда не возвращаться». Но я как можно радушнее улыбнулась и вслух произнесла совсем другое: — Вы не возражаете, если я переоденусь?
Виро безразлично пожал плечами, что я расценила как согласие и метнулась мимо него по лестнице наверх, чувствуя, что моя голова вот-вот взорвется от происходящих в ней процессов.
«Дезактивировать, срочно дезактивировать эту дрянь!» — думала я, влетая в свою комнату.
К моему удивлению, едва я произнесла положенные слова, в ухе раздался резкий короткий свист, на смену которому пришла тишина, и я с облегчением плюхнулась на кровать. Было ясно как день, что так просто история с ухом не закончится, и только высшим силам известно, когда и как сработает исковерканная мной формула Вассера в следующий раз.
В голову между тем ничего стоящего не приходило.
