На окраине мира (СИ) - Лисина Александра (книга жизни txt) 📗
- Открытое же место! - немедленно возмутился Лакр.
- Так нам и надо, чтобы его заметили. Или считаешь, лучше в землю зарыться, чтобы наниматель вас полгода разыскивал? Он, может, и неплохой следопыт... или же наймет кого-нибудь поприличнее... но в таком убежище, в котором вы сегодня были, ему вас не сыскать. А тут светло, мух нет, небольшой ключ под корнями бьет... чего еще надо?
Наемники только насупились, не имея никакого желания торчать, как пни, на голом месте.
- Боже... ладно! - всплеснула она руками. - Подальше зайдем. Только потом не говорите, что это из-за меня ваш заказчик разодрал себе все лицо о местные колючки! Сам не знаю, чего вожусь с вами, привередами! Пошли! Да поскорее, а то Курш голодный!
Ворча и бурча под нос всякие нехорошие слова, Белка быстро вернулась, провела их мимо широкой полосы каких-то колючих до безобразия зарослей, а потом уверенно вывела на вполне приемлемую и чистую опушку, при виде которой даже Торос посветлел лицом.
- Ну, вот. Совсем другое дело!
- Капризные какие, - фыркнула она, расседлывая Курша. - Только за водой сами пойдете! Я вам не нанимался в таскальщики... а ты беги, малыш. Отдыхай. Только до темноты обязательно вернись и будь добр, если наткнешься на нашего вероятного нанимателя, не кусай его сразу. Лучше приди и покажи мне, чтоб нам время даром не терять. Хорошо?
Грамарец понятливо кивнул, шумно встряхнулся, избавляясь от узды, затем проворно вытянул шею, с каким-то детским азартом дунул на ее волосы. Радостно хрюкнул, когда они разлетелись в разные стороны и, преследуемый возмущенным воплем, поспешно удрал, пока в спину не долетело что-нибудь потяжелее и поострей. Потому что иногда она очень уж быстро загоралась. Особенно, в последние годы.
Стрегон намеренно промолчал и занялся лошадьми, как бы показывая, что не имеет никакого желания выяснять отношения. Подчеркнуто повернулся к проводнику спиной, неторопливо расседлал скакуна, давая настороженному пацану время, чтобы все обдумать и немного привыкнуть. Затем отвел копытных в сторонку, за кусты, чтобы не портили опушку видом и ароматом горячих каштанов. Стреножил. Немного подождал для верности. А затем так же неторопливо вернулся.
- Ой, - как-то странно кашлянула Белка, перехватив его стремительный и цепкий взгляд. - Что-то у меня живот прихватило. Вы тут это... утраивайтесь, обживайтесь, а я пойду, пожалуй. Проветрюсь. Или освежусь, в зависимости от степени грядущих неприятностей. И вообще, что-то мне действительно нехорошо. Ой-ой. Прошу прощения, но я вас все-таки покину. Пока! Не ешьте только никаких ягод, ладно?!
Братья не успели и рта раскрыть, как ее фигурка моментально растворилась среди деревьев. Они понимающе переглянулись, вопросительно посмотрели на своего вожака, но тот не подал виду, что расстроен или хоть немного озабочен этим поспешным бегством. Наконец, дружно пожали плечами (не бежать же следом?) и занялись привычными делами.
До самого вечера их никто не тревожил. Ни Белка, ни Курш, ни невесть куда запропастившийся наниматель. Лакр даже рискнул прогуляться по округе, изучая непролазные колючие (Торк! тут последние штаны потерять недолго!) дебри и тугую петлю мертвого русла, в котором уже много лет не было ни единой капли влаги. Поглядел на тот самый орешник, попробовал ледяную воду из бьющего из-под камней ключа, прошелся вдоль песчаной отмели, где когда-то наверняка водилась крупная рыба. Но не нашел ни Белки, ни следов, ни заказчика. Так и вернулся ни с чем, хотя очень надеялся, что немного удовлетворит свое любопытство.
- Ну что? - задал глупый вопрос Брон, когда ланниец ступил на опушку.
Лакр только мотнул головой.
- Ничего.
- А следы?
- Нет никаких следов, - буркнул стрелок, усаживаясь в стороне от костра.
- Что, совсем?
- Абсолютно. Я даже не могу сказать, в какой он действительно стороне. Ты разве не заметил, как он старался нам путь показать этим утром? Веточки ни одной не сломал, землю сапогами не топтал, травку почти нигде не примял. А если где и попрыгал подольше, то только для того, чтоб мы со следа не сбились.
- И то, не всегда заметно было, - согласно фыркнул Ивер. - Стрелки, конечно, уже перебор - не настолько мы дураки, чтобы не увидеть остального. Но, полагаю, это был очередной намек на то, что нам надо под самый нос сунуть грязную портянку, чтобы стало понятно, насколько же она воняет.
- У меня тоже сложилось впечатление, это он нарисовал их исключительно из вредности. Слишком уж напоказ.
- Угу, - отозвался Брон. - И реку напоказ перешел. И со зверем своим ворковал, и вообще - почти все делает напоказ и на публику, как бродячий скоморох.
- Ну, положим, не все и далеко не всегда, - возразил Терг, устраиваясь на другом конце поляны. - У Фарга-то кружку он хорошо метнул. Точно. И, главное, быстро. Даже я не успел заметить, когда он ее сцапал. А ведь рядом сидел!
Ивер задумчиво кивнул.
- Да. С воришкой вышло странно. И Фарг к нему относится тоже непонятно. Как к равному, я бы сказал, если не больше.
- Я заметил.
Какое-то время помолчали, думая каждый о своем и все вместе - о Белике. Потом услышали неясный шум и дружно встрепенулись, полагая, что он все-таки перестал прятаться, но нет - оказалось, просто Курш вернулся с охоты и предусмотрительно извещал дурных смертных о своем приближении, чтоб не пугались и острыми предметами в лицо не кидались: щекотно. Так что он намеренно пошумел, порычал, похрустел ветками, показывая - вот он я, уже иду. А потом и сам вынырнул из-за деревьев огромным черным призраком, держа в зубах жестоко загрызенную заячью тушку. Правда, Братья не поняли, почему он так странно мотал головой и постоянно фыркал, словно никак не мог стряхнуть добычу с длинных клыков, но беспокоиться не стали - может, просто развлекается? Кто его, зубастого, знает? Или он, как Белик, любит покрасоваться на людях?
Терг поначалу в ту сторону едва взглянул, обратив на грамарца внимания не больше, чем на крупного, но неопасного комара. Стрегон вообще ненадолго удалился по насущным делам. Остальные только равнодушно покосились, подумав о том, что, наверное, скоро должен появиться и его хозяин - эти двое вообще, как все успели заметить, вообще редко расставались. Но когда фырканье стало громче, а массивный скакун как-то странно заметался, все яростнее мотая головой и едва не налетая на деревья, они все-таки смутно засомневались. А потом откровенно забеспокоились: с Куршем явно было что-то не так. Он казался встревоженным, непонимающе оглядывался, вертелся на месте в поисках знакомого лица и смотрел с таким непонятным отчаянием, что это было сложно не заметить. Более того: все никак не мог стряхнуть прилипшую к зубам заячью тушку и был этим откровенно напуган. Его бока бурно вздымались, на морде вскоре выступила желтая пена, пышный хвост почему-то намок и повис грязной тряпкой. Из копыт то и дело без причины выстреливали длинные когти, вспахивая землю на всю глубину. После чего до непонимающе переглянувшихся наемников донесся странный, плачущий и полный нескрываемой боли стон.
- Курш, ты чего? - опасливо отступил Лакр, шаря глазами по дрожащему уже всем телом грамарцу. - Что случилось? Болит что-то?
- У-а-а-у-а-у! - горестно взвыл Курш, лихорадочно оглядываясь. Затем снова мотнул головой, но проклятый заяц застрял намертво. Он даже копытом попытался достать, когтем попробовал стянуть с зубов окровавленную тушку, но тщетно - сколько ни мучился, сколько ни старался, ничего не выходило.
- Торкова лысина! - вполголоса ругнулся Терг, поспешно отступая к деревьям, потому что громадный конь снова заметался в опасной близости от людей. Того и гляди, затопчет. Или опрокинет, а потом затопчет. Что-то непонятное с ним творилось, что-то странное, нехорошее. Может, звериная сущность вдруг проснулась? Может, ему человеческой крови надо пару раз в неделю попробовать? Или хищная натура, наконец, вылезает наружу? Кто его знает? Вдруг он, как оборотень, которому только и надо, что под лунный свет попасть? Или ягод здешних нажрался, а теперь осоловел, как кони от речной травы? Может, головой ударился? Взбесился? Дурацкий заяц ядовитым оказался, а он сдуру цапнул?
