Камень второй. Горящий обсидиан - Макарова Ольга Андреевна (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗
…Ему нельзя врать… с обсидианом он это почувствует…
…Ему нельзя говорить правду…
…Ему нельзя показывать свою слабость…
«Боги! Как похож!..» — мелькнула невольная мысль, но Зонар подавил ее.
…Сколько прошло времени?.. Неизвестно. Мальчишка все так же неподвижно стоял и смотрел на тех самых обещанных людей, носящих серое с позолотой. Тонкий золотой узор обвивал рукава и края плащей…
— Милиан Корвус? — прокашлявшись, как можно спокойнее осведомился Зонар.
— Я взял себе другое имя, — возразил мальчишка. — Теперь я Макс Милиан.
…Он не должен был это помнить. Не должен был… Утешиться можно лишь тем, что это отрывочное воспоминание.
— Мы пришли за тобой… Макс, — ровным голосом произнес Зонар.
— Я ждал… — ответил он и медленно кивнул.
— Хорошо, — с готовностью отозвался Зонар. — Обсидиан… Думаю, у тебя теперь хватит сил… выдать лицензию самому себе…
— Я не миродержец… — скептически усмехнулся мальчишка.
— Просто повторяй за мной, — словно не заметив этой усмешки, продолжал старший советник. — Это несложное заклинание. Маг и амбасиат в одном лице, такой как ты, должен справиться…
Все. Дело сделано. Пути назад нет. Что-то подсказывало Зонару, что он еще не раз пожалеет об этом…
Глава семнадцатая. Не заточенный клинок
«Не прижилось на Юге слово „инквизитор“, не прижилось… Людей, разбирающих сложные, порой опасные дела, не называют здесь так. Издавна за ними закрепилось другое слово, куда более древнее — „фрументар“.
У каждого из этих слов тысячелетняя история…
Юный Омнис малочисленные в то время люди начали обживать с Юга. Эту часть материка омывает теплое течение Назария, потому на Юге очень мягкий климат. Тепло и солнечно здесь почти круглый год, и природа особенно щедра.
В эту эпоху и появилось слово „фрументар“. Так в начале времен называли человека, которому поручали распределять продукты и следить за справедливостью. Но время шло, обязанности Фрументарии менялись. По мере усложнения человеческого общества, функции распределения перешли от Фрументарии к другим структурам, а за фрументарами по-прежнему осталась забота о справедливости, также добавились расследования запутанных случаев и вопросы секретности.
Фрументария и Алая Стража всегда стояли особняком друг от друга, хотя магию активно и на высоком уровне использовали и те, и другие, разве что Стражи специализируются в основном на боевой магии.
Инквизиция и Серые Охотники, напротив, — две ступени одной структуры. И эта структура — дитя эпохи заселения Севера.
Север щедр на ценные сорта древесины, металлы и драгоценные камни, но климат здесь несравненно более суров, чем на Юге, обласканном водами Назарии.
Голод, разбой, террор детей тьмы (тогда уже вытесненных усилиями миродержцев с Юга и обосновавшимися восточнее современной Ничейной Земли) — всего этого с лихвой досталось первым поселенцам. Неудивительно, что бунты вспыхивали то тут, то там.
Тогда, в силу возникшей в том острой необходимости, Серег и создал Инквизицию, провозгласив себя Серегом Серым Инквизитором — главой Инквизиции и Серых Охотников в одном лице. Чтобы стать инквизитором первого уровня, нужно было пройти всю иерархическую лестницу, начиная с простого Охотника. Новая структура быстро восстановила порядок, и освоение Севера было продолжено.
Третья эпоха ознаменована отдалением миродержцев от прямой власти и формированием двух Советов: Алого на Юге и Серого на Севере.
И если Алый совет полностью составляют фрументары, часто даже весьма далекие от сражений, и старшим советником называется наиболее опытный из них, то Серый совет традиционно формируется из бывалых инквизиторов, двоим из которых приписывается формально недостижимый для простого инквизитора уровень — третий, а главу совета уровня лишают вообще: он становится как бы равен самому Серегу, хотя тут сравнивать тяжело… непростое прошлое Севера оставило свой глубокий след: миродержец здесь до сих пор всевластен, и за ним часто остается последнее слово..
Отношения же между Инквизицией и Фрументарией всегда были неоднозначны — оттого, что они слишком разные. Если первые далеки от мирной жизни, то вторые — от боев и гонок на выживание. Иногда им бывает сложно понять друг друга.
Сложности во взаимопонимании создает еще и то, что Фрументары Алого совета, как правило, бывают значительно моложе Инквизиторов совета Серого…»
Макс Милиан перелистнул очередную страницу и обернулся на причудливую кристаллическую скульптуру, возвышавшуюся за его спиной, в самом центре безлюдного читального зала. Обернулся просто для того, чтобы дать понять: он прекрасно чувствует, что за ним наблюдают. Одарив невидимых наблюдателей хмурой ухмылкой, мальчишка вернулся к чтению… он и раньше читал быстро, теперь же, с наследием Пая…
— Хм… — старший советник Алого совета Айрин Уар вопросительно посмотрела на Зонара Йариха, стоявшего рядом. Тот либо не понял молчаливого вопроса, либо сделал вид, что не понял. Тогда Айрин высказала свое сомнение вслух: — Странный… мальчик. Ты говоришь, он часами так сидит?.. просто листает страницы?
— Я тоже думал, что просто листает, — нервно ухмыльнулся Зонар. — Пока он не стал щеголять чудовищными знаниями по истории Омниса в разговорах со мной…
Северянин пожал плечами и покосился на гладкую поверхность наблюдательного кристалла, связанного со статуей в библиотеке. Тот по-прежнему отображал худощавого коротко стриженого мальчишку, монотонно листающего страницы исторического фолианта…
— …Он не просто страницы просматривает… это он так читает, Айрин, — холодным тоном изрек Зонар. — Спроси его — и он скажет, что было написано на каждой странице…
— Понятно… — Уар прокашлялась. Да, ей тоже стало не по себе от подобной новости, как недавно Зонару. — Как давно он уже у тебя?
— Два месяца с небольшим, — ответил советник. — Читает… тренируется… я поручил его тренировку пятерым лучшим Охотникам; они дали клятву хранить молчание, так что все это не выйдет за стены моей резиденции. С твоей стороны было бы неплохо прислать пару-тройку ученых фрументаров…
— Уже в пути, — коротко отозвалась Айрин. — Что ты о нем знаешь?
— Немного, — мрачно произнес Зонар. — Знаю, что он убил восьмерых моих добрых друзей… один из которых мне жизнь спас в свое время… Знаю, что перед самым нашим прибытием в бухту, этот малый расправился там с дрекаваком, которому, судя по цвету пера, перевалило уже за три тысячи лет… Знаю, что Охотники, которым я поручил тренировки, открыто побаиваются нашего Макса…
