Гарри Поттер и копье Лонгина (СИ) - Крюков Михаил Григорьевич "профессор Тимирзяев" (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
— Ну, нет так нет, — сказал Гарри, поднимаясь, — спасибо за бренди. Кстати, совсем забыл сказать: профессор Уизли и я считаем, что вам следует пройти обследование в больнице святого Мунго, всё-таки вы получили серьёзную рану, а заклятия Морганы…
— Никаких больниц! — неожиданно рявкнул Дуэгар, — передайте миссис Уизли мою благодарность за заботу, но я совершенно здоров и в лапы этих помощников смерти не дамся!
— Судя по тому, что вы заняты изготовлением бренди, а не укрепляющих отваров, я тоже считаю, что вы здоровы, — примирительно сказал Гарри. — Удачных вам опытов!
Гарри пожал руку Дуэгару и вышел из его кабинета. Пора было идти к Моргаузе.
Он снял охранное заклятие с двери и вошёл. В этой комнате Гарри никогда не был, он даже не подозревал о её существовании. Впрочем, территорию факультета Слизерин он вообще знал неважно, по старой привычке предпочитая бывать там как можно реже.
Просторная комната с высоким потолком, но без окон была обставлена довольно скромно: стол, несколько стульев, шкаф и пара кресел. В дальнем углу комнаты за ширмой стояла кровать Моргаузы, а с другой стороны виднелась дверь в смежную комнату, в которой жил Мордред. Комната была ярко освещена магическими светильниками, на столе стояла открытая бутылка вина и хрустальный бокал. Моргауза сидела в кресле и читала. Увидев, что кто-то вошёл в комнату, Моргауза отложила книгу. Гарри напряг зрение и с изумлением понял, что Моргауза читала школьный учебник английского языка. Моргауза была совершенно не похожа на сестру, по типу лица она напоминала испанку — чёрные глаза, крупный нос с горбинкой, рот с тонкими губами, густые брови вразлёт. Лет двадцать назад она была, вероятно, очень красива, но сейчас напоминала классическую злую ведьму, какими их обычно изображают в детских книжках маглы.
— Госпожа… — сказал Гарри с лёгким поклоном.
Моргауза осмотрела его с ног до головы и спросила на современном английском языке, с трудом подбирая слова и коверкая речь:
— Кто ти есть такой?
— Не трудись, госпожа, — на кельтском ответил Гарри, — я знаю твой язык, давай говорить на нём.
— Кто ты такой? — повторила Моргауза, перейдя на привычный для неё язык.
— Я — директор школы, которую вы пытались захватить, — ответил Гарри. Он не был уверен в том, что сумел найти на кельтском слово, адекватное понятию «директор», но Моргауза то ли поняла его, то ли не захотела уточнять незнакомое понятие.
— Откуда ты знаешь мой язык? — спросила она.
— Магия, — коротко ответил Гарри. — Ты позволишь мне присесть? — И, не дожидаясь разрешения, он занял один из стульев, стоящих у стола. Моргауза сидела неподвижно, следя за Гарри злым, почти змеиным взглядом.
— По какому праву меня и моего сына держат в заточении? — задала Моргауза следующий вопрос.
— Я мог бы ответить, что ты, госпожа, нарушила законы этого мира, применив к известному тебе молодому человеку заклятие повиновения, которое у нас называется непростительным; я мог бы напомнить про попытку захвата этой школы; но скажу просто: по праву сильного.
Гарри заметил, что выражение лица Моргаузы изменилось: глаза сузились, она побледнела и непроизвольно вцепилась пальцами в подлокотники. Он ощутил толчок магии.
— Бесполезно, госпожа, — спокойно сказал он, — ты не сможешь колдовать в этой комнате, она защищена от твоих заклятий, а вот я могу, смотри.
Гарри свёл ладони, потом резко развёл их, между ними проскочила длинная трескучая искра, запахло озоном.
— Не пытайся, госпожа, применить ко мне заклинания, во-первых, всё равно ничего не получится, а, во-вторых, для тебя это будет небезопасно.
Моргауза откинулась на спинку кресла, расслабилась и прикрыла глаза.
— Хорошо, — сказала она, — тогда ответь, как долго меня будут держать в подземной темнице без окон?
— А это зависит от тебя, госпожа, — сказал Гарри.
— От меня? Как это? — удивилась Моргауза.
— Очень просто. Как только ты пожелаешь вернуться в своё время, ваше заключение закончится.
— Это означает, что мне придётся провести в этой комнате остаток своих дней, — мрачно сказала Моргауза, — я что, так похожа на глупую курицу?
— Нет, госпожа, ты не похожа на глупую курицу… — начал Гарри.
— Тогда почему ты думаешь, что я буду ждать, когда мне, как этой курице, отрубит голову мой собственный сын?
Вопрос был направлен, что называется, не в бровь, а в глаз, поэтому Гарри уклонился от прямого ответа:
— Если ты и твой сын не вернётесь в своё время, ход истории может непоправимо измениться.
— Ну и что? — презрительно пожала плечами Моргауза, — если ценой за спасение, как ты говоришь, хода истории будет моя жизнь, то не всё ли мне равно, что станется с миром?
— Что же, твоя позиция мне понятна, — сказал Гарри, — значит, мы отправим вас в прошлое силой, а до этого момента вы будете находиться в заключении.
— Я готов вернуться в моё время хоть сейчас! — раздался за спиной Гарри мужской голос.
Гарри обернулся. В дверях своей комнаты стоял Мордред. Нередко дети наследуют худшие черты внешности своих родителей, особенно, если те красивы, а вот Мордред унаследовал лучшие. Это был высокий, широкоплечий мужчина с правильными чертами лица, с длинными чёрными волосами до плеч, он был одет в костюм для верховой езды, на котором были заметны потертости от кольчуги.
— Молчи, идиот! — прошипела Моргауза, — ты что, не знаешь свою судьбу? Вспомни, что читал нам мальчишка!
— Знаю, матушка, — почтительно ответил Мордред, — и теперь особенно жажду вернуться, ведь меня там ждёт Гвиневра, красивейшая женщина Британии!
— Что-о?!! — вскочила с кресла Моргауза, — что ты несёшь?
— Вспомни, матушка, из-за чего произошла битва на Каммланском поле, — спокойно возразил Мордред.
— Из-за того, что ты попытался узурпировать трон верховного короля! — выкрикнула Моргауза.
— Правильно, — согласился Мордред, — а ещё из-за чего?
— Безумец! Ты готов принять смерть из-за бабы?! — взвизгнула Моргауза.
— Матушка, прошу тебя быть сдержаннее, — ответил Мордред, сжимая кулаки. Гарри видел, что он в бешенстве. — Не смей говорить так о королеве!
— Ты умрешь!
— Умру. Но сначала я разделю ложе с Гвиневрой. Я готов заплатить судьбе такую цену.
Моргауза бессильно рухнула в кресло. Она схватила со стола бокал и одним глотком по-мужски осушила его.
— К счастью, — ядовито сказала она, — я успела уничтожить амулет, а другого такого, как я понимаю, нет. Так что тебе, сын мой, придётся ограничиться мыслями о королеве. В этом времени.
Мордред повернулся на каблуках и ушёл в свою комнату.
— Госпожа, прежде чем я уйду, я хотел бы задать ещё один вопрос, — сказал Гарри. — Ты наложила заклятие повиновения на моего крестника. Ты можешь снять его?
— Кто такой «крестник»? — недоумённо спросила Моргауза.
— Мой крёстный сын, Тедди, тот самый юноша, которого вы захватили в плен. Я был его восприемником при крещении.
— А-а-а, так вы из секты этих… блаженненьких? — ехидно протянула Моргауза, — то-то я почувствовала что-то знакомое! Должна тебя огорчить: нет, я не могу снять заклятие, потому что не знаю, как это делается.
— Как не знаешь? — удивился Гарри.
— А зачем мне знать? Человек повинуется — хорошо, это-то мне и надо, а если он мешает, от него всегда можно… избавиться, — пояснила Моргауза, сделав недвусмысленный жест у горла.
Гарри повернулся и, не прощаясь, вышел из комнаты Моргаузы. Закрыв дверь, он дважды проверил охранные заклятия и ушёл только после того, как убедился в их надёжности.
— Ну что, поговорил с мадам Моргаузой? — насмешливо спросила Гермиона, когда Гарри вернулся в кабинет директора.
— Только время потерял, — отмахнулся Гарри, — она та ещё штучка… Знаешь, кого она мне напоминает? Беллатрису Лестрейндж: обе — воплощение цинизма, только покойная Беллатриса была психованной, а эта спокойна, как надгробный памятник. По своей воле она в прошлое ни за что не вернётся, это ясно. Правда, хорошие новости для нас всё-таки есть: оказывается, Мордред жаждет вернуться в своё время.
