Обет колдуньи - Гамильтон Лорел Кей (книга жизни TXT) 📗
Басистый смех Алхарзора подхватили визжащие голоса суккубов. Неприятно улыбаясь, Келейос вышла в коридор. Из камеры донеслись взрывы хохота, когда суккубы стали освобождать и отмывать пленника. Келейос стояла в коридоре, и воспоминания Алхарзора рвались сквозь неё. Глаза девушки были прикованы к камере в конце коридора. Там её держали, когда она была здесь пленницей. Там было достаточно места, но сыро и угрюмо – клетка из клеток.
Кто-то прошептал её имя, кто-то, стоявший возле решётки этой клетки. Золотистые волосы и кожа этого человека сияли даже сквозь грязь. Борода была густая и сверкающая, как пламя. Она подошла ближе и, заглянув в золотисто-карие глаза, узнала этого человека.
Мелтаанский дворянин, известный под кличкой Габел Себялюбец, заклинатель, чародей и убийца. Он убил её учителя кузнечного мастерства – мастера Эдана, сжёг его на глазах у Келейос. Она вновь ощутила ужас и ярость той минуты, будто к горлу подступила жёлчь. И ярость превратилась в магию. Келейос тогда сотворила своё самое первое волшебство – огонь. Огонь, который укротил Эдан для обработки металла, огонь, горящий под сосудом с травами для заговоров, огонь, неукрощённый и скачущий по лесам с сухим ревущим треском. Что-то открылось в её разуме, что было прежде закрыто и запечатано. Келейос увидала огонь, истинный огонь, пламя. И, втянув его в руку, направила в ухмыляющуюся рожу чародея. Она была близка к тому, чтобы его убить.
Такого шрама не было ни у одного другого мелтаанского дворянина. Это был побелевший шрам от ожога, изрывший ямами и буграми правую половину лица. Один глаз был почти закрыт, и рубцовая ткань образовала шрам, вывернувший веко. Этот шрам достался ему от Келейос. Его можно было вылечить, но герцог Карлтонский повелел, чтобы Габел носил этот шрам в наказание. Поскольку в Мелтаане имел право царствовать лишь правитель без физических недостатков, Габел потерял королевство. Келейос лишилась ранга мастера, поскольку обнаружила новые магические способности, которыми ей предстояло овладеть. Магия, явившая себя в двадцать лет. Неслыханно.
– Габел, – прошипела она его имя. Он и не моргнул в ответ на прозвучавшую бешеную ненависть, поскольку чувство это было взаимным, но прижался поближе к решётке.
– Келейос Заклинательница, возьми меня с собой туда, куда ты идёшь. С её губ сорвался оглушительный мужской смех: – Твоя Келейос идёт совсем не туда, куда ей хотелось бы.
Он, ошеломлённый, отшатнулся назад. – Алхарзор?
Но Габел, кем бы он ни был, был заклинателем и чародеем, и тем и другим – искусным. Ему не нужно было произносить заклинания, чтобы распознать заговор, если он его видел. И он прошептал:
– Не Алхарзор владеет тобой, а меч владеет Алхарзором. Возьми меня с собой или я раскрою твой обман.
Зная Габела, Келейос не стала терять времени, ужасаясь или отвечая: «Ты этого не сделаешь». Сделает.
Она посмотрела на терпеливо ожидающих Эроара и Тобина. Подойдя к двери, она выбрала из мозга демона заклинание для камеры. Оно оказалось на удивление просто. Замок раскрылся у неё в руке, как бутон. Келейос шепнула Габелу:
– Если предашь или помешаешь, я убью тебя. Он кивнул:
– Что угодно, только убраться отсюда. – А этого зачем выпускаешь? – спросил высокий суккуб.
– Колдунье он надоел, и она хочет сделать из него пример для остальных. Демоница согласилась, что он стал утомительным. Из-за решётки другой клетки на Келейос смотрела девушка. Она была светловолосой и голубоглазой, похожая больше на женщину рыбачьего народа, чем на астрантийку. Молодая, не старше пятнадцати. Когда-то она была подмастерьем у Харкии. В тюрьму её посадили за слишком частые неудачи. Келейос хотела бы взять девушку с собой, но суккубы не поверят, если освобождать всех пленников. И без того боги слишком благосклонны к её хитрости. Отвернувшись от клетки, она связала Габела тем же заклинанием, что Эроара и Тобина. – Пойди встань с остальными. Он повиновался без единого слова. – Отличное заклинание для такого, как он, – засмеялся суккуб. —А то он разговаривает даже во время совокупления.
Когда вывели Лотора, Келейос и на него наложила заклятие. До того, как его серебристые глаза опустели, они успели взглянуть на неё, и в них была бешеная ярость.
Они молчаливо шли цепью за нею. Сопровождавший их суккуб ахнул, увидев бойню в пыточном зале. Келейос/Алхарзор объяснил:
– Ах-ха, не знаю, кто эту мясорубку начал, но неизвестный мне ледовый демон убил зеленого демона и Скульбу – демона земли. Я застал его врасплох, и он на меня напал. Пришлось его убить, к сожалению.
– Да, красный демон, к сожалению. – Голос был низкий, но, несомненно, женский. В комнату вошёл большой суккуб. Бедра демоницы были опоясаны золотым мечом, а на правой руке висел кинжал в ножнах. Из черепа выдавались два желтоватых рога, а волосы имели цвет хорошего рубина, красного, как голубиная кровь. – Объясни мне, что здесь произошло.
– Элвинна, с каких это пор я обязан тебе объяснять что бы то ни было?
Полные губы раздвинулись в ворчании, обнажив желтоватые зубы, предназначенные для пуска крови.
– А с каких это пор ты способен убивать других демонов, не спросив сперва колдунью? – Глаза её сузились, жёлтые, лишённые зрачков. – И где твоё ожерелье повиновения? Меч её вылетел из ножен. – Обманщик, – прошипела она. Келейос сбросила с людей заклятие, кинула Лотору его топор и стала загонять Алхарзора обратно в меч. Эроар ударил Элвинну молнией силы, что застало её врасплох, потому что большинство гуманоидов не могли на неё нападать. Но Эроар не был человеком, а Лотор был обучен сопротивляться. Только Тобин беспомощно остался стоять.
– Не дай ей позвать стражу! – крикнул Лотор Эроару. Он подхватил с пола боевой топор и напал на суккубов. Эроар вопросов не задавал, но бил демоницу заклятием за заклятием. Стражниками были инкубы и герои-мужчины, поклонявшиеся ей при жизни и очень опасные. Но чтобы их позвать, Элвинне нужны были хотя бы несколько секунд, а Эроар их не давал.
У Келейос не оставалось магии столько, чтобы построить блок, могущий остановить полубога, но у неё был поражающий демонов меч. Он жадно поглотил Алхарзора вновь и освободился для кровопролития. Келейос крикнула Эроару: – Я её отвлеку, поставь блок на разум. Богиня-демон усмехнулась, увидев серебристый меч и субтильного нападающего. Лезвия столкнулись с металлическим криком и дождём синих и красных искр. Блок Эроара охватил их, покалывая разум Келейос, а золотой меч хотел добыть её жизнь. Клинки узнали друг друга, и их взаимные чувства пульсировали сквозь держащие руки. Когда лезвия касались, между ними словно молния проскальзывала.
Келейос поскользнулась в луже талого льда, и демоница прыгнула вперёд, целясь ей в голову. Серебристый меч взлетел, чтобы отбить удар, и рука Келейос онемела до плеча. Ей пришлось войти глубже в заклинание меча, чтобы найти силы перейти к атаке и встать на ноги. Песня смерти меча ревела в ушах сладкой музыкой, и его жажда крови стала её собственной.
Когда она заставила противницу отступить под бурей атак, кто-то крикнул. Келейос не поняла слов, но потом сосредоточилась, предоставив на момент бой мечу. – Келейос, отойди от неё!
Это был Лотор. Она потянулась внутрь меча, заставляя его вернуться, навязывая свою волю. Он сопротивлялся и чуть не вывихнул ей руку. Келейос сделала выпад, показав незащищённый живот, и тут же перекувырнулась за дыбу, а золотой клинок глубоко впился в дерево. Келейос вскочила, готовая к атаке, и услышала жужжащее шипение и мерзкий вопль. Выглянув осторожно из-за дыбы, она увидела Лотора с выставленным вперёд топором. С его конца с треском слетали зазубренные молнии и пригвождали к стене демонскую богиню. Она извивалась, излучая жар и свет.
Лотор опустил оружие, и свет пропал. Демоница рухнула на пол и стала исчезать, проворчав:
– Я тебе это запомню, чёрный целитель, и тебе, полуэльфийка. И пропала вместе с мечом. – Пойдёмте быстрее, сейчас другие придут, – сказал Лотор. – Не знаю, сколько времени ей потребуется, чтобы собрать силы для нового нападения. Два дня, если нам повезёт.
