Дочь химеролога (СИ) - Андер Вирт (онлайн книга без TXT) 📗
Правда, выше по стене линий становилось все меньше и к крыше они исчезали почти совсем. Впрочем, учитывая отдаленность от других домов и высоту самого здания, возникало понимание в отсутствии особой необходимости. Слишком велико расстояние для попытки перебраться поверху, да и гладкие стены с округлым скатом крыши, намекали о невозможности закрепить трос, выстрелив из арбалета. Однако все явно не предусмотрено и…
Поймав себя на том, что уже оцениваю возможность проникновения и при этом не испытываю никакого волнения, обратил внимание на взгляд Даниэля и ощутил его эмоции с тревожной ноткой, на что улыбнувшись, сказал по связи:
— «Папа, ничего сложного, я справлюсь, только нужно бы знать, где конкретно находятся эти Охотники!»
И увидев облегчение в его глазах, еще раз улыбнулся, посылая чувство спокойствия и уверенности в себе. Причем, это была правда. Даже если не смогу пробраться тайно, ничто мне не помешает просто сделать все силой. А обязательства надо выполнять. Папины слова — мои действия. Ведь пусть я теперь его дочь (эх, ну почему же не сын, тело, чтоб его…), но когда надо, всегда стану оружием, выполняющим волю мастера.
…
Прогулявшись рядом со зданием, хотя и в отдалении и оценив его месторасположение, добрались до городской стены, прошлись вдоль нее, попетляли по примыкающим улочкам. Вдруг, от одного из домов отделилась фигура, закутанная в плащ с глубоким капюшоном. Тихо прошелестело:
— Старший передает благодарность, за «пришлого», поэтому второй части оплаты не надо.
Затем отцу с поклоном отдали какой-то свиток, и фигура растворилась в полутьме соседней улочки. Даниэль, развернув, прочитал, похмыкал и сказал, что ему надо встретиться кое с кем. После чего, предложил нам с Кайнэ вернуться в гостиницу. Я был недоволен, что он опять уходит один и неожиданно для себя вслух сказал:
— Несогласна!
И под удивленным взглядом отца, попытался донести мысль о соблюдении мер безопасности. После коротких препирательств он допустил присутствие Кайнэ, в то время как я пока покручусь вокруг места встречи и потом прогуляюсь обратно до тюрьмы, не пытаясь (тут было оговорено жестко) что-то сделать. Только наблюдение. Хотелось бы пойти с ним, но по каким-то причинам Даниэль был против. Причем речь шла о чем-то, его смутившем. Было любопытно, особенно Сати, но пришлось сдержаться.
…
Пробежавшись вокруг необычного аляповато украшенного здания с красными, почему-то горящими днем, фонарями у входа и убедившись в отсутствии чего-то подозрительного, а эмоции изнутри тоже не несли никакой угрозы, хотя и имели странный оттенок, я вернулся к тюрьме. Хм, ну может у обычного человека, и возникли сложности, но четко видно как минимум три места, где легко можно проникнуть. Правда, благодаря новым знаниям, полученным этой ночью. Или просто вломиться и… в живых из охраны, может быть, кто-нибудь и останется. Замеченные ловушки тоже легко проходились. Если что, «мерцание» и вопрос исчерпан.
Окончательно определившись со способом проникновения, добежав до места встречи Даниэля и убедившись, что там тоже все в порядке, я присел на краешке крыши, думая о том, чем бы еще заняться, во время этой, вдруг возникшей короткой свободы. Неожиданно стали слышны чьи-то голоса. На улочке показалась пара детишек, явно от кого-то убегающих. Девочка, примерно одного возраста со мной и маленький мальчик лет пяти-шести. Судя по грязной одежде, состоящей по большей части из каких-то обрывков, явно из неблагополучной семьи.
С угла, откуда они появились, послышался топот, потом возник толстый мужик, забавно переваливающийся с ноги на ногу, но довольно быстро бегущий за ребятами вдогонку. В принципе они могли и скрыться от него, уж больно большой живот у преследователя, но мальчик вдруг подвернул ногу и с жалобным криком упал. Девочка остановилась, попыталась его поднять, и тут уже у нее из рук посыпалось на довольно грязную в этом месте мостовую. Корки хлеба, откусанные куски фруктов и что-то еще. Судя по эмоциям, она сделала мучительный, но быстрый выбор в пользу мальчика, опять попыталась поставить на ноги, но в это время мужик добежал и с ходу ударил девочку так, что она отлетела к стенке. Потом схватил мальчишку и швырнул туда же. Замер, пытаясь отдышаться. Наконец, выдохнул и хрипло произнес:
— Я же говорил малявки, что не позволю безнаказанно меня обирать.
— Но, э-это в-вы же в-выб-бросили с-сами, п-почему?! — Прерываясь, чтобы набрать в грудь воздуха и стараясь прийти в себя от удара, проговорила девочка, пытаясь встать на четвереньки.
— Не имеет значения. Эта моя мусорная бадья, и все что в ней, тоже мое! Вы хотели украсть чужую собственность, поэтому сейчас отправитесь к страже.
— Нет, прошу вас, не надо!
— Ха, ты знаешь, что нужно сделать, чтобы этого не было, давай, пойдем, а потом так и быть, я разрешу вам подобрать, то, что взяли!
Мужик с каким-то непонятным вожделением схватил девочку за руку и потащил за собой, под плач оставшегося у стены мальчика.
— «Кто-нибудь, помогите!»
М-да, и ведь хотел просто оглушить этого толстяка и исчезнуть. А что теперь делать? Понимаю, что всем «сирым и убогим» помочь невозможно, но именно здесь и сейчас, особенно после того, как «воззвали…», увы, выбора уже нет. Прости, папа.
Машика и ее брат Лашик
Как же все неудачно получилось. Ну почему этот жирный боров вышел во двор именно в тот момент, когда они осматривали его мусор. И ладно так, ничего страшного, убегали раньше — смогли бы и сейчас. Но Лашика опять подвела больная нога, и он упал, а пока Машика в растерянности пыталась его поднять, Свантус их и нагнал.
Ударил лавочник больно, как будто знал куда бить, сволочь. Ведь только недавно ребра перестали ныть, после драки с уличными ребятами. Девочка тогда отвоевала право тоже подбирать перезрелые фрукты и овощи, оставляемые в ящиках в проулке перед самой торговой площадью и это того стоило. Почти две недели не голодали. Но сегодня там было пусто, и они решили пройтись по мусорным бачкам, благо с них еще ничего не забирали. На этом бачке повезло, чувствуется в доме было пиршество, вон, сколько вкусного и недоеденного выбросили. И тут вышел этот боров.
А ведь всего раз дала слабину. Кушать сильно хотелось, и брат плакал. Сделала то, что Свантус просил, хотя и было очень противно. После этого случая, едва увидев ее, лавочник теперь требовал повтора, к счастью, не очень настойчиво, так как не знал, что мама уже умерла, но сейчас, похоже, наконец-то добился своего. Во всяком случае, сил сопротивляться у Машики уже не было. Конечно, внутри себя она молила и просила, чтобы кто-нибудь помог, понимая бесполезность этого, а снаружи… «Ничего страшного, — мысленно повторяла девочка, — опять будет противно, зато братик сегодня уснет сытым».
Вдруг рука, вцепившаяся в нее, ослабла и загораживающая обзор туша, вздрогнув, бессознательной грудой рухнула вниз. Машика в испуге отпрыгнула и увидела стоящего перед ней мальчика ее возраста. Он что, оглушил лавочника? Чем и главное, зачем это сделал? Мальчик был одет в непривычную, но чистую и красивую одежду. На руках четко выделялись шипастые браслеты, а на шее такой же ошейник. Раб? Он, молча, смотрел своими странными, разноцветными глазами. И под этим взглядом, Машике неожиданно стало стыдно, за одетое рванье и грязное, давно не мытое лицо и тело. Когда была жива мама, как бы плохо семья ни жила, чистота в доме была всегда. Но после того как они остались одни… Даже рабы теперь выглядят и одеты лучше чем Машика и брат. И наверняка сыты. Неожиданно, для девочки, слезы сами пошли из глаз и она, опустившись на корточки, тихо зарыдала, размазывая их по щекам.
…
Все что происходило дальше, ощущалось сквозь какой-то непонятный туман. Вот, немного подождав, пока она наплачется, ее взяли за руку и отвели обратно к братику. Мальчик, осмотрев ногу, неожиданно поднял Лашика и под требовательным взглядом, девочка повела его к себе домой. Придя, мальчик уложил братика в показанную постель. Затем, заставляя сгорать от стыда, демонстративно осмотрел грязный и давно не убиравшийся дом, прикосновениями и жестами обозначил необходимость ожидания, дал почувствовать, что все будет хорошо и пропал, буквально растворившись в воздухе.
