Верное слово - Зарубина Дарья (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Начало сентября 1941 года
Виктор не пытался помочь, но вся его напряжённая фигура говорила о том, что Отец в любую минуту готов остановить процесс трансформации блокирующим или парализующим заклинанием. В первый раз оборачиваться в открытом поле было боязно. Одно дело – описание в учебнике, и совсем другое – практическая трансформация, когда не знаешь, чего ждать от собственной силы. Как пройдут по телу магические токи? Сумеешь ли выдержать боль, не поддаться страху?
Они заперлись изнутри в полуразрушенном зернохранилище. Покатая крыша в нескольких местах провалилась. В проломах виднелось темнеющее небо. Несмотря на приказ Виктора рассредоточиться на безопасном расстоянии друг от друга, отходить от остальных в тёмную гулкую пустоту зернохранилища было страшно. Постепенно девчата подчинились, отделяясь по одной от группки стоящих вокруг Отца. Сперва староста – как самая сознательная. Сима помнила, как гулко раздавались её шаги, когда смолкли голоса подруг. Как хотелось броситься назад, схватить Учителя за руку и, прижав эту руку к дрожащим губам, попросить ещё немного повременить с формулой. Но фрицы наступали на пятки, и казалось, каждая минута может решить ход войны.
За Симой последовала Юля, потом обе Оли, которые всё же остались друг от друга чуть ближе, чем предписывали нормы безопасности при трансформации. Поленька, фыркнув, отошла последней, когда поняла, что Сашка так и останется рядом с Учителем. Они сняли форму, оставшись дрожать в одних сорочках.
Виктор Арнольдович запечатал магическими замками двери, закрыл сетью Рюмина – Варшавского прорехи в крыше, заставил ещё раз повторить последовательность и отдал приказ к началу трансформации.
Первая вспышка боли почти оглушила, так что Сима не помнила, как сумела устоять на ногах. Слышала, как с криком упала за спиной Юля, задёргалась на земле в конвульсиях. Но мысль броситься на помощь подруге тотчас погасла, когда Серафиму с головой накрыла вторая волна. Руки сами бросились вперёд, переплелись пальцы. Запрокинув голову, Сима вдохнула глубоко и резко, чтобы хоть на секунду унять боль. И на выдохе, с мучительным горловым стоном, начала проговаривать второе заклинание Санина, боясь только одного – не вовремя сделать паузу, когда на санинскую разработку нужно будет наложить вербализацию, разработанную Решетниковым. Сырую, не опробованную ни разу.
Учитель рассказал ей. Не мог держать в себе. Вызвал и объяснил, что формула едва держится, но другого выхода нет. Оставил за ней право рассказать девчатам или скрыть от подруг опасность перехода.
И в миг, когда кости вывернуло из суставов, перестраивая человеческое в демоново, Сима малодушно пожалела, что не рассказала, не позволила отговорить Учителя от этого отчаянного шага.
В горло плеснуло огнём. Казалось, остановилось пронзённое невыносимой болью сердце, но тотчас застучало вновь, разгоняя по венам небывалую, невозможную силу. Боль ушла – словно невидимая рука перекрыла страданию ход по нервам. Мышцы под чёрным оперением налились мощью, а грудь наполнилась непостижимой дикарской радостью, так что Серафима, не сдержавшись, вскинула руки – нет, крылья – к небу, видному в прорехи крыши, и издала пронзительный крик, перешедший в воинственный клёкот.
Тотчас почувствовала, как потянуло к земле сильное, удвоенное заклинание контроля, а потом пробились в оглушенный эндорфинами мозг мысленные позывные Учителя. Виктор прокладывал канал к изменённому сознанию своей группы.
– «Серафимы»! Вызывает база. Девочки! Сима! Вызывает база!
Сима с трудом сконцентрировалась на зазвучавшем в голове голосе Учителя. Он был здесь, рядом, в паре шагов, заманчиво было высказать вслух, не используя ментального канала. Пророкотать рычащим голосом гарпии: «Говорит Зиновьева. Трансформацию прошла успешно. Обозначьте цель».
Вместо этого она потянулась мыслями, преодолевая внутреннее сопротивление новой демонической сущности, не желавшей подчиняться никому, кроме инстинктов да токов стихийной магии, и транслировала:
– Младший лейтенант Зиновьева Серафима. К вылету готова. Контроль над оболочкой полный.
Благодаря новым способностям и в полутьме зернохранилища увидела, как удовлетворённо блеснули глаза Учителя, мелькнула на его плотно сжатых губах едва приметная улыбка. Уловила отголоски рапортов остальных девчат.
– Младший лейтенант Зиновьева, принимайте командование группой. – Голос Учителя металлическим шариком упал куда-то в солнечное сплетение. И тотчас посыпались ментальные запросы от группы: «Первый к вылету готов», «Второй готов»…
Первый вылет, небоевой. Несколько минут над круглой крышей зернохранилища – проверить контроль над новым телом и его возможности, наладить общение по ментальному каналу друг с другом и «базой». Виктор Арнольдович снял сеть с прорех в крыше, и «серафимы» ринулись туда, в небо, в полыхающую дальними пожарами ночь, к едва затеплившимся звёздам. Разошлись, перестроились, не ломая порядка. А новое тело просило расправить крылья и нестись с ведьмовским верезгом над ночными сёлами к наливающейся луне.
После первого же вызова с земли все чётко зашли на посадку, выстроившись перед воротами хранилища, где ждал Виктор. Сима помнила, как тяжело давалось дыхание – сердце буквально выпрыгивало из груди от жажды полёта и убийства, но Учитель шёл перед рядом подрагивающих от нетерпения фурий, словно они всё ещё были его ученицами, облачёнными не в иссиня-чёрные перья, а в форменные кители. Неторопливо и обстоятельно объяснил задачу, напомнил географию и схему удара.
«Серафимы» держались на месте, лишь Поленька нетерпеливо скребла когтями землю – так сильна была потребность вновь подняться в небо.
И только в последнюю минуту выдержка отказала Виктору. Он остановился против Симы и замершей по правую руку от неё Саши. Сквозь багровые отсветы в собственных зрачках Серафима видела, как исказилось его лицо, словно приказ приносил командиру физическую боль. Одним рывком он обнял обеих, прижав жуткие морды демонов к своим плечам. Отстранился, оглядел невозмутимо строй трансформантов и проговорил холодно и ровно:
– Вернитесь.
«Вернитесь, вернитесь, вернитесь…» – голос Виктора, такой родной, наполнил сердце тоской и болью. Его голос.
– Витя, ты?! – невольно выдохнула Сима, чувствуя, как выворачивает суставы знакомой болью. – Ведь не может такого быть… Ведь ты…
Даже в мыслях не получилось выговорить, словно что-то глубоко внутри всё ещё не хотело верить, что его больше нет.
«Вернитесь!» – выкрикнул на пределе слуха какой-то другой, незнакомый, полный тоски и страха голос. И гул поезда накрыл Симу с головой. Сердце колотилось в бешеном ритме, словно гнало не кровь, а бесконечные фронтовые эшелоны.
– Серафима Сергеевна, вернитесь! Вернитесь!
Сима почувствовала, как кто-то подхватил её и перенёс вниз, к подножию холма, чья-то широкая ладонь ударила по щеке, оцарапав кожу. Игорь тотчас принялся извиняться, в его голосе слышалось облегчение – жива. Рокот поезда, мгновение назад грохотавший в голове, схлынул куда-то вниз, ушёл в траву, в прохладную землю.
– Что случилось-то, Серафима Сергеевна? Сердце прихватило? Думал сперва, приступ у вас. Что, магоснаряд проглядели? Уж вроде бы всё перемерили, я сам весь лес прошёл – чисто должно здесь быть.
– Нечисто, Игорь, – едва проговорила Сима. – Захват это был. Стихийный и какой-то… неправильный. Говоришь, вы тут с Машей часто сидите? За это время не пытался к тебе никто в разум и тело влезть? А она? Ничего не говорила?
Председатель покачал головой:
– Да ничего не было. Сидели. Вспоминали. А после крушения поезда, когда Машенька обернулась, всё и началось…
– Значит, тогда и захватила она Машу. Уцепилась за что-то, как в моей памяти – за Виктора… – пробормотала Сима. Игорь не расслышал, но, глянув в лицо, переспрашивать не стал. Подхватил под руки, повёл к машине. И только когда они остановились около крыльца председателева дома и Игорь открыл дверцу «Победы», выпуская Симу, он, на мгновение замешкавшись, спросил тихо:
