Мечи и темная магия - Эриксон Стивен (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
— После «воздушных крыльев» я приступил к наиболее распространенному способу воздействия, — доложил он. — Срывал ему ногти и заполнял раны порошком из кабаньих клыков. И одновременно запускал огненных муравьев во все естественные отверстия его тела.
Воодушевление Тривнера явно пошло на убыль, голос его звучал монотонно и сухо.
— Обычно огненные муравьи действуют безотказно, — сообщил он.
— Однако на этот раз они не принесли результата, — напомнила Ян Рей.
Бэмор слегка пошевелился, и веревки, пропитанные кровью, заскрипели. Арестант закашлялся, и его вырвало чем-то черным.
— Уйдите оба и оставьте меня наедине с ним, — приказала Ян Рей.
Тривнер попытался воспротивиться, но жрица властно вскинула руку и закрыла глаза, давая понять, что возражения бесполезны. Палач счел за благо не вступать в спор.
— Я буду ждать в коридоре, — заявил Тривнер, словно это могло служить ему утешением.
— По воле Ханхарана, он откроет мне все, что я пожелаю узнать, — молвила Ян Рей.
Но когда толстый палач и тощий писец покинули зловонную камеру, жрица ощутила легкую дрожь, природа которой была неясна ей самой.
Лишь спустя некоторое время она поняла, что это был страх.
Капитан Джейв приказал ей держаться подальше от окон. Он разговаривал с ней, как с неразумным ребенком. Этот человек пользовался особым доверием Ян Рей на протяжении многих лет, и существующие меж ними отношения граничили с дружбой, хотя о душевной близости между жрицей и солдатом не могло быть и речи. Тем не менее резкость капитана чувствительно задела ее.
— Ему сейчас не до церемоний, идиотка, — пробормотала она себе под нос.
Звуки, доносившиеся снаружи, становились все более угрожающими. Громогласные приказы и стоны боли; испуганные крики зевак, толпившихся на улице; свист стрел, вонзавшихся своими смертоносными остриями в глину, дерево и человеческую плоть. Приверженцы Бэмора вознамерились его освободить. Содрогаясь всем телом, Ян Рей подалась вперед и раздвинула занавески.
Ей уже доводилось попадать в опасные переделки. Восемнадцать лет назад, когда Виллем Марселлан был убит за то, что вышел из секты Уотчера, она сидела в карете рядом с ним. Убийца, вскочив на подножку, вонзил в грудь Виллема кинжал. Следующий удар, вне всякого сомнения, предназначался ей. Но прежде чем убийца успел его нанести, меч охранника пригвоздил его к полу кареты и пронзил ему внутренности.
Позднее Ян Рей вместе с несколькими другими жрецами Ханхарана оказалась втянутой в кровавую распрю между двумя могущественными семьями из Мино Монт-Кантона. Война была прекращена, но Марселланская Стена покраснела от крови, ибо в течение трех лун здесь встретили свою смерть четырнадцать казненных. То была жестокая, но необходимая мера. Да, Ян Рей знала на собственном опыте, что такое жестокость, что такое кровь, что такое беспощадность. Что такое страх, тоже было ей хорошо известно, но преодолевать его неизменно помогала вера. Ян Рей не сомневалась: как только ее земная жизнь прервется, дух Ханхарана, основателя города Эхо, встретит ее в своем царстве.
Она тревожилась вовсе не о себе.
Если они сумеют отбить Бэмора и спрятать его…
Этого нельзя допустить. Он слишком много знает, он слишком много взял на себя, он и ему подобные способны погубить город Эхо. Если Ханхаран не останется глух к ее мольбам, время для таких, как он, не наступит никогда.
Жрице потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что происходит вокруг. Вероятно, Ниспровергатели выжидали подходящий момент, смешавшись с толпой и притаившись в домах, мимо которых двигалась процессия. Карета и стражники были окружены врагами. Стрелы летели со всех сторон, отовсюду до Ян Рей долетал зловещий свист, производимый тетивами. Трое Пурпурных Клинков, пронзенные стрелами, корчились на земле в предсмертной агонии. Один из них испускал душераздирающие вопли. Подобное малодушие не пристало воину, с досадой подумала Ян Рей. Судя по всему, даже Пурпурные Клинки ныне не получают воспитания в духе должной стойкости и отваги.
Четыре клыкастые свиньи тоже лежали на земле, из их щетинистых шкур торчали бесчисленные стрелы. Две свиньи были еще живы, они слабо перебирали ногами; веревки и кожаные ремни упряжи перепутались и обвисли. Прежде всего нападавшие позаботились о том, чтобы лишить противника средства передвижения.
Обезумевшая от страха толпа металась по улице, стараясь как можно скорее покинуть опасное место. Но сзади напирали другие зеваки, желавшие своими глазами увидеть происходящее. В результате возникла давка, лишившая испуганных людей возможности спастись бегством. Ян Рей понимала, что победу над Ниспровергателями необходимо одержать здесь и сейчас. От Десятой Тюрьмы их отделяло всего две мили, но это отнюдь не облегчало положения попавших в засаду.
По обеим сторонам улицы тянулись дома — трактиры, кондитерские лавки, уличные кафе, где немногочисленные посетители испуганно сбились в кучу посреди поваленных столов и стульев. Кое-где в верхних этажах окна были открыты. Ян Рей видела, как Ниспровергатели мечутся там, прицеливаясь и посылая вниз стрелы, поражавшие стражников. Справа, над крышами, возвышалась громада Марселланской Стены, и Ян Рей оставалось лишь горько сожалеть, что она не может скрыться за ней.
Но Джейв знал свое дело, и их положение отнюдь не было безнадежным. Дюжина Пурпурных Клинков окружила Дэла Бэмора, истекавшего кровью на своей дыбе; плащи, обшитые железными пластинами, защищали солдат от вражеских стрел. Лучники вскинули свои луки; Ян Рей знала: пущенные ими стрелы попадут точно в цель, ибо то были лучшие в городе стрелки. С верхних этажей таверны до нее донеслись крики боли — она видела, как метавшиеся там тени затихли. Несколько Клинков опустили деревянные ставни кареты, дабы защитить жрицу от опасности и лишить ее возможности наблюдать за происходящим. Джейв был среди них. В глазах его сверкнул сердитый огонь, когда он заметил, что Ян Рей выглядывает в окно.
— Назад! — рявкнул он.
— Ты уже послал за подкреплением…
— Разумеется!
Пурпурные Клинки, разбившись на пары, обыскивали ближайшие дома, пытаясь обезвредить скрывшихся там врагов. На улице вспыхнуло несколько яростных схваток. Ниспровергатели скрестили мечи со стражниками, хотя ни у одного из них не было надежды одержать победу над опытным и тренированным воином. Столь очевидное безрассудство заставило насторожиться Ян Рей. Она догадывалась: Ниспровергатели вовсе не склонны бессмысленно жертвовать жизнью. То, что они перешли к столь невыгодной для себя стратегии, означало, что они готовы на все или же…
— Джейв, странно, что они так быстро вышли из засады, — заметила она.
Капитан взялся за последний ставень, скрип дерева отдался болью в голове жрицы.
— Я это знаю, — нетерпеливо бросил он. — Они пытаются нас обмануть. Но мы не поддадимся на их хитрость.
— Они не должны получить заключенного, Джейв, — сказала Ян Рей и сама удивилась тому, как сильно дрожит ее голос.
Капитан, не обращая внимания на звуки битвы, вперил в жрицу пронзительный взгляд.
— Кто он такой? — спросил он.
— Тот, кто должен умереть на Стене на глазах у всех горожан.
С этими словами она отодвинулась от окна, позволив Джейву опустить ставень. Темнота, воцарившаяся в карете, подействовала на Ян Рей угнетающе. Закрыв глаза, она принялась молиться духу Ханхарана. Но молилась она вовсе не за себя. Она просила Ханхарана сделать все, чтобы Дэл Бэмор был благополучно распят.
— Печально, когда человек умирает вот так, насквозь провонявший собственной мочой и дерьмом, — заметила Ян Рей.
Она достала из рукава маленький изогнутый кинжал и приблизилась к висевшему вниз головой арестанту.
— Не надо меня жалеть, — откликнулся Дэл Бэмор.
Голос его изменился до неузнаваемости. Четыре дня назад, когда злоумышленник стоял перед Советом, в голосе этом слышалась насмешка, а каждое слово он произносил с вызовом. Сейчас он признал свое поражение. Но Ян Рей не могла позволить этому человеку одурачить себя.
