Вратарь 3 (СИ) - Билик Дмитрий (читать книги полностью TXT) 📗
Недолго думая, я повел себя, как миллионер в сельском магазине. Взял все. Вдобавок приобрел Раж, который увеличивает урон на 5 % за каждое убитое существо в течение минуты. Активировал Поиск, чтобы видеть, к примеру, пути отхода всех тварей. Не знаю, пригодится ли, но пусть будет. И на оставшиеся копейки приобрел Неотвратимость.
Не бог весть что, но если сравнивать с тем жалким послушником, впервые вошедшим в донжон, я сейчас был почти полубог. Хотя, почему полу? Чего мелочиться? И все-таки меня интересовал другой вопрос. Что, если не получится? Что, если я дотяну до последнего?
Из башни я вышел не в Ядро, а прямиком в Отстойник. Нехватка пыли, конечно, никуда не ушла, но моя оболочка была забита ею доверху. К тому же в ближайшее время решится вопрос с тем, нужно ли ее вообще беречь. А пока в моей обновленной матрице прорисовались подробные карты всех миров, составленные Братьями за тысячелетия.
Горечь встретила недовольной поспешностью. Гудели в пробке на мосту машины, переругивалась старушка с продавщицей у овощной палатки, пытался убежать от опеки матери годовалый малыш. За способность людей вставать после очередного удара, я уважал их больше всего. Ведь еще не так давно их мир пережил атаку иномирных тварей. И ничего. Люди продолжали жить, будто ничего и не случилось.
Я переместился прямиком в подъезд некогда родного дома. Благодаря превосходному слуху можно было различить, как на третьем этаже кошатница разговаривает со своими питомцами, наверху профессор читает жене газету, однако самая интересная беседа происходила прямо за соседней дверью.
– Лапоть, ну будь человеком, – узнал я голос Васька.
– А чего не кабиридом, хозяин? Или еще как обзови, я привыкший.
– Тему не переводи.
– Да ничего я не перевожу. Это ты меня отвлекаешь. Мне еще котлеты лепить.
– Какие котлеты? Мать так скоро вообще всю готовку на меня повесит.
– Не на тебя, хозяин, а на меня. А разве по-другому должно быть? Бабы они существа ветреные, разве можно их к печи подпускать? Влюбятся, щи пересолят, а каши как варят? К примеру, твоя матушка…
– Лапоть, я про наш разговор. Я хочу быть Ищущим!
– Блажь это все, – голос домового стал суровее. – Ты, хозяин молодой, думок у тебя много, а правильная мысль все не придет. Это ничего, с возрастом образумишься. Уж я подсоблю.
– Лапоть, я хочу быть Ищущим!
– Ну, сам посуди. Какой с тебя будет Ищущий? Ты знаешь, что они, к слову, не стареют? И чего ты, до одиннадцатого класса будешь не больше семи вершков будешь? А мать, что скажет? Станешь карлой до самой смерти? Обождать надо.
– Ты прав, – неожиданно согласился Васька. – А долго ждать?
– По ситуации, – уклончиво ответил домовой, – но как срок настанет, я тебе непременно скажу, хозяин. Вот те крест.
Я улыбнулся. Зная Лаптя, мы еще увидим Ваську сутулым старым дедом в окружении внуков, а никак не Ищущим. Потому что домовой знал самую важную истину – быть обычным смертным иногда гораздо лучше, чем героем или избранным. Герои сгорают намного быстрее и без остатка, оставляя после себя лишь легенды. Не более.
Чего я поперся сюда? Наверное, искал ответы в своей прошлой жизни. Или к нынешней? Будто бы Серг мог насовать записочек под половичок в духе: «Когда придет время выбирать между любимой женщиной и ответственностью перед остальными, разорвать оранжевый пакет. Не зеленый, а оранжевый, балда!». Только здесь не было ни записочек, ни пакетов, ни ответов.
Внизу запиликала домофонная дверь и подъезд наполнился гомоном голосов. Я слушал звуки шагов, одновременно обращаясь к матрице. И она подсказывала, что поднимающиеся люди мне знакомы.
– Вообще, мне бабушка эту квартиру оставила!
– Ты о совершеннолетии что-нибудь слышала? – спросил суровый голос. – Пока будем ее сдавать, а деньги класть тебе на счет. Восемнадцать исполнится, тогда и снимешь.
– Вот заживу, – мечтательно сказала Дашка.
– Вот и приданое тебе будет. Мальчика какого-нибудь встретишь, – заговорщицки заметила мама.
– Ага, щас. Бегу и спотыкаюсь. Одна буду жить без всяких этих… Ой, здравствуйте!
Они почти не изменились за все то время, пока мы не виделись. Отец такой же суровый, мать с легкой грустью в глазах, которую, наверное, та и сама объяснить не могла. Она потеряла двух своих детей, не вспоминая о них. С ней славно поработали Стражи, может даже по личной протекции Лильки. Простите, Илил. Интересно, навещает ли Ищущая свою семью? И не снятся ли матери ее дети в образе смутных теней?
– Здравствуйте, – стал я спускаться.
Отец подозрительно посмотрел на меня, как должен глядеть родитель на каждого мужчину, если у тебя есть девочка, стремительно желающая стать женщиной. Мать проводила слегка рассеянным взглядом. Лишь Дашка пристально рассматривала меня, и в глазах у нее плясали чертята. Интересно, в образе кого я им предстал?
Странно, но именно эта встреча помогла мне расставить все точки. Я тяжелой поступью шел по асфальту, оставляя после себя мелкие трещины и смотрел на деловито снующих людей. Они не заслуживают такой участи. Каждый человек в Отстойнике должен выжить после нашествия тварей. Каждый перг в Пургаторе. Каждый корл в Ногле. Вопреки эмоциям Старшего. Вопреки его попыткам спасти того, кого нельзя спасти.
Я дошел до перекрестка. Жарил мясо для шаурмы на вертеле дядя Заур, подкатил к остановке рейсовый автобус, шумным хохотом проводила меня стайка девчонок. Нет, выбора нет. Для существа, который должен жить по чести эмоциям не место в матрице. Я шагнул на проезжую часть и в следующую секунду уже ступал по зеленой, не подернутой скверной иного мира, иной Вселенной, траве.
Немногочисленные Вратари в оцеплении, а точнее сказать, в дозоре, легкими кивками приветствовали меня. Я же не отрывал взгляда от червоточин. Семь круглых кусков тьмы, расплескавших посреди этого дивного мира и один, самый большой, словно хотел вывернуть на части все вокруг. Место, откуда должен был прийти он, новый обладатель Керрикона.
Количество тварей поражало. Они явно теперь не готовились обороняться, а будто сами выстраивались для атаки. На выжженой траве рядом с червоточинами, белое молчаливое море, покачивающее своими волнами-щупальцами, выглядело устрашающе. И еще ощущались исходящие от них эманации – никакого страха или злости. Лишь почитание, подобострастное обожание клерика, увидевшего патриарха. Они ждали его. И он должен был скоро явиться.
– Агонетету доложили? – только и спросил я у ближайшего Инструктора.
– Да, уже второго Брата отправили.
Значит, Ворчун знал еще тогда, в донжоне. И не давил на меня, понимая, что целиком план зависит от одного существа. Я даже почти расчувствовался. Если так пойдет, то мы станем с ним лучшими друзьями. Вон как все меняется. Осталось сущая безделица, выжить.
Я отвернулся от Вратаря, моментально оказавшись уже на портальной площадке Ядра. Сотни глаз встретили мое появление. Десятки и десятки Вратарей, сейчас не занятых и только ожидающих битвы, смотрели на меня. Ловили каждое движение, слово, но я молчал. Лишь торопливо направился к донжону.
Агонетет в нетерпении ходил взад-вперед перед троном, из Старших здесь оказались Виура и Арей. Видимо, все остальные отправились выполнять последние распоряжения. Я понимал нервозность Ворчуна. И в очередной раз оценил его великодушие. Мучается, терпит, но все же он полностью доверился сумасбродному Седьмому. Остается только догадываться, чего ему это стоило.
– Брат, – негромко сказал я.
Агонетет дернулся, как от удара меча катафракта, того самого, смертельного. Эманации смешались, но ненадолго. Ворчун быстро взял себя в руки, даже выпрямился и дал знак, чтобы я говорил.
– Медлить больше нельзя. Надо начинать.
– Ты все подготовил? – спросил он.
– Все, необходимое для выполнения плана, – ответил я, стараясь не думать о Рис.
– Значит, выступаем.
Ворчун торопливо прошел мимо меня, хлопнув по плечу. За ним последовали Старшие. Арей лишь на мгновение замедлился, вопросительно посмотрев на меня. А я отрицательно помотал головой.
