Набирая силу - Каменистый Артем (книги онлайн бесплатно серия .TXT) 📗

Ничем другим я помочь не успел. В схватку вступил участник самой серьезной весовой категории — секач. Зверюга, обезумевший от боли и непонимания ситуации, вместо того чтобы помчаться прочь или обрушиться на обидчиков, решил атаковать тех, кто его не трогал.

То есть нас.

И первой целью секач избрал Мелконога. Возможно, потому что вокруг лесовика лилось больше всего крови и громче визжали искалеченные крысоволки. Он махал топором так, что тот в воздухе размазывался, отсекая на своем пути конечности и головы, жестоко вскрывая туши или даже разрубая их на части. Последнее казалось немыслимым, ведь лезвие не настолько широкое, однако именно так и было.

Не иначе как у лесовика развито какое-то серьезное боевое умение.

Прыжок на его коротких конечностях смотрелся комедийно, но это не отражалось на эффективности самого прыжка. Мелконог убрался с траектории атакующего монстра в последний миг, буквально на миллиметры разминувшись с кривыми клыками. А секач, взревев по-бычьи, даже не подумал разворачиваться в его сторону. Зверь так и продолжил мчаться по прямой.

И в конце этой прямой стояли мы: я и Бяка.

— Беги! — крикнул я, но сам при этом остался на месте.

Если отскочить, секач потеряет цель и может непредсказуемо изменить курс. И если я почти на все сто уверен, что сумею увернуться, не позволив себя вспороть или втоптать в землю, то насчет Бяки такой уверенности нет.

А уж о невольниках, которые сейчас на этой же прямой отбивались неказистыми дубинами от пятерки крысоволков, и говорить нечего.

Они трупы.

Если не все, то некоторые.

Спасибо Бяке, не подвел. Не затормозил, не стал переспрашивать, просто рванул к лесу, на бегу торопливо вертя головой. А я, обернувшись к секачу, отвел за спину правую руку, сжимая в ней перехваченное за середину копье, а левую поджал, изготавливая даже не для удара, а для шлепка.

Надо же, ПОРЯДОК понял, что именно я замыслил.

Повторить маневр, который перед этим проделал Мелконог, я не стал. Да, у меня меньше габариты тела, но этот лесовик похож на громадную каплю ртути, катящуюся с ледяной горки. Скорость и маневренность зашкаливают, реакция такая, что завидки берут.

Мне пришлось отпрыгивать раньше, чем хотелось бы. И секач успел на это среагировать, повел голову в сторону, пытаясь достать меня левым клыком. Я сейчас видел каждую мелочь, каждую подробность на его уродливой роже. Даже время замедлилось, сорвавшаяся капелька кровавой слюны будто в воздухе застыла.

А я, продолжая уходить назад, врезал левой рукой. Рукой, в которой ничего не было. Отвесил пощечину. Да-да, будто обиженная девочка поступил.

Ну а что делать? Разбивать кулак о роговые выросты, которые покрывали не защищенную пластинами голову?

Да и какой смысл бить кулаком? Секач вряд ли этот удар заметит. Ему это даже меньше, чем слону дробина.

Мне не важна сила удара, мне важно лишь то, что вместе с ним я активировал навык, полученный после победы над первым тсурром. Тогда, пытаясь стряхнуть нас с сосны, чудовище то и дело применило его к дереву, заставляя мгновенно перестать трястись. Это нас с Бякой неприятно удивляло, мы подозревали опасный подвох.

Навык у меня приподнят слабо. Бестолковым выглядит. Мало того что работает на смехотворной дистанции и только без оружия, так еще и шанс всего-навсего двадцать шесть процентов. То есть можно рассчитывать, что из четырех попыток лишь одна увенчается успехом. А если учесть, что применение пожирает весь запас энергии бойца, реализовать такое количество попыток в одном бою не получится.

Значит, у меня всего лишь один шанс.

Пощечина — прием не сказать что молниеносный. К тому же я всеми силами старался продлить момент. И каким-то непонятным образом ощутил, что да, все вышло как надо. У меня получилось, я выиграл в лотерею.

Один к четырем — приличный шанс.

И он сработал.

Ну и как последний штрих — пощечину я отвешивал вовсе не секачу. Моя цель — копье, которое так и сжимаю в правой руке.

Туша весом в несколько центнеров разогналась до скорости, которую не всякий велосипедист развить сможет. При таких габаритах быстрота зверя поражала.

А вот маневрировать на высокой скорости ему сложно.

Инерция массивного тела — это то, с чем приходится считаться.

Я не просто увернулся, уходя с линии атаки, я кое-что оставил.

Копье, направленное острием в слюнявую пасть. И копье это намертво застряло в воздухе, скованное навыком, не позволяющим ему двигаться, пока пощечина не достигнет цели.

А пощечину я отвешивал неторопливо.

Секач нанизал себя на ари, будто пытаясь заживо устроиться на вертеле. С хрустом выбиваемых зубов лезвие копья целиком ушло в пасть, а следом, не снижая скорости, туда же последовало и древко. Пощечину пришлось остановить, чтобы не врезать по костяным бляшкам, ведь по оружию мне уже никак не попасть, добрая половина скрылась внутри зверя.

Да, копье не сказать чтобы длинное, но и не маленькое. Около метра древесины с металлическим острием ушло в пасть. Страшно подумать, что оно сотворило с внутренностями секача. Нет ничего удивительного в том, что конечности зверя безвольно подогнулись, он шумно зарылся в землю и перекатился через голову, разбрасывая в стороны пласты содранного мха и издавая невнятные хрипы.

Древко, частично оставшееся торчать снаружи, не позволяло ему издать нормальный предсмертный рев.

Крысоволки, тоже успевшие убраться с траектории секача, замерли, глядя на меня так, будто сошествие самого Хаоса узрели. Да и сам я, косясь на агонизирующую тушу, испытывал ощущения, какие не испытывал даже при убийствах тсурров, хотя те рангом были куда выше, чем этот соперник.

Ну да, здесь ведь все по-честному, без хитроумных и легко реализуемых уязвимостей, выведанных при помощи редчайшего навыка. Можно считать, что гены охотников за мамонтами встрепенулись, почуяв, что запахло старой доброй жизнью пещерного человека.

Да, крысоволки смотрели на меня с неописуемым выражением. Я злобно уставился в ответ, но при этом понимал, что их несколько, а копье, даже если не сломалось, засело глубоко в туше. Даже если не сломалось, воспользоваться им не получится.

Потому рука потянулась к топорику на поясе, а губы зашевелились, показывая оскал.

Крысоволков это добило. Рванули от меня в разные стороны все сразу, будто по команде. Один при этом отпрыгнул столь неудачно, что подставил спину под топор Мелконга.

И тот, разрубив очередную жертву, возбужденно прокричал:

— Не стой, пацан! Порви их всех! Обнаглевшие твари!

Не переставая орать, он присел, просунул руку в громадную рану, почти полностью перерубившую крысоволка, вырвал из еще дергающейся туши сердце, поднес к лицу, жадно вгрызся и бросился вслед за удирающими тварями, которые при виде такого зрелища припустили еще быстрей.

Да он полностью ненормальный…