Драконы Пропавшей Звезды - Уэйс Маргарет (читать книги без сокращений txt) 📗
Да, все так, но откуда тогда странное чувство, будто в игре участвует кто-то еще, кто-то, кто не сидит за ярко-освещенным игорным столом, а прячется в тени. В игре, которую он ведет, более высокие ставки. Он ставит на то, что она, Берилл, проиграет.
Кто же это, как не Малистрикс?
Берилл совершенно не интересовали события, происходившие на севере, — вся эта возня соламнийцев с их серебряными драконами или подвиги могущественного Ская. Согласно донесениям ее соглядатаев, серебряные время от времени бесследно исчезали, а что касается Ская, то он, по тем же донесениям, просто сошел с ума. Обуреваемый воспоминаниями о своей Повелительнице, он тоже на время исчез, но затем возвратился и поведал, что был в некоем месте, которое называется Мгла.
Берилл совершенно не занимал также восток, где жила черная драконица по имени Сейбл. Пусть эта мерзкая скользкая тварь гниет там в собственных миазмах.
Нет, Берилл интересовал только северо-восток, именно туда был в страхе направлен сейчас взгляд ее красных глазок.
Именно там Малистрикс, похоже, и нанесла свой удар, неожиданный и коварный. Несколько дней назад зеленая драконица обнаружила, что все ее миньоны, драконы — уроженцы Кринна, принесшие присягу верности ей, Берилл, покинули ее. Осталось лишь двое красных, но им она не доверяла. Никто не сообщал ей, куда скрылись ее миньоны, но она и сама это прекрасно знала. Эта мелюзга просто переметнулась на другую сторону. Они перебежали к Малистрикс. Несомненно, красная тварь сейчас потешается над нею. Берилл заскрипела зубами от злости и выпустила облако ядовитого пара, словно готовясь отравить свою коварную родственницу.
Берилл насквозь видела игру Малистрикс. Красная строила ей козни. Она заставила Берилл развязать войну с эльфами, вынудила послать все войска на юг, рассчитывая собрать все свои силы в кулак, в то время как ее зеленая родственница будет опрометчиво транжирить свои. Это Малис заставила Берилл разрушить Цитадель Света, ибо ненавидела населявших ее целителей так же сильно, как и зудевших под ее красной чешуей зловредных паразитов. Берилл подозревала даже, что именно Малис забросила кендера с его магическим артефактом на территорию ее владений.
Берилл подумывала о том, чтобы отозвать свои армии обратно, но в конце концов отвергла этот план. Однажды спущенные с цепи, эти разозленные псы уже не вернутся под ее руку. Они успели вкусить эльфийской крови и больше не станут поджимать хвосты.
С высоты своего полета Берилл любовалась нескончаемой змеей, которая медленно прокладывала себе путь сквозь густые леса Квалинести. Как гласит пословица, армия ползет на своем брюхе. Войска способны двигаться лишь с той скоростью, с какой двигаются тяжело груженные фургоны с припасами. В стране эльфов солдаты не осмеливались питаться плодами завоеванной земли, как они делали в другом месте. Здесь не только население, но и звери, и даже растения сражались с захватчиками.
Стоило кому-нибудь из солдат сорвать и съесть яблоко, как он падал замертво. Хлеб, выпеченный из эльфийского зерна, отравил целое подразделение. Кого-то удавили лианы или проткнули острые ветви. Из земли с сокрушительной силой выскакивали мощные стебли и калечили солдат. Но такого врага мог победить огонь. Облака дыма от горевших лесов Квалинести поползли по континенту и обратили день в ночь над большей частью Абанасинии. И сейчас Берилл с наслаждением следила за тем, как густой дым поднимается вверх и ползет на запад. По мере того как ее армия медленно, но неуклонно ползла вперед, Берилл с каждым днем становилась все сильней и сильней.
Когда этот дым коснется ноздрей Малис, она учует в нем смрад своей собственной смерти.
«Хоть ты и втравила меня в историю, дражайшая, — шипела про себя Берилл, не сводя горящих красных глаз с западных земель Ансалона, — ты сделала мне одолжение. Скоро я буду править огромной территорией. Тысячи рабов станут повиноваться моим желаниям. Весь Ансалон содрогнется, услышав о моей победе над эльфами. Твоя армия встанет под мои знамена. Вайретская Башня Высшего Волшебства будет моей. Ни один маг не сможет скрыть ее от меня. Чем дольше ты будешь выжидать в своем поганом лежбище, тем сильнее я стану. И скоро твой безобразный череп украсит мой тотемный зал, и я наконец буду править Ансалоном».
Так Берилл мысленно пожинала плоды своей победы. Однако она все же не могла избавиться от беспокойного чувства, что где-то в тени, в стороне от ярко освещенного игорного стола, прячется, выжидает и злоумышляет против нее другой, неизвестный ей игрок.
Далеко-далеко внизу за ней следили чьи-то глаза. Они не принадлежали таинственному игроку, по крайней мере он себя таковым не считал. Но ему принадлежали игральные фишки, которые как раз сейчас выбрасывали из стакана и которые будут беспорядочно катиться по столу, пока не замрут на месте, принеся победу кому-то из играющих.
Гилтас стоял у замаскированного входа в подземный туннель, не сводя внимательного взгляда с Берилл. Ее покрытое чешуей, распухшее, бесформенное тело казалось необъятным, непонятно как державшимся в небе. Но стоило увидеть тугие мышцы плеч и мощной грудной клетки, широкий размах крыльев, и способность драконицы к любым, самым дальним перелетам уже не вызывала сомнений. Ее тень распростерлась на земле, загородив собой солнце и обратив ясный день в темную ночь.
Гилтаса пробрала дрожь, когда эта тень скользнула по нему и обдала холодом. Хотя драконица скоро скрылась из виду, ощущение предсмертного мрака осталось.
— Опасность миновала, Ваше Величество? — послышался чей-то дрожащий голосок.
«Нет, глупое дитя! Опасность отнюдь не миновала. Драконица не спускает с нас глаз ни днем, ни ночью. Ее многотысячная армия двигается по нашей земле, насилуя, убивая и даже самый солнечный свет превращая в ночной мрак. Мы можем обороняться, можем сковывать наступление ценой наших жизней, но мы не в силах остановить их. По крайней мере не в этот раз. Мы бежим, но куда устремлен наш бег? Где та надежная гавань, в которую мы направляемся? Не смерть ли это? Не смерть ли — наше единственное прибежище?..»
— Ваше Величество, — снова окликнул его тот же голос.
Гилтас с трудом обуздал гнев.
— Нет, опасность не миновала, — вполголоса проговорил он. — Но драконица улетела отсюда. Теперь надо поторапливаться! Быстрей!
Этот туннель был одним из многих, прорытых гномами, которые помогли сотням эльфийских беженцев оставить Квалиност и поселения, расположенные к северу от столицы и захваченные армией Берилл в двух милях к югу от города, и даже сейчас, когда Гилтас разговаривал с этой группой беженцев, другие эльфы поспешно двигались позади них по подземному коридору.
Эвакуация из Квалиноста началась ровно шесть дней назад, в тот самый день, когда Гилтас оповестил свой народ, что драконица Берилл напала на их страну. Он не скрыл от подданных жестокой правды. Бегство сохраняло эльфам жизнь, но заставляло проститься с милой родиной и ставило под вопрос их существование как единой нации.
Гилтас не обещал эльфам, что они обретут надежную гавань, он даже не обещал им, что они вообще смогут отыскать убежище. Он не тешил свой народ сладкими иллюзиями. Слишком долго эльфы Квалинести находились во власти сладостных грез. Гилтас говорил им правду, и со спокойной, невесть откуда взявшейся силой эльфы поняли и приняли ее.
Гилтас гордился своим народом. Разлучались семьи, кто-то из родителей уходил вместе с детьми, кто-то оставался защищать родную страну. Те, кто оставался, нежно целовали детей на прощание с обычным наказом быть послушными. Как Гилтас не лгал эльфам, так и эльфы не лгали своим детям и не обещали им скорой встречи. Они обещали одно: помнить. Обязательно помнить. И сами просили о том же.
По знаку Гилтаса эльфы выскользнули из тени деревьев, раскидистые ветви которых прятали их от жадных глаз Берилл. Обычно при приближении драконицы лес замирал, затихала возня зверьков, замолкали птицы. Все живое словно переставало дышать, пока Берилл не удалялась. Так и сейчас, стоило ей скрыться, как лес моментально ожил. Эльфы подхватили детей на руки, помогли встать старикам и недужным и начали спускаться по крутому склону узкой ложбины. Вход в туннель был скрыт на дне этой ложбины под навесом из разлапистых веток.
