Натянутый лук - Паркер К. Дж. (список книг .TXT) 📗
— Жиропот, — пробормотал последний лавочник в городе, задумчиво почесывая подбородок. — Жиропот. Может, найдется чуть-чуть. Спрос на него небольшой.
Венарт досчитал до десяти.
— Тогда вы не могли бы посмотреть? — предложил он. — Мне нужно как минимум два галлона. Возьму три, если есть.
Лавочник пожал плечами.
— Если и есть, то только в подвале, — ответил он. По тону было непонятно, то ли он просто констатировал факт, то ли намекал на то, что подвал закрыт или что он боится идти туда из-за пауков.
— Не будете ли вы так любезны спуститься и посмотреть?
— Пожалуй, спущусь, — смилостивился лавочник. — Зайдите завтра, скажем, в полдень.
Венарт тяжело вздохнул, пытаясь подавить раздражение, которое копилось в нем последние двадцать минут.
— Хорошо. Спрошу еще у кого-нибудь.
Он развернулся, чтобы уходить, и почти вышел, когда лавочник сказал:
— Подождите. Это недолго. — И исчез, как сквозь пол провалился.
Полчаса спустя лавочник вернулся с пустыми руками.
— У меня есть оливковое масло, — благоговейно сказал он. — Несколько бочонков. Можете купить сколько хотите.
Венарт объяснил, что жиропот ему нужен, чтобы защитить корпус корабля от шашеня, а оливковое масло не только не поможет, а даже навредит.
— Вы уверены, что у вас его нет?
— Может, на чердаке, — ответил лавочник.
Венарт глубоко вздохнул, но прежде, чем успел что-нибудь ответить, за спиной раздался знакомый голос.
— Одолжу тебе немного, если хочешь, — сказала Эйтли. — Отдашь, когда вернемся домой.
Впервые за несколько дней Венарт почувствовал себя почти счастливым.
— Замечательно, — сказал он. — А что ты здесь делаешь?
— Перед тобой Коммерческий банк Зевкис, — улыбаясь, ответила Эйтли. — Ну пойдем, я дам тебе жиропот. К тому же тебе бы не помешало выпить.
— Я и не знал, что твоя фамилия Зевкис, — признался Венарт, когда они шли к причалу. — Хотя, с другой стороны, мне никогда не приходило в голову спросить.
Эйтли пожала плечами.
— Просто разговор не заходил. Ты выглядишь усталым. Много проблем?
Венарт поморщился.
— Можно сказать и так, но лучше не будем об этом. Расскажи мне о Банке.
— На острове есть шастелский филиал, — ответила Эйтли. — Вообще-то он появился совсем недавно. И, проезжая мимо, я решила остановиться здесь, чтобы заглянуть на рынок мягкой мебели на Сконе. По правде говоря, торговля не произвела на меня особого впечатления. Все эти люди кажутся мне довольно жалкими.
Венарт нахмурился.
— Не знаю, заметила ли ты, но между Сконой и Шастелом что-то вроде войны. Не думаю, что останавливаться здесь — очень хорошая идея.
Эйтли пожала плечами.
— Насколько я поняла, все не так просто. Если точнее, никакой войны нет, просто серия несчастных случаев и попыток достигнуть соглашения по некоторым спорным вопросам. Что, — добавила она, — большинство людей считают войной. Для творческой личности здесь огромное поле деятельности.
Венарт посмотрел на нее:
— Вот как?
— Да. Только подумай, Вен. Как можно заниматься бизнесом во время войны? Приходится изворачиваться и использовать воображение.
— Мне показалось, они не хотят сотрудничать друг с другом.
Эйтли усмехнулась:
— Дело не в том, хотят они или нет. На Сконе как минимум пять крупных компаний, являющихся частью совместных предприятий с шастелскими компаниями.
— Безумие, — сказал Венарт.
— Согласна. Это мне и нравится в Сконе и Шастеле. Они не позволяют войне разрушать торговлю.
Венарт не нашел, что сказать, и, пока он обдумывал ответ, Эйтли спросила о Ветриз. Он на секунду закрыл глаза. Единственным плюсом подготовки к отъезду было то, что совсем не оставалось времени на мысли о сестре.
— Она в беде. В очень серьезной беде.
— Ох! — Эйтли остановилась. — Что случилось? — Венарт беспомощно махнул рукой.
— Самое ужасное заключается в том, что я не знаю. Могу только сказать, что это как-то связано с патриархом Алексием, магией и полковником Лорданом. Но что именно произошло…
— Полковником Лорданом, — перебила Эйтли. — Имеешь в виду Горгаса Лордана?
— Нет, Бардаса. Знаешь, твоего Бардаса. На которого ты работала. Если помнишь, он брат директора, но они не ладят. Все это как-то связано с Перимадеей, хотя толком я ничего не знаю.
— Какое отношение имеет к этому Бардас Лордан? — тихо спросила Эйтли.
— Говорю же, все прошло мимо меня. Сначала нас с Триз арестовали, потом директор захотела, чтобы она ей в чем-то помогла, а потом Ветриз сказала, что согласна и хочет остаться и сделать все, что директор прикажет. А я стоял рядом, с ума сходил от беспокойства… Ты слушаешь?
— Что? Конечно, слушаю. Эй, давай что-нибудь выпьем, и ты расскажешь мне все по порядку, с самого начала. Кто знает, может, я чем-нибудь помогу.
Венарт задумался.
— Хорошо. Боюсь, у меня нет никаких догадок, так что, если ты сможешь что-нибудь прояснить, я буду безмерно рад. Боже, зачем я вообще сюда приехал? — горько добавил он. — Самое ужасное место, где я когда-либо бывал. Если бы мы только смогли отсюда выбраться и спокойно доплыть до Острова…
— Да, — нетерпеливо ответила Эйтли, — хорошо. Слушай, здесь на углу есть винный магазин, пойдем туда. Ради Бога, возьми себя в руки и расскажи все с начала.
— Шесть квотеров, — ответил старик, — платите либо уходите.
Бардас Лордан посмотрел на угря, потом на старика и снова на угря. Отруби торговцу конечности — и не отличишь от рыбы.
— Спасибо, — сказал он. — Но я лучше буду голодать. От голода хотя бы не отравишься.
Старик моргнул.
— Как вам угодно. Ничего другого не найдете.
— Это же безумие, — ответил Бардас. — Кучка солдат Шастела бродит по Острову пару дней, поджигает деревни, и вдруг на целой Сконе уже нечего есть?
— Шесть квотеров. Платите либо уходите.
— Четыре.
Старик ничего не ответил. Он умел замирать, как ящерица.
— Пять, — сказал Бардас. — И только потому, что, если я не куплю угря, вы съедите его сами, а я не хочу, чтобы ваша смерть была на моей совести.
— Шесть квотеров. Платите либо уходите.
— О, ради Бога! — Бардас порылся в карманах и достал деньги.
Старик засунул угря под колено и поднес монеты к свету. Пять из них он неохотно положил в карман после тщательной инспекции. Шестую отложил на гладкий камешек, достал зубило и небольшой молоточек из кармана и надрезал монету у самого ободка. Потом снова поднял ее и начал переворачивать под солнечным лучом, пока надрез, который он только что сделал, не сверкнул. Торговец прищелкнул языком и вернул монету.
— Фальшивая. — Бардас посмотрел сам.
— Вы правы, — признал он. — Как, черт побери, вы это заметили?
Старик продолжал смотреть на него. Бардас достал еще одну монету, которая прошла осмотр. Старик разогнул колено и передал угря.
— Иметь с вами дело — одно удовольствие, — прокряхтел он.
Бардас нашел мальчика, который сидел на деревенской площади и грыз яблоко.
— Где ты его нашел?
— Одна бабушка дала, — ответил парнишка с набитым ртом. — Хочешь?
— Что? О нет, ну что ты, — сказал Бардас, завистливо глядя на яблоко. — Никогда их не любил. У меня от яблок изжога. А вот наш ужин. Смотри.
Мальчик посмотрел на угря и инстинктивно отдернулся.
— Я не буду это есть, — твердо сказал он. — Это отвратительно.
— Не глупи. Перед тобой отличный угорь. Там, откуда я родом, такая еда считается деликатесом.
— Значит, тебе очень повезло, что ты уехал.
— Не спорь, — сказал Бардас, теряя терпение. — Или я дам тебе лук и стрелы, и пойдешь охотиться на кроликов. Выбор за тобой.
Мальчик посмотрел на угря и сглотнул слюну.
— Может, он не такой уж и противный. С шалфеем, луком и перцем.
— Никакого шалфея. Никакого лука. И уж тем более никакого перца. Если ты все-таки предпочитаешь кролика, — добавил он, — то добро пожаловать. Мы еще не тушили его, верно?
