Золотой ключ. Том 3 - Эллиот Кейт (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
У стенки, за ящиком, куда они, по всей вероятности, завалились много лет назад, лежали смятые листки бумаги. Элейна развернула их, и они захрустели у нее в руках. Слишком мелкие буквы прочитать при таком освещении было невозможно.
Свеча почти догорела, Элейна взяла ее и выбралась наружу. В коридоре на стенах уже горели лампы. Выяснилось, что она нашла старую опись имеющихся в Галиерре картин. В самом конце стояла дата, когда она была составлена: “По приказу Тасита Грихальвы, в году 1216”. Ровно сто лет назад.
Подумать только! Прижав к груди драгоценный документ, Элейна поспешила в Галиерру, уже закрытую, но не запертую на ключ. Внутри никого не было, царил мрак. В желудке у нее заурчало. Матра! Она же не ела целый день! Однако любопытство победило голод.
Элейна зажгла лампу и поставила ее на стол кураторрио. Опись была разделена на две части: “Для выставки в Галиерре” и “Для хранения”.
В самом верху списка картин, предназначенных для хранения, она прочитала: “Первая Любовница”, портрет Сааведры Грихальва, выполненный Сарио Грихальвой”. Дальше шло краткое описание: “Портрет в полный рост. Сааведра Грихальва стоит у стола в своей комнате. Ночь. На ней платье из пепельно-розового бархата. На шее тяжелое ожерелье из жемчуга, мелкие жемчужины украшают платье. На столе лежит раскрытая книга. Одна рука Сааведры касается стола, другая указывает на первую строку текста”.
Элейна поднялась, сжимая в руках опись. Взяла лампу за раскрашенное керамическое основание и пошла – медленно, ей совсем не хотелось побыстрее добраться до другого конца Галиерры. Вокруг царила мертвая тишина.
"Первая Любовница” висела на своем месте. Такая прекрасная, что на нее было немного страшно смотреть, потому что кроме всего прочего она казалась невыносимо печальной. Сааведра исчезла навсегда, ведь все в жизни рано или поздно уходит. Только вот благодаря гению Сарио Грихальвы память о Первой Любовнице будет жить вечно.
Впрочем, взгляд Элейны лишь на мгновение задержался на лице и глазах Сааведры. Дрожа от ужаса, она, словно первый раз в жизни, стала рассматривать картину.
Сааведра не стояла у стола. И в комнате была не ночь. Судя по отсутствию теней и свету за сводчатыми окнами, уже наступил полдень. Лампа погашена. На подоконнике – свеча, толстая, почти догоревшая. На столе и в самом деле лежит книга, только она закрыта, точно ее последняя страница прочитана, а сама книга отодвинута в сторону.
Сааведра стоит у окованной железом двери, левая рука на щеколде, голова повернута к зеркалу. Либо в описание картины вкралась ошибка, либо кто-то не правильно ее скопировал.
Где-то в противоположном конце Галиерры открылась дверь, и Элейна подпрыгнула на месте. Не задумываясь над тем, зачем она это делает, погасила лампу и укрылась за большим, тяжелым занавесом в дальнем углу. К тому месту, где она пряталась, не спеша приближались двое… Темная, погрузившаяся в ночную тишину Галиерра вдруг превратилась в хранилище страхов Даже тусклый свет казался пугающим.
– Вы должны действовать, ваша светлость, – тихо, но совершенно отчетливо промолвил Сарио, и его голос эхом разнесся по пустой Галиерре. Такой спокойный. Такой уверенный в себе. Такой сильный. – Вы же знаете, что до'Веррада не могут обходиться без Верховного иллюстратора Шаги приблизились. Элейне почудилось, будто сердце у нее стучит слишком громко и они вот-вот догадаются, что она здесь. Но они остановились у портрета Сааведры Грихальва, и тени, отбрасываемые лампой Сарио, заметались по стенам, укрыли картину, словно покрывалом.
– Новость про Андрее… так меня потрясла! Вы уверены, что это правда?
– К сожалению, да.
– Но вы так молоды. Вы утверждаете, что остальные не будут возражать?
– Решение принимаете вы, ваша светлость. Если вы представите меня Вьехос Фратос в качестве вашего нового Верховного иллюстратора…
Элейне чудом удалось сдержаться и не вскрикнуть от изумления. Она боялась даже пошевелиться.
– Я вас не знаю…
Разве это тот самый человек, который вышвырнул Рохарио из своего Палассо? Его голос звучал так неуверенно. А ведь Великий герцог никогда ни в чем не сомневается.
– Вы можете мне доверять, ваша светлость. Если я нарушу наш кодекс чести, у моих родственников есть способ меня наказать.
– Эйха! Конечно. Немножко жестоко, если подумать…
– Зато необходимо, когда власть, дарованная нам Матрой эй Фильхо, попадает в руки человека, лишенного совести.
– Да, пожалуй. Вы совершенно правы. Вы зайдете ко мне утром, Верховный иллюстратор Сарио?
– Почту за честь, ваша светлость. Я буду служить вам так же верно, как мой тезка служил Алехандро до'Веррада. – Его тень поклонилась Великому герцогу, соскользнула с фигуры Сааведры.
Тень Ренайо сделала какой-то странный жест рукой. Элейна не поняла, что он означал. А потом он ушел. Его шаги постепенно стихли в другом конце Галиерры.
У Элейны защекотало в носу, и ей захотелось чихнуть. Сарио неподвижно стоял на месте. Элейна знала, что долго ей не продержаться.
Сарио сделал несколько шагов вперед, так что теперь она его видела, поднял лампу и подошел поближе к портрету Сааведры. Приложил сложенные пальцы к губам и, потянувшись вперед, коснулся ими губ Сааведры.
– Любимая моя. Скоро ты будешь возвращена к той жизни, которую заслужила. Но ты должна набраться терпения, Ведра. Должна помнить: я знаю, как для тебя лучше.
Он долго стоял перед портретом, смотрел на прекрасное лицо.
Элейна замерла, листки описи жгли ей руки, но она знала, что стоит хоть чуть-чуть пошевелиться, и шуршание старой бумаги выдаст ее присутствие.
Сарио покачал головой, словно отвечая на безмолвный вопрос.
– Еще не пришло время освободить тебя, любимая, – снова обратился он к картине.
Потом – благодарение всем святым! – медленно пошел прочь, тихо ступая по ковру, устилавшему пол. Элейна не двинулась с места, пока не услышала, как в дальнем конце Галиерры закрылась дверь.
Сарио Грихальва сошел с ума.
А Великий герцог только что назначил его Верховным иллюстратором.
Элейна выскользнула из-за портьеры и посмотрела на “Первую Любовницу”: Сааведра Грихальва казалась живой, возникало ощущение, что вот сейчас она сделает шаг и выйдет из картины – такая, какой была триста лет назад.
– Каким же могуществом обладают иллюстраторы Грихальва? – прошептала Элейна, поймав взгляд Сааведры, отраженный в зеркале. С каким поразительным искусством удалось Сарио в самых мельчайших подробностях передать на полотне это лицо, его потрясающую красоту, гнев, страстность изображенной на портрете женщины.
«Достаточным могуществом, чтобы поступить со мной вот так! Кто ты, сестра моя? Я уже видела тебя. Ты мне поможешь? Ты понимаешь, что сделали со мной и моим ребенком?»
Невозможно. Этого не может быть.
А если может? Если Сааведра Грихальва не умерла и не сбежала? Если Сарио Грихальва пленил ее, заключив в портрет? Но почему он совершил такое ужасное преступление?
И как может Сарио Грихальва – нынешний Сарио – знать о том, что произошло триста лет назад?
