Пчелиный волк - Веркин Эдуард (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
Оригинальный поворот, подумал я. Сбежать на Байкал – это что-то новое.
Коровин продолжал:
– Я сбежал на Байкал. Доехал до города Ишима, он знаменит тем, что в нем жил этот… Тот чувак, что сочинил «Конька-Горбунка», ну, ты знаешь, Ершов.
– Царь там сколько-то раз крестился, бух в котел, и там сварился, – процитировал на память я.
– Точно, сварился, – засмеялся Коровин. – А я не сварился, меня просто так милиция сняла. Пока суд да дело, отправили в тамошний санаторий, там так здорово оказалось. И в том санатории я впервые познакомился с эльфами. У них там как раз был ролевой лагерь, они играли в «Освобождение Мэрриэль».
– Кого освобождение? – переспросил я.
– Мэрриэль. Это знаменитая эльфийская принцесса, она прожила две тысячи лет и умерла, укушенная змеей в лоб. Но до последнего мгновения Мэрриэль была прекрасна, как лунный свет. Она…
– Понятно, – остановил я Коровина. – Про это опустим, рассказывай дальше.
– Отправился я купаться, – продолжил Коровин. – Там был такой горячий источник, прямо из земли бил. Целебная вода. А как раз вечер был, я залез в этот источник, сижу, смотрю, как звезды появляются. Смотрел, смотрел и уснул, разморило в горячей водичке. Просыпаюсь – уже ночь. Звезды так ярко светят, причем кажется, будто они в воде отражаются. И такой на меня облом навалился, ну, думаю, никогда не пойду, буду сидеть тут до утра. Сижу-сижу, потом бах, гляжу, а из воды такой туман исходит. И в этом тумане какие-то фигуры…
– Глюки, – сказал я. – Это называется глюки.
– Да не глюки это были, это были души эльфов. Они возле того озера издревле жили…
Теперь я понял, каким образом сюда попал Коровин. Коровин был сдвинутым, все очень просто. Сдвинутый, как и все остальные здешние обитатели, которых я пока еще не лицезрел.
Коровин еще что-то рассказывал, но я уже слушал вполуха, поскольку пошла сплошная эльфийская терминология, удивительно скучная и мутная, сдобренная рассуждениями о каких-то эпохах и долгоносых героях.
– …Тогда я и понял, что суждено мне стать эльфом, – неожиданно закончил Коровин. – Вот мы и пришли.
И Коровин простер указующий стебель.
Мы стояли на довольно узкой, но тем не менее изрядно истоптанной тропе шириной метра в полтора. На тропе виднелись следы нескольких человек, отпечатки конских копыт и еще какие-то следы, идентифицировать которые с доподлинностью мне не удалось.
– У них часовой есть… – Коровин понюхал воздух. – Предусмотрительные какие! Значит, так, ведем себя нагло и уверенно. Мы эльфы, приглашенные на слет самим Энлилем… Из юго-западных пределов. Ладно, я сам все скажу.
Тропинка вильнула, и мы увидели амбар вблизи. Амбар как амбар, ничего особенного. Не очень высокий и не ахти с каким толком построенный, даже, пожалуй, кособокий. Возле одного конца скучали разномастные кони, преимущественно беспородные, висел дирижабль опять же, возле другого маялся бдительный часовой. Часовой сидел на пеньке и играл на глиняной дудочке, прямо пастушок из немецких сказок, Рюбецаль сплошной, шортиков не хватало. И шляпы с пером фазана.
– Скажи мне, Коровин, ты разбираешься в тирольских напевах? – на всякий случай спросил я.
Коровин промолчал, но по его морде и так было видно, что в тирольских напевах он не разбирается.
– Главное – молчи. – Коровин спрятал под рубище Доминикуса. – Я сам их раскидаю…
Мы подошли поближе. Часовой отложил свою свирель и уставился на нас удивленным глазом. Я бы сам уставился удивленным глазом, если бы ко мне пришли подобные типы. В полупрогнивших мешках, отощавшие, перемазанные землей, с диковатым взглядом, расшибленными мордами, бродяги, короче, настоящие. А на одном еще и котел, надвинутый почти до переносицы. Похож на персонажа старой карикатуры про безобразия израильской военщины, я видел их на чердаке «Гнездышка Бурылина» в каком-то журнале. Там вся израильская военщина в таких камуфляжных касках.
– Чего смотришь? – спросил Коровин у эльфа. – Не видишь, на слет идем!
– На слет?
И охранник повертел дудочку с таким видом, будто в ней была спрятана стрела с ядом кураре.
– Ну, так что, пропустишь? – напирал Коровин. – А то смотри, Энлиль за опоздание тебе уши отрежет. Он ведь у нас такой строгий…
– Пароль, – лениво осведомился часовой. – Назовите пароль, как этого требует обычай.
– Тысячелетние Холмы, – не задумываясь, выдал Коровин. – Отзыв?
– Моткаселька, – ответил часовой. – Проходите.
Часовой указал в сторону ворот.
– Извините, что сразу вас не пустил, просто… Просто не очень по-эльфийски вы выглядите…
– Мы из земель, лежащих за океаном, – сказал Коровин. – За бывшим океаном. Не бывал?
Часовой не бывал.
– Четыре недели в пути, преимущественно по топям, кишащим пираньями и летающими пиявками. Сам должен понимать, немножко пообносились. Жить стало тяжелее, но кому щас легко?
– А на голове? – часовой постучал себя по голове дудочкой.
– Стригущий лишай, – ответил Коровин. – Чрезвычайно заразно. Надел в русле общей превенции… Кстати, мы забыли приветствовать друг друга традиционным эльфийским приветствием…
– Проходите, проходите, – сторожевой эльф указал дудкой в сторону ворот. – Скоро слет начнется, пять минут осталось.
Мы вошли в амбар.
– Все просто как в блокбастерах класса «В», – сказал Коровин. – Никак не пойму, то ли люди такие тупые, то ли фильмы такие хорошие? Я, конечно, подозревал, что кино – это книга жизни…
– Откуда ты знаешь пароль? – шепотом спросил я.
– На всех съездах всегда один и тот же пароль, – сказал Коровин. – У эльфов нет никакой фантазии. Пароль «Тысячелетние Холмы», отзыв «Моткаселька». Давай продвигайся вправо, в угол.
Внутри амбар выглядел довольно миленько. Стены убраны еловыми ветками и алыми лентами, под крышей болтается керосиновая лампа с большим рефлектором. Странная лампа, ленты, еловые ветки, общее настроение наступающего Нового года. Разве что мандаринами не пахнет, Дедушка Мороз опять же под столом не лежит, поехал за покупками. На противоположном конце амбара небольшой помост, даже не помост, земляная насыпь. На насыпи стол, покрытый бордовым сукном и даже графин со стаканом. За столом парнишка.
– Это Энлиль, – шепнул мне Коровин.
Парнишка как парнишка, как все остальные эльфы. Сидит себе за столом, пьет водичку. Если бы не витой обруч из белого металла вокруг головы, ни за что не сказал бы, что это он. Господин Сироткин, тезка шумерского бога ветра, Оберэльф. Кстати, выглядит совсем не по-шумерски. Да и остальные эльфы выглядели тоже довольно по-рязански. Если бы не их эти хитоны, то я бы ни за что не сказал, что это съезд эльфов. Я бы сказал, что это конференция канареечников-любителей. А это эльфы. Обычные такие, простые эльфы. И все волосаты.
В смысле, у всех эльфов были длинные волосы. У некоторых красивые и прямые, как у скандинавских красавиц, у других черные с завитушками, как у итальянских мафиози, у третьих волнистые, а у совсем некоторых даже рыжие. Рыжие волосы отвисали плохо, и их обладатели привязывали к своим прядям небольшие камешки.
Эльфы сидели на раскладных стульчиках и потихоньку переговаривались. В амбаре стояло ровное жужжание. Мы спрятались за толстым столбом, поддерживающим крышу, и стали ждать начала мероприятия.
Я стоял спокойно, Коровин немножечко нервничал и натягивал на глаза котел. Доминикус ворочался под мешком и урчал, отчего казалось, что у Коровина в груди завелся гигантский паразит. Эльфы оглядывались на него с опаской и сторонились.
Тем временем Энлиль Сироткин застучал по графину ложкой и призвал эльфийскую общественность к порядку. Стало тихо. Энлиль поднялся из-за стола и сказал:
– Слушай меня, о, благородный народ эльфов! Четвертый все… всемирный съезд эльфов объявляю открытым! Прошу встать!
Эльфы поднялись со своих стульчиков, и с большим удивлением я обнаружил, что стульчики не просто так – стульчики крепятся к специальной системе ремешков, опоясывающих эльфийскую задницу. Встаешь – стульчик складывается, садишься – раскладывается. Просто, как все гениальное.
