Сердце в броне - Степной Аркадий (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
– Ну а тогда чего из пустого в порожнее переливать? Лучше честно проиграть, чем смалодушничать и уйти. Кстати, а кто вчера выиграл?
– Эдвитанцы, семь – пять.
– Жалко.
– Ничего, завтра все будет по-другому. Вчера вечером из Глинглока приехали три рыцаря не из последних.
– Тоже в посольство?
– Нет, по своему желанию. Прослышали о турнире и приехали. Отличные бойцы, а виконт Вальмонд тот и вовсе чемпион двух последних ристалищ. Эдвитанцы уже затревожились…
Гарт осекся, в какой-то момент лицо Рустама окаменело, а глаза настороженно прищурились.
– Виконта Вальмонда случайно не Надалем зовут? – спросил он негромко.
– Надалем и зовут, – кивнул Гарт. Он не был посвящен во все перипетии, связанные с женитьбой друга, и не знал о его подозрениях, зато сразу заметил, как подобрался Рустам.
– И что, говоришь, знатный чемпион?
Эта интонация была знакома Гарту еще с войны. Так Рустам говорил только о врагах.
– Что у тебя с ним? – спросил Гарт вместо ответа.
– Да пока ничего.
И эта интонация была Гарту хорошо знакома. Он задумчиво пожевал губами.
– Если хочешь схлестнуться, – сказал он наконец, – то только не на турнире. Он тебя размажет в тонкий блин. В бою я Надаля не видел, но на турнирах он в числе лучших.
Рустам неожиданно расслабился и обмяк.
– Не переживай, – сказал он устало, – драться я с ним не собираюсь.
– Он тебя обидел? – продолжил допытываться Гарт.
– Нет, – Рустам решительно мотнул головой, – это я сам… – Он замолчал.
Гарт положил руку ему на плечо:
– Хочешь поговорить об этом?
– Нет. – Рустам отвернулся.
Гарт вздохнул. В последнее время его другу приходилось несладко, и Гарта злило, что он ничем не может ему помочь.
– Айрин приходила, – сказал он, чтобы его отвлечь, и сразу же почувствовал, как напряглось плечо Рустама.
– Зачем?
– Хотела тебя проведать.
Плечо расслабилось. Рустам повернулся к Гарту и невесело усмехнулся:
– Понятно, выполняла свой долг, только и всего.
– Мне кажется, – тихо сказал Гарт, – что ее что-то мучает.
– Да, – так же тихо ответил ему Рустам, – и я даже знаю что… или кто, – добавил он уже совсем тихо.
Обязанности придворной дамы не стали для Айрин чем-то обременительным. В эти дни вокруг принцессы кружился целый хоровод придворных дам. И каждая стремилась отличиться, порой переступая черту, отделяющую услужливость от навязчивости. Одна только Айрин, поглощенная своими переживаниями, старалась держаться в тени. И была довольна, что за общей суетой никто не обращает на нее внимания. Будучи всегда немножечко в стороне, она почти не видела принцессы, окруженной со всех сторон назойливыми подданными. А из-за их болтовни она почти не слышала ее слов.
Этот день ничем не отличался от других. В покоях принцессы было многолюдно. Что-то негромко наигрывали музыканты. Кто-то читал стихи, надеясь, что на него обратят внимание. Но все это было только фоном. Тон задавали фрейлины, они сплетничали напропалую и болтали без умолку, обрушивая на принцессу тонны разнообразной информации.
Айрин примостилась на резной скамье возле раскрытого окна и по привычке погрузилась в себя. Ее обидели вчерашние упреки Гарта, хоть она и не могла не признать их справедливости. И сейчас она, несколько запоздало, старалась подобрать правильные слова, которыми нужно было ответить еще вчера. Это было довольно бессмысленное занятие, но, по крайней мере, оно помогало не думать о том, о чем не хотелось.
Неожиданно в комнате воцарилась тишина. И Айрин в первый раз ясно услышала голос принцессы Ксении, на удивление звонкий и приятный.
– Дамы и господа, – сказала принцесса мягко, но решительно, – ваше общество разгоняет мою скуку. Но я дала себе обещание, что еще до отъезда прочитаю книгу, подаренную мне моим отцом. Книга эта хоть и скучная, но весьма серьезная и поучительная, она требует тишины и уединения для лучшего осмысления. Я буду очень признательна, если вы оставите меня на время и позволите выполнить обещание, данное моему батюшке.
Если отбросить всю вежливую мишуру, то это было весьма недвусмысленное предложение – всем убираться вон. Оставалось только подчиниться. Зашуршали многочисленные юбки придворных дам, приседающих в почтительном книксене. Застучали башмаки музыкантов и непризнанных поэтов. Принцесса мило улыбалась, но выражение ее глаз лишь подстегивало опытных царедворцев. «Уходите», – говорил ее взгляд, и не нашлось ни одного глупца, решившегося с ним поспорить.
Айрин, как и остальные, вежливо присела, склонив голову точно в соответствии с придворным этикетом, и, облегченно вздохнув, поспешила к дверям. Чем бы ни было продиктовано решение принцессы, Айрин оно пришлось только на руку. Ей не терпелось вернуться в отведенные ей комнаты и запереться на все засовы.
– Баронесса Гросбери, останьтесь.
Эти слова принцессы вызвали всеобщую заминку. Придворные недоумевали, что потребовалось принцессе от скромной и незаметной баронессы.
– Иногда у меня устают глаза, и тогда я прошу кого-нибудь почитать мне вслух, – снизошла принцесса до объяснений. – Ваш голос, баронесса, кажется мне приятным.
Что бы придворные ни подумали, им пришлось уйти. Высокие двухстворчатые двери мягко захлопнулись, и в большой комнате остались только Айрин и принцесса. Айрин, пребывая в сильной растерянности, взяла в руки предложенную книгу и положила ее на подставку для чтения.
– С какой страницы мне следует начать, ваше высочество?
Принцесса не спешила отвечать на ее вопрос, изучая Айрин испытующим взглядом больших карих глаз. Возникла неловкая пауза.
– Тяжело быть замужем за нелюбимым, – неожиданно произнесла принцесса.
Айрин подняла голову.
– Ваше высочество, я более чем уверена, что король Георг придется вам по душе…
– Смею надеяться на это, – прервала ее принцесса с мягкой улыбкой на лице. – Но я сейчас говорю о вас.
Айрин вспыхнула:
– Ваше высочество, но с чего вы взяли?
Принцесса рассмеялась, но так доброжелательно и деликатно, что ее смех прозвучал совершенно необидно.
– Во-первых, это сразу же бросается в глаза, стоит лишь немного за вами понаблюдать. Ваши вымученные улыбки друг другу могут обмануть только черствых и невнимательных. А во-вторых… – принцесса открыла ключом изящную шкатулочку для бумаг и достала оттуда распечатанный конверт, – об этом мне написал в своем письме мой жених и ваш брат.
Айрин побледнела и прикрыла ладонью рот.
– Не пугайтесь, – сказала принцесса. – Георг сделал это вполне осмысленно, и я ценю его откровенность, оцените и вы.
Но Айрин продолжала смотреть на нее испуганным взглядом. Принцесса подошла к ней, взяла ее за руки и усадила рядом с собой на мягкую софу. Живые карие глаза, особенно выделявшиеся на ее некрасивом лице, стали проникновенными.
– Вы его сестра, – сказала она негромко, – значит, будете сестрой и мне.
– Ваше высочество…
– Не надо этого, – принцесса сжала в ладонях ее руки, – для тебя я Ксения, хотя бы наедине. И говори мне «ты».
– Но…
– Пожалуйста, я так редко это слышу. – В голосе принцессы послышались просительные интонации.
Для Айрин это было так неожиданно, что шок, охвативший ее вначале, пропал почти без следа. Она невольно улыбнулась, от Ксении исходило ощущение покоя и уюта, только что она была принцессой и ее воля заставила придворных чуть ли не бежать из комнаты, но прошло всего несколько минут, и вот уже перед Айрин совсем другая Ксения, простая и доступная.
– Меня зовут Айрин.
– А меня Ксения, – улыбнулась в ответ принцесса. – Вот и познакомились.
Девушки рассмеялись. Принцесса была некрасива, но все недостатки ее внешности с лихвой покрывались врожденным величием и незаурядной долей таинственной женской мудрости. То, до чего другие доходили через долгие часы мучительных размышлений, Ксения чувствовала инстинктивно. Ей достаточно было нескольких минут общения, и она безошибочно выбирала верный тон. Принцесса никогда не стремилась затмить окружающих, но, когда ей было нужно, умела привлечь к себе внимание, и мягкие, негромкие слова приобретали силу властного приказа. При этом она отлично осознавала свои изъяны, не строя глупых иллюзий и доводя до совершенства свои достоинства. С близкими же Ксения была не только добра и мудра, но и неизменно искренна. Это убийственное сочетание действовало безотказно. Неудивительно, что Айрин была сражена наповал ее обаянием. Неожиданно она вспомнила о письме.
