Путы для дракона (СИ) - Радин Сергей (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
Но зверь во что бы то ни стало хотел выяснить, далеко ли преследователь. Воспользовавшись паузой, Анюта нагнулась и принялась растирать ноги сзади выше колена: они разнылись после непривычной езды на непривычном сиденье. После того как растёртая кожа под джинсами разогрелась, боль поутихла.
Занявшись собой, Анюта не сразу услышала, что в краткой тишине (дракону тоже надо набрать воздуха перед воплем) появились новые звуки — лёгкое вкрадчивое потрескивание. Девочка насторожённо подняла глаза.
— Что это?
Морда — наверное, машинально — попятилась. Кажется, она полностью пришла в себя. Снова опустившись на четыре лапы, она дышала хрипло, и что‑то клокотало у неё в груди.
Кивок в сторону леса Анюту обрадовал. Какая бы тревога ни овладела Мордой, лучше держаться подальше от дракона. Она заторопилась за Мордой, тихонько радуясь, что подошвы её кроссовок толстые и мягкие. Шагать приходилось словно по старому пружинистому матрасу. Нога всё время норовила увязнуть в плотной каше слежавшихся в гниль листьев и мелких сучьей. Вытащить же её часто мешали какие‑то корни, замурованные в слой и старавшиеся подцепить кроссовку за носок.
Не легче было и Морде. Она как‑то осела отяжелела. Притом Анюта разглядела, что левое крыло зверя безвольно тащится по земле, загребая лесной мусор. Представив, что оно вот–вот наткнётся на коварную корягу, девочка перешла на другую сторону от зверя, подняла крыло (Морда чуть дрогнула) и понесла. Мельком Анюта подумала: «Почему Морда снова не меняется? Стала бы снова ящерицей без крыльев… Или больное крыло мешает превратиться?»
Лес был густ, но солнце в него проникало, и длинные тени отмечали идущих. Сердце Анюты сжалось, едва она припомнила расположение солнца на открытой местности, на скате холма. Да, здесь, в лесу, вечер и ночь должны наступить очень скоро. Холм для леса — своеобразная ширма. Скроется солнце за ним — и…
Девочка споткнулась, и Морда подождала, пока Анюта вытащит ногу из ветвистого сплетения. Только теперь они услышали: то самое вкрадчивое потрескивание сначала перешло во множественный шелест и почти сразу — в гудение на несколько голосов, которое становилось всё громче и громче и явно шло по следам беглецов… Двое переглянулись.
— Он поджёг лес, — даже не предположила, а уверенно сказала Анюта и добавила про себя: «Интересно, успеет ли чёрный дракон нас съесть, или мы всё‑таки сгорим?»
Последняя мысль не вызвала у неё оживления, поскольку девочка ещё плохо представляла, что может умереть. Опасно — это да, это она понимала.
Громадная когтистая лапа сомкнула жёсткие пальцы на руке девочки, повыше кисти. Вероятно, Морду больше обеспокоило невысказанное предположение Анюты. Зверь тащил девочку вперёд так быстро, что она еле успевала переставлять ноги, шагая.
Съедающая цвет мгла навалилась сразу. Лишь макушки золотисто зеленели в лучах уходящего солнца. «Странное время… Если дома — так там только–только утро начинается, а здесь наоборот…»
О раненом крыле Морды следовало забыть: одновременно быть влекомой за руку и поддерживать конечность самого влекущего страшно неудобно. Но забыть девочка не могла: крыло, исхлёстанное всеми кустами и деревьями на пути, выглядело настолько жалко, что Анюта то и дело бросалась отнять свою руку из лапы зверя и подхватить его повреждённую конечность.
Между тем совсем стемнело. Анюта, разок взглянув вверх, невольно втянула голову в плечи. Так поздно среди высоких, внезапно грозных деревьев она ещё никогда не бывала, даже гуляя с братом и отцом в лесопарке, недалеко от дома.
Следом выяснилась ещё одна неприятная вещь: лучше быть в темноте и знать, что рядом тот, чья лапа вытащит тебя из любых колдобин, чем находиться в лесу, похожем на самый тяжёлый сон больного ребёнка, — в полном одиночестве.
Лучше бы Анюта не оглядывалась!
Позади‑то все деревья видны, высвеченные тёмно–жёлтым огнём. Изредка и они, и огонь будто колыхались в воде, а иногда их закутывало полупрозрачной плёнкой — дымом. Тени впереди беглецов снова появились, но не как на солнце, относительно отчётливые. Теперь тени без разрешения хозяев пьяно мотались во все стороны, уродливо корячились по земле.
Но даже не это было главным. Самых главных было два. К гудению огня и треску сжираемых им деревьев прибавилась близкая грозная поступь и вызывающий рёв, странно успокоенный и злорадный, точно чёрный дракон специально напоминал о себе, пугая беглецов. Второе лавное заключалось в том, что Анюту уже трясло от ужаса, а это очень плохо, потому что ослабели ноги, и девочка чаще спотыкалась.
Они выбежали на открытое пространство — на полянку, равнодушно решила Анюта: позади деревья, впереди деревья, внизу чёрный провал, наверху высокий провал с высокими звёздами, которые упрямо блестели сквозь вспышки пожарного зарева и чёрные клубы дыма.
И тут Морда сделала невероятную вещь: она схватила Анюту, как хватают в охапку котёнка, и швырнула куда‑то вперёд в мрачную стену деревьев. Очевидно она хорошо знала этот лес: девочка, успевшая коротко пискнуть, очутилась на груде веток, наваленных явно человеческими руками. Разгневанная Анюта барахталась в ветках, пытаясь встать и рыча не хуже встреченных ею диковинных зверей. Наконец встала и некоторое время определяла, куда идти, чтобы хорошенько отругать Морду. Помогла куча, в которую она свалилась. С одной стороны куча была выше, значит, Анюта влетела в неё с другой стороны.
Сама не зная почему, но к полянке она подошла крадучись.
Морда стояла спиной к Анюте и нервно била хвостом. «Ждёт дракона! — про себя ахнула Анюта. — Он же её одной лапой перешибёт!» Но чувство страха за «своего» ездового зверя постепенно потеснилось, уступая желанию увидеть дракона поблизости. Она уже представляла, как разлетятся вдребезги деревья на краю полянки, как шагнёт из леса гигантский кенгуру — одной лапой раздавит и полянку, и Морду.
Если бы не огонь, Анюта его и не разглядела. Не будучи драконом, огнём он уже не плевался, а нёс его вокруг себя. В оранжево–багряных сполохах девочка увидела неизвестно откуда взявшийся столб. Такой высоты столбы поддерживали ограду вокруг её школы. Столб неподвижно стоял среди пламени, а Морда ещё сильнее хлестала хвостом по бокам, и сухие листья, рваная трава разлетались в стороны.
Столб оказался живым и чёрным — несмотря на огонь, Анюта в цвете уверилась сразу… И он был страшнее, чем дракон: дракон мог бы пройти мимо и не разглядеть беглецов, если б они притаились где‑нибудь за деревом. Столб — видел всё, хотя очертаний живого существа в нём не замечалось. Однако девочка чувствовала его пронзивший пространство и упёршийся в неё взгляд.
Она ошиблась.
Перебивая огненный рёв и треск, что‑то лязгнуло в воздухе, и Анюта изумлённо поняла, что слышит вполне различимую речь:
— Отдай девчонку!
Ответ Морды девочка разобрала с трудом:
— Уходи!
— Отдай девчонку!
— Уходи!
Поляну перечеркнула прозрачно–жёлтая призма, от которой Морду подбросило и ударило о дерево за её спиной. Анюта отпрянула. Столб стоял так же неподвижно, а Морда перевалилась на лапы — с нею что‑то происходило. Анюта никак не могла разглядеть, что именно, только ездой зверь уменьшился в размерах. И тут же на девочку резко пахнуло отвратительно–палёным. Морщась и едва не раскашлявшись, она подавила в себе желание немедленно бежать на помощь Морде. Нет чем девочка могла помочь зверю?..
Она снова приникла к дереву и от неожиданности застыла. Спиной к ней стоял человек.
«Голый дяденька», — почти безразлично констатировала девочка.
Глава 4.
Упал зверь — поднялся человек.
Сон всё‑таки продолжается. Наяву быть такого не может…
Анюта согнулась в рвотном позыве, но сплюнула только горькую струйку.
… Или она попала туда, где всё может быть.
Ноги болят, руки трясутся. Устала, устала.
Снова выглянула.
Не совсем голый, потому что не совсем человек. Чешуя.
