Семь горных воронов - Алхимова Ванда (книги TXT) 📗
Дикий сидел в общей обеденной зале, за огромным пустым столом, и ужинал. Проверяя раненых, размещенных по разным поселениям вокруг Твердыни, он редко успевал поесть со всеми и сейчас жевал один, руками обдирая мясо с вареной бычьей кости и высасывая костный мозг, губы и короткая густая борода лоснились от жира. Пшенную похлебку с чесноком Дикий уже выхлебал и теперь смаковал мясо, забыв обо всем вокруг. Одной ногой Дикий отпихивал волкодава, который выпрашивал подачку и норовил встать тяжелыми лапами хозяину на грудь.
Сани встречали управитель Эрик и еще несколько фениев Дикого Ворона. Узнав, что в санях Гордый Ворон и его женщина, Эрик устроил настоящий переполох. Лорелея выбралась из саней, и ее со всех сторон засыпали вопросами. Она хмуро и кратко отвечала, ничего толком не рассказывая.
Висящая над пропастью Твердыня Воронов с ее мрачными серыми башнями произвела на Лорелею угнетающее впечатление. Высокие, одетые в меха бородатые мужчины со светлыми глазами и топорами на поясах, огромные пушистые собаки, серое небо, поднимающиеся со всех сторон горные пики пугали ее. Она вдруг впервые со всей остротой ощутила, что она среди чужих, сама всем чужая, что все эти люди — враги Бреса, которому она еще недавно служила и с которым они вели войну.
Стоя среди толпы и глядя на грубых людей и злобных псов, Лорелея поняла, что впервые ее жизнь зависит не от умения владеть оружием, а от Гордого Ворона, который все еще не приходил в себя.
Между тем крестьяне рассказали, как нашли обоих у перевала, и Эрик предложил Лорелее представиться лорду Дикому Ворону, который принимал все важные решения, пока его матери нездоровилось.
Гордого Ворона отнесли в комнаты его Красного брата, а Лорелея пошла за Эриком и присоединившимся к ним Каэрвеном.
Дикий как раз с хрустом раскусил хрящ и причмокнул. Когда в залу ворвалась вся процессия, он нахмурился, вопросительно взглянув на Каэрвена. Потом его взгляд перешел на Лорелею, спокойно стоявшую между мужчинами. В серых наглых глазах Ворона вспыхнул интерес. Он ощупал взглядом сильную высокую фигуру, отложил кость и с хлюпаньем облизнул пальцы.
— Что это за гости тут у нас? — ухмыльнулся Дикий, мазнув взглядом по высокой груди Лорелеи.
В эту самую секунду она поняла все его мысли и возненавидела его всей душой, на уровне инстинкта, вздрогнув, как будто предчувствуя то, чем грозит обернуться этот взгляд.
— Она пришла вместе с Гордым Вороном, — заторопился с рассказом Эрик. — Их только что привезли крестьяне с Сосновой гряды. Они нашли Гордого и эту женщину в снегу у перевала, полузамерзших, и едва отогрели.
— Вон оно что! — присвистнул Дикий, и интерес в его глазах разгорался все ярче. Он откинулся на спинку кресла и широко расставил свои сильные ноги в высоких охотничьих сапогах. — Поди-ка ты! Первый раз вижу женщину с оружием и в мужской одежде. Кто ты, миледи? И как очутилась здесь с моим братом, коли он находился в плену?
Лорелея набрала в грудь воздуха. Она давно уже прокручивала в голове эту объяснительную речь. Все те дни, которые они находились в деревне.
— Меня зовут Лорелея, — назвалась она. — Брес приказал мне держать твоего брата, лорд Ворон, в темнице и пытать его, чтобы он согласился написать вашей матери письмо с просьбой привести Серые горы в покорность Лугайду. Взамен Брес обещал ему жизнь. Но я ослушалась Бреса: помогла твоему брату бежать и сопровождала до самой Твердыни, пока хватало сил.
Лорелея замолчала, спокойно глядя в глаза Дикому. Тот выпрямился в кресле и пожевал нижнюю губу. Взгляд стал темным, тяжелым, недобрым.
— Позовите Ланса и Трумина, которые вернулись с битвы, — велел Дикий. — Они дрались ближе к Эннобару, пусть поглядят на нее.
Эрик поспешно убежал и вернулся с двумя фениями, выглядевшими так же сурово, как горные пики вокруг Твердыни. У одного на лице красовалась несвежая повязка, второй держал руку на перевязи. Завидев Лорелею, один из них, по имени Ланс, изумленно охнул и обернулся на Дикого.
— Ты ее знаешь? — спросил тот.
— Небесами клянусь, это та самая ведьма, которая рубилась подле Бреса! — заявил Ланс, впадая в гнев и указывая на Лорелею грязным пальцем. — Я ее хорошо разглядел и крепко запомнил. Все чудно казалось: как это баба может заместо мужчины на коне мечом рубиться?
Дикий встал, и на лбу его проступили вены, а лицо налилось багровой краснотой. Он в упор спросил у Лорелеи:
— Так ты убивала для Бреса?
— Да, — спокойно ответила та, не меняя позы и не отводя взгляд. — Я уже сказала тебе, лорд Ворон. Я служила Бресу, а теперь служу твоему брату.
— За что же? — по-волчьи оскалился Дикий.
— Он обещал мне замок в горах и земли, — пожала плечами Лорелея. — У меня нет своего рода, а от Бреса милостей не дождешься.
Дикий хотел было снова задать ей вопрос, но тут в залу вошел Ройле: его тяжелые шаги нельзя было перепутать ни с чьими другими.
— Миледи просит привести эту женщину к ней, передал он.
Дикий стиснул зубы. Со времени последнего разговора с матерью они больше не виделись, и он сам всем распоряжался. К чему привык быстрее, чем ожидал. И сейчас напоминание о том, что последнее слово все равно остается за миледи, неприятно резануло его по сердцу.
Дикий заколебался: ему захотелось показать, кто тут настоящий хозяин, тем более что все происходило на глазах Лорелеи, которая вызывала у него все больший интерес. С другой стороны, Дикий помнил, чем грозит гнев матери. К тому же за время похода проникся большим уважением к Ройле за его силу, знание гор и повадок животных, за охотничье умение и чутье на погоду, за несгибаемость, молчаливость, преданность и смелость. Устраивать сцену разбирательств перед Лорелеей не хотелось.
— Пойдем, — кивнул он, делая вид, что сам отдает это распоряжение.
Ройле повернулся и пошел в покои миледи. Лорелея двинулась следом, чувствуя спиной мрачный взгляд Дикого.
Миледи в простом одеянии сидела в кресле у стены. Окна были закрыты шторами, и свет падал так, что рассмотреть ее лицо в подробностях не получалось. Мать Воронов поразила Лорелею красотой и надменной властностью. Она снова рассказала свою историю и стала отвечать на вопросы миледи, которые та быстро и часто задавала, не давая перевести дух и пристально рассматривая эту странную чужую женщину.
— Так мой сын обещал тебе замок? — снова спросила миледи.
— Да, за то, что я спасла ему жизнь и провела через горы, — подтвердила Лорелея.
Под взглядом миледи она чувствовала себя глупой и запутавшейся, а под взглядом Дикого — голой. Это злило ее и заставляло замыкаться в себе.
— Но мой сын не может распоряжаться замками, — благожелательно улыбнулась миледи. — У него всего одна седьмая часть в отцовском наследстве. Причем состоит она не из замков и земель, ведь он служил при дворе короля и занимался военной карьерой.
— Думаю, вы поможете ему сдержать слово и заплатите мне за жизнь своего сына, — холодно ответила Лорелея. — Или вы находите эту цену слишком высокой? Мне пришлось бросить все и рисковать собственной жизнью, чтобы спасти его голову. Иначе сейчас вы бы не со мной беседовали, а читали его письмо, написанное под диктовку Бреса. Залитое кровью и слезами. С приложенными украшениями вроде отрезанных ушей… Или не ушей, а чего-нибудь более интересного.
Миледи облизала губы, и глаза ее замерцали. Она кивнула:
— Нет, я не нахожу эту цену высокой, тем более что мой сын дал тебе слово чести. Ты получишь замок и земли.
Лорелея поклонилась.
— Но только после того, как жизнь моего сына окажется в безопасности, — добавила миледи.
Лорелея пожала плечами, словно говоря, что это не ее забота.
— И еще, — произнесла миледи. — Здесь ты среди врагов.
— Я думала, если я не враг твоему сыну, то не враг и остальным, — заметила Лорелея.
— Среди врагов Лугайда, — поправилась миледи. — Еще недавно ты верно служила Бресу и даже убивала для него. Кто знает, не хочешь ли ты тут все разведать, а потом снова сменить сторону?
