Никаких принцев! - Сакрытина Мария (читаемые книги читать .TXT) 📗
— Ой, Дамиан, хватит, — отмахиваюсь я. — Нормальная Вилла ведьма. Ну разве что кошек очень любит. А сад… Да, был какой-то сад. Но я же не рыцарь. А про кровь ничего не знаю.
— Вы… знакомы? — выдыхает Дамиан, глядя на меня так, словно я только что призналась, что дружу с дьяволом.
— Ну да. Это же она меня прокляла.
— Виола, кажется, я уже совсем ничего не понимаю, — вздыхает Дамиан. — Если это она тебя прокляла, то почему ты говоришь о ней, как о подруге?
— Ну, не совсем как о подруге, нет, просто, понимаешь, она все еще любит моего папу, а подруга она, кстати, мамы… Короче, слушай.
И я вкратце рассказываю ему историю моего рождения, после чего Дамиан долго молчит, вертит в руке браслет, который по рассеянности снял. Замечает это, надевает снова.
— Кажется, мне действительно нужно поспать, — говорит он наконец. — Кажется, это самая безумная история из всех, которые я слышал.
— Кажется, ты просто слышал очень мало безумных историй! — воодушевленно замечаю я, и Дамиан со вздохом ставит поднос с пустыми тарелками на стол.
— Виола, если ты не возражаешь, я отдохну, и мы потом поговорим о Виллинде со всеми ее кошками. Хорошо? — И уже себе: — Это какой-то бред…
Угу. Сказал демонолог, доставший саму смерть.
— Хорошо, — радостно отзываюсь я. — Только учти, что если ты меня не отправишь к моей крестной ведьме, я сама к ней пойду. И может быть, по дороге заблужусь. Или нет. Как повезет. А мне последнее время не везет.
Дамиан закатывает глаза.
— Ты только сейчас никуда не уходи, хорошо?
— Хорошо. Дамиан, постой-ка. Еще пару минут. Ты знаешь, я должна тебе сказать… Насчет Ромиона…
И я вкратце рассказываю, что встречалась с Ромионом по ночам. Что мы гуляли в волшебных садах, слушали музыку, и мне это нравилось. И слушать Ромиона тоже нравилось. Он же никогда не разговаривал со мной о том, чего я не знаю (например, о демонологии).
Да, я же теперь за честность в отношениях.
А еще я очень по Ромиону скучаю…
Так, что в конце рассказа у меня глаза на мокром месте.
Дамиан жмурится и берется за дверную ручку.
— Виола, прости, но я правда слишком устал, чтобы обсуждать подробности твоих отношений с моим братом.
— Да, — я вытираю щеки, — просто я подумала… Я не хочу тебе больше лгать. Так что… вот.
Дамиан отворачивается, но, прежде чем уйти, все-таки спрашивает:
— Так ты его все-таки любишь?
— Нет… Я… Я не знаю, — честно отвечаю я. — Мне было с ним хорошо. Как и с тобой. Но с ним…
— Лучше, — тихо заканчивает Дамиан.
— Нет! Просто по-другому. Он такой… Он всегда знал, что мне сказать, и еще с ним интересно… Дамиан, ты просто не понимаешь!..
— Мне кажется, ты тоже не понимаешь, Виола. Я-то знаю, каким милым может быть мой брат, — Дамиан усмехается и отворачивается. — Спокойной ночи, Виола.
— Ага… — говорю я в закрывшуюся дверь. — Спокойной ночи… То есть дня.
Ну что такое, а?..
Если Ульрик и заходил, то я об этом ничего не знаю. Потому что я подумала — я тоже хочу спать, и что, должна ждать какого-то гоблинского императора? Много чести!
Поэтому наш с ним разговор происходит уже за полночь, когда я зачем-то выползаю в гостиную. Ульрик сидит около «очага», обложившись какими-то свитками, почти зарывшись в них, и беспрестанно зевает.
Но меня замечает. Точнее, снова таращится, как на чудо света, и я на всякий случай уточняю:
— Я Виола. Розалинда в каком-то королевском «кармане» собирает слово «вечность».
— Расскажи, — тихо, совсем по-человечески, а не визгливо, говорит Ульрик.
Я рассказываю и сама не замечаю, что принимаюсь императора гоблинов успокаивать: «Все будет хорошо, вы же Роз спасете?»
Ульрик усмехается и в ответ заверяет меня, что он уже раскалил туфельки для королевы Изабеллы, в которых она будет танцевать на его с Роз свадьбе. А потом облегченно улыбается:
— Она жива…
Он любит Роз, понимаю я. Действительно любит, а не как все остальные ее ухажеры. Те восхищались ее красотой, весельем, очарованием. Этот любит по-настоящему. Ромион, королева, посмотрите: вот она — настоящая любовь. Она существует. Видите?
Хотела бы я, чтобы кто-нибудь полюбил меня так же. Не чтобы расколдовать — плевать мне на мою внешность, я и без красоты себе приключения нахожу. А чтобы я знала: есть кто-то, кто принимает меня любой, даже лягушкой, даже красавицей, даже… самой собой.
А еще — хотела бы я так же любить…
— Ваше ужаснечейство, я от вас завтра сбегу, — сознаюсь я, мне не хочется больше лгать. Даже Ульрику. — Вы меня простите, но я должна помочь…
— Виола, я понимаю, что она твоя сестра, — качает головой Ульрик, — но я не могу позволить тебе…
— Нет, не Роз, — перебиваю я. — Роз вы спасете. А мне нужно спасти одного принца… Он спит сейчас мертвым сном, и у него нет никого, кто мог бы разбудить его поцелуем настоящей любви. Так что я должна найти способ разбудить его как-нибудь иначе. Поэтому простите, ваше ужаснечейство. Но мне придется сбежать, если вы меня не отпустите.
Ульрик смотрит на меня, долго, молча. Потом снимает одно из своих колец.
— Держи. Это твой пропуск в мои подземелья. Если тебе на поверхности вдруг понадобится быстро исчезнуть, просто коснись им земли у себя под ногами, и мои слуги тебя проведут.
— Спасибо… — Я надеваю кольцо на указательный палец — как раз впору. Надеюсь, мне, дневной, жать не будет?
— Попроси их потом перенести тебя в башню, где спит сиернский принц. Королева окружила ее своей живой изгородью, но защиту под землей пока не поставила. Быть может, ты успеешь до того, как мы начнем воевать, — Ульрик улыбается. — Не могу же я позволить, чтобы сестра моей невесты пробиралась к своему принцу через колючки, как какая-то… рыцарка.
Я улыбаюсь в ответ.
— Спасибо. То есть вы нас завтра отпустите?
Ульрик встречается со мной взглядом и поднимает бровь.
— Ну конечно, нет. Во-первых, ты должна сидеть под замком и ждать моих приказаний. Во-вторых, портал твоего друга-демонолога принесет тебя к Виллинде куда быстрее, чем мои туннели.
— Вы все слышали!..
— Это мои подземелья, Виола. Конечно, я все слышал, — усмехается Ульрик. — Иди, отдыхай. Как у вас на поверхности говорят: «Утро вечера счастливее».
— Мудренее, ваше ужаснечейство, мудренее.
— Я ошибся, ты действительно похожа на Роз, — говорит мне вслед Ульрик. — И не только внешне.
— Спасибо, ваше…
— Ульрик. Мы почти семья.
— Ага. Спасибо, Ульрик.
А может, и не затиранит он Роз. Может, я еще ей завидовать буду.
Да что там — уже завидую!
Утром я встречаю в гостиной Дамиана, который сосредоточенно чертит на полу ощетинившуюся лучами звезду.
— Я был в Астрале, — говорит он вместо приветствия, — мне подсказали вот такой рисунок.
Я смотрю и понимаю, что или подсказавшие жестоко над Дамианом посмеялись, или моя ведьма-крестная действительно такая страшная, что ее даже демоны боятся. Вся звезда буквально испещрена символами, большими и маленькими. Ступить в нее и не стереть хотя бы один будет очень сложно.
— Виола, на всякий случай, — не отвлекаясь от рисования, говорит после паузы Дамиан, — у тебя нет ничего, что принадлежало бы Виллинде? Тогда я смогу лучше замкнуть «щиты» и…
— О! У меня есть пропуск через все ее ворота и заклинания! — радостно сообщаю я. — Вот.
И снимаю с простого кожаного браслета единственную невзрачную подвеску.
— Вилла сказала никому про нее не говорить и никогда не снимать… Дамиан, что такое?
Дамиан смотрит на подвеску, потом на свою схему. На меня.
Очень тяжело вздыхает.
Забирает у меня подвеску и мыском принимается стирать свое художество.
— Виола, ну вдруг, у тебя больше никаких амулетов нет? От каких-нибудь еще колдунов? Твой отец больше ни с кем не общался? Клятву тебе никто не приносил?
— Не-е-ет… О, Дамиан, я только сейчас вспомнила: Вилла ненавидит мужчин. То есть она их совсем, вообще ненавидит. Поэтому давай-ка я одна схожу, все узнаю…
