Осторожно, женское фэнтези - Шевченко Ирина (список книг txt) 📗
Что я должна была сказать? Что сдам экзамены без его помощи, а в посольство больше не пойду? И кому бы я сделала хуже?
Нет, я согласилась.
Может, кое-кто и мнил себя гениальным манипулятором, думая, что заполучил себе послушную мышку, — пусть. Зато этот кое-кто никогда не сможет подступиться к единорогу и будет слюнки глотать, наблюдая со стороны, как я «устанавливаю контакт» с дивным существом.
Я думала о единороге остаток времени в лечебнице, рассеянно просматривая билеты. В столовой. В своей комнате, когда переодевалась для тренировки с Саймоном. По дороге на боевой факультет. Вспоминала переливчатые глаза под инеевыми ресницами. Теплые губы, осторожно касавшиеся моей ладони. Шелковистую гриву под пальцами…
И не сразу заметила появившегося передо мной эльфа.
— Добрый день, Илси.
— Добрый… — я едва успела притормозить, чтобы не врезаться в него. — Грайнвилль.
О нем я тоже думала. Давно, еще до единорога. Хотела поговорить, но так и не придумала, как спросить притворяющегося моим другом нелюдя, что он делал в зеркале из моего сна рядом с Элси?
— Ты была в посольстве, — сказал эльф.
— Была, — признала я.
— Что сказал тебе кэллапиа?
— Разве единороги умеют говорить? — неискренне удивилась я.
— А как тебе понравилась леди Каролайн? — забыв о предыдущем вопросе, спросил Грайнвилль.
— Она милая.
— Лорд Эрентвилль сделает преемником того, кто станет ее мужем. А я уже в том возрасте, когда мужчина моего народа может взять в дом жену.
— Зачем ты мне это рассказываешь?
— Чтобы ты поняла, что я по-прежнему честен с тобой. И тоже была честна. Ты обижена на меня, Илси?
— С чего ты взял?
— Ты не говоришь со мной, как раньше, после той ночи в бестиарии.
Я оступилась, сердце забилось о ребра. Элси не помнила той ночи. А наутро на ее месте уже была я.
— Тайны на обмен, — сказал эльф.
— Что? — я остановилась и посмотрела в сверкающие льдинки, заменявшие ему глаза.
— Тайны на обмен. Я сказал тебе тайну, а ты скажешь мне свою. Разве друзья так не делают?
Все это было бы смешно…
— Нет, Грайнвилль, друзья так не делают. Люди так не делают. То, что ты открыл мне тайну, не обязывает меня поступать так же.
— Я знаю. Но подумал, что, если сделаю первый шаг… Я тревожусь о тебе. Ты изменилась, и мне неприятно думать, что в этом есть моя вина.
Что же там произошло? Хоть намекнул бы.
Элизабет пошла в бестиарий, чтобы устроить «сюрприз» Оливеру. Так она сказала подругам. А на самом деле хотела встретиться с Грайнвиллем? Нет, я бы помнила. Пусть не саму ночь, а то, как договаривалась с эльфом о встрече. Значит, увиделись они случайно.
— Почему ты думаешь, что в чем-то виноват? — спросила я осторожно.
— Я помог тебе тогда, хоть и не должен был этого делать.
Шрамы на его щеках зашевелились. Рисунок расплылся на мгновение, а после вновь стал четким, но будто немного другим. Это отвлекало. Завораживало… Гипнотизировало?
— Ты молода и неопытна, Илси. В тебе есть кровь моего народа — это дополнительная сила для тебя, но и дополнительная опасность. Мне стоило подумать об этом, но я… заболел твоим вдохновением. Не знаю, говорят ли так люди.
— Не говорят. Но я понимаю, о чем ты.
Оливер сказал, что потратил полчаса, чтобы утихомирить разгулявшихся мумий. С его силой возиться так долго с заклинанием, сплетенным третьекурсницей? Странно, что он сам ничего не заподозрил. Наличия у этой третьекурсницы приятеля-эльфа, например, который «заболел ее вдохновением» к розыгрышам.
Наши способности не сочетаются. Даже полукровки владеют либо только людской, либо только эльфийской магией. Однако если в эльфийских чарах они, как правило, слабы, то, получив в наследство человеческий дар, часто превосходят по силе чистокровных людей. Элизабет этого превосходства прежде не чувствовала, но, видимо, Грайнвилль каким-то образом помог ей нарастить мощь заклинания, используя силу эльфийской крови. Теперь переживал из-за последствий этого эксперимента.
— Все в порядке, — уверила я его. — С утра мне влетело от ректора, но это уже в прошлом.
— Я беспокоюсь не из-за этого, Илси. Я боюсь, что новый опыт был преждевременным для тебя. Ты стала странно вести себя после того случая. Говорить странные вещи.
Угу. О спасении мира, например.
— Не обращай внимания, — отмахнулась я. — У меня сложный период. Перевод. Новые дисциплины. Практика. Устаю, вот и… А что ты делал в бестиарии в ту ночь? Ты говорил, но я уже забыла.
— Ты не забыла, — покачал он головой. — Я не говорил. Но скажу сейчас. Я рисовал горгулий, тех самых. Хотел представить их в полете, но мне это не удавалось. До твоего прихода.
Улыбка коснулась его губ и тут же растаяла.
— Вижу, ты торопишься, Илси. Не стану задерживать. Просто знай, что я все еще твой друг. Если захочешь поговорить, я буду рад.
Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Я рассчитывала на Саймона, как на помощника в расследовании, а получила персонального тренера. Учитывая, что от такого чудесного средства отдыха, как бойцовский клуб, я отказываться не собиралась, тоже неплохо.
Эффект от тренировки даже с воздействием единорога не сравнить. Единорог — это эйфория, безмятежность, накрывающая с головой, как волна, а затем откатывающаяся, оставляя тебя с прежними проблемами. Бой — это дренаж, освобождающий душу от избытка эмоций, а разум — от ненужных мыслей. Во время спарринга ты сконцентрирован на одной цели. Сконцентрирован и предельно собран… иначе получишь ногой в живот и согнешься пополам, отброшенный к канатам.
— Скорость, ничего не решает, Элизабет, — продолжил лекцию Саймон. — Сила ничего не решает. Ловкость, хитрость или опыт — ничего. Если хотите победить, нужно использовать все и сразу.
Мне так нравились занятия с ним, что я почти забыла, зачем изначально затевались наши встречи. Но сегодня, в воскресенье, Вульф принес книги. Сказал, это все, что удалось разузнать у матери: названия книг, где описывались заклинания, которым люди научились у драконов. Голая теория, и ничего похожего на наш случай. «Возможно, вы заметите что-то, что я пропустил», — добавил он.
Замечу, а как же. Вдобавок к стопке учебников на моем столе — два увесистых фолианта, которые нужно прочитать, чтобы что-нибудь «заметить». Убить его была готова после такого предложения. Кстати, что мы были на ринге.
— Собираюсь сегодня в клуб, — поставила я в известность. — Как думаете, Дикая Кошка придет?
— Возможно. В выходные людей собирается больше. Но выходить против Кошки вам еще рано.
— Сегодня, — сказала я упрямо. — Завтра возвращается милорд Райхон.
— И что? Кажется, он вполне разделяет ваши интересы.
— Сегодня, — уперлась я.
Потому что, если я пойду в клуб с Оливером, буду думать только об Оливере. О том, что он смотрит на меня. Буду бояться показаться смешной или, наоборот, решу покрасоваться не к месту.
— Дело ваше, — не спорил Вульф. — Я тоже приду. Потому что, как вы и сказали, завтра возвращается ректор, и, если он повадится ходить на наши бои, я на время сделаю перерыв.
— Опасаетесь, что он захочет взять реванш?
— Опасаюсь. В следующий раз придется уложить его на ринг.
— Даже не допускаете, что он может победить?
— Никогда нельзя исключать случайностей. У милорда Райхона неплохие данные, но сказывается недостаток практики. Через пару месяцев тренировок его и вы побьете.
— Заманчиво, — улыбнулась я. — Но пока меня интересует Дикая Кошка.
А расследование? Никуда мне от него не деться. Но этим вечером я не хочу думать о проблемах.
Однако некоторые вещи выбросить из головы не получалось.
— Я сильно изменилась? — спросила я у подруг, прежде чем отправиться в клуб.
Мы общались теперь редко, в основном за ужином или собираясь в нашей с Мэг комнате перед сном. Изредка говорили о пропавших студентах, чаще — об учебе или спектакле Сибил, но наши разговоры казались порой такой же постановкой, где каждый следует своей роли.
