Отважная лягушка. Часть 3 (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна (библиотека электронных книг .txt) 📗
"Сам ты... - банан!" - мысленно огрызнулась Ника, не двигаясь и не открывая глаз.
Она уже понимала, что сорвавшись в истерику, совершила грандиозную глупость, которая грозит ей самыми серьёзными и далеко идущими последствиями.
Звякнула сумка с инструментами, хлопнула крышка сундука, в который их убирал довольный лекарь.
"Дура, ой дура! - едва не выла от досады девушка. - Дала бы ему свой кинжал и всё! Никаких проблем, кроме объяснений с тёткой. А что теперь будет? Как же всё это надоело! Мало того, что жених - гомик и убийца, так ещё и врач - свин попался! Тут любой нормальный человек сбесится. Я же не каменная всё это терпеть! Вот батман, да что же всё так плохо то? Неужели опять безумный геймер гадит?"
- Двадцать риалов, - сквозь шум в ушах долетели до неё слова Рунира Шохоема.
"Такие деньги и ни за что!" - возмущённо фыркнула жертва античной медицины, чувствуя, как слёзы прокладывают на лице новые дорожки.
- Хорошо, - не торгуясь, согласилась хозяйка дома, чей голос буквально клокотал от с трудом скрываемого негодования. - Пойдёмте, пусть госпожа Юлиса отдыхает.
"Сейчас лекаря выпроводит и за меня возьмётся", - подумала Ника, отворачиваясь к стене.
- Госпожа! - тихо позвала отпущенница. - Может, вам что-нибудь нужно?
Не в силах побороть рвущие грудь рыдания, покровительница отрицательно покачала головой, торопливо вытирая мокрые щёки.
- Повязку снимите сами, - донёсся из полуоткрытой двери бодрый голос Рунира Шохоема . - Если ваша племянница, госпожа Септиса, не сотворит какой-нибудь глупости - к завтрашнему утру всё зарастёт.
- У нас есть раб, который умеет обращаться с ранами и кое-что понимает в лечении, - заговорила собеседница уже более спокойным тоном. - Но когда госпожа Юлиса упала без чувств, он просто не знал что делать?
- Сколько лет вашей племяннице, госпожа Септиса? - поинтересовался лекарь.
- Восемнадцать, - чуть помедлив, ответила та, убавив год.
- Она замужем?
- Нет, - явно насторожилась хозяйка дома. - А зачем вы об этом спрашиваете?
- Только из желания понять причину её недуга, госпожа Септиса, - поспешно пояснил Рунир Шохоем. - Тогда, возможно, я мог бы дать дополнительные рекомендации по лечению.
- Госпожа Юлиса выросла далеко от столицы, и там просто не нашлось подходящего жениха для девушки столь знатного рода, - к немалому удивлению племянницы сочла нужным пояснить тётушка. - Но почему это так важно?
В последних словах супруги регистора Трениума прозвучала нешуточная тревога и озабоченность. Нике даже показалось, что та искренне переживает за её здоровье.
- Переизбыток крови, способствующий ослаблению связи души с телом, у молодых женщин часто вызывает подавленная чувственность, - чуть тише, но так, что навострившая уши пациентка различала почти каждое слово, наставительно заговорил эскулап. - А служение Диоле, наоборот, способствует улучшению самочувствия, особенно в таком цветущем возрасте, в котором пребывает ваша племянница, госпожа Септиса. Ей необходимо, как можно скорее выйти замуж. Иначе я не исключаю повторения приступов, подобных сегодняшнему.
- Понимаю вас, господин Шохоем, - голос хозяйки дома стал сухим и холодным. - Мы очень любим госпожу Юлису и непременно подыщем ей подходящего супруга.
"Уже нашли, - горько усмехнулась девушка. - Куда уж лучше: богатый, старый да ещё и гей!"
Видимо сообразив, что собеседница не настроена обсуждать столь деликатную тему, лекарь поспешно попрощался.
- Тогда до свидания, госпожа Септиса. Да хранят вас бессмертные боги, а госпоже Юлисе они пусть пошлют скорейшего выздоровления. Если мои услуги вам понадобятся, знайте, что я готов явиться по первому зову в любое время дня и ночи.
Чуть позже жена регистора Трениума зашла в комнату племянницы. Та к тому времени успела слегка успокоиться, и кое-как взяв себя в руки, начала соображать.
- Я крайне недовольна вашим поведением! - прямо с порога начала тётушка. - Как можно устраивать скандал из-за такого пустяка?1 Что расскажет о вас господин Рунир Шохоем?! А уж он молчать не станет. Представьте, какие слухи пойдут о семье регистора Трениума? Я считала вас храброй девушкой, а вы испугались крошечного пореза! Позор! Как рожать будете?! Умрёте от страха?! Хорошо хоть, госпожа Торина Септиса отправилась в храм Пелкса молиться за вас, и не видела всего этого безобразия! Но не надейтесь, я обязательно расскажу ей о вашем позорном поступке. Быть может, вы хотя бы бабушки постыдитесь. Она же вас так любит!
Скорбно скриви губы, Ника молча слушала гневный монолог хозяйки дома, не сводя жалобных глаз с мелких кудряшек, горой вздымавшихся над высоким лбом Пласды.
- У вас есть что сказать в своё оправдание? - выплеснув негодование, холодно поинтересовалась та.
- Только то, госпожа Септиса, что этот лекарь резал мне руку грязным ножом! - виновато вздохнула девушка, решая использовать присущее радланам почтение к авторитету предков. - А мой отец всегда говорил, что так ни в коем случае нельзя делать! Если ему случалось извлекать застрявшие в теле наконечники стрел дикарей, сломанный коготь зверя или острый сучок, он перед этим тщательно мыл свой нож и сушил его в пламени костра. Раны после этого лучше заживали и реже гноились. Он говорил, что даже крошечная частичка засохшей крови больного может хранить в себе его болезнь, и стоит ей попасть в тело здорового, как тот сразу же заболеет. Так учил меня отец, госпожа Септиса.
- Мне не приходилось лично встречаться с господином Лацием Юлисом Агилисм, - с издевательской иронией усмехнулась тётушка, внимательно выслушав взволнованную речь племянницы. - Наверное, он, действительно, очень умный человек, и вы, как примерная дочь, обязаны его слушаться и почитать. Я не сомневаюсь, что среди примитивных, глупых дикарей отец казался вам великим мудрецом. Но я ни разу не слышала, чтобы мой зять изучал лекарские науки. Насколько я знаю, его интересовали только философия и риторика. Даже не могу представить, откуда он взял эти глупости про крошечные частички болезни, когда всем давно известно, что недуги насылают на нас боги. А какая-то кровь, да ещё старая тут совершенно ни при чём!
Ника с очевидной ясностью понимала, что если уж ей свою рабыню не удалось убедить в опасности заражения, то рассчитывать на понимание со стороны супруги регистора Трениума тем более не стоит.
- То, что вы стали жертвой заблуждений своего отца, - вроде бы даже с лёгким сочувствием покачала головой хозяйка дома. - Никак не может считаться оправданием столь отвратительной выходки.
- Я понимаю, госпожа Септиса, - сказала девушка слабым голосом. - И готова ответить за свой опрометчивый поступок.
Видимо, её показное смирение тронуло сердце собеседницы.
- Я попрошу супруга не наказывать вас слишком строго, госпожа Ника.
- Благодарю вас, госпожа Септиса, - всхлипнув, та вытерла глаза краем одеяла. - Да благословят вас небожители за такую доброту.
Привыкшая к подобному славословию тётушка не заметила невольно проскользнувшей в голосе племянницы нотки иронии.
- Но вы должны пообещать мне, - грозно свела брови к переносице хозяйка дома. - Что ничего подобного больше не повторится! В противном случае вы навсегда лишитесь нашего расположения.
- Клянусь Анаид, никогда не устраивать скандалов в этом доме, не кричать, не грубить и исполнять здесь все ваши распоряжения, - в два приёма с коротким перерывом проговорила больная.
- Хорошо, - всё ещё хмуро, но уже гораздо благожелательнее проворчала супруга регистора Трениума. - Я прикажу принести вам вина. Вы же помните, что сказал лекарь?
- Да, - кивнула девушка и жалобно попросила. - Пожалуйста, госпожа Септиса, не заставляйте меня есть сырую печёнку. Пусть её хотя бы немного обжарят.
- Ладно, - тень снисходительной улыбки скользнула по губам тётушки. - Я распоряжусь.
Когда она ушла, Ника, стараясь игнорировать воцарившуюся в душе пустоту, попросила служанку помочь ей переодеться в ночную рубашку. Кинжал, который мог избавить свою владелицу от серьёзных неприятностей, перекочевал с голени под матрас у стены.
