Реинкарнация Тьмы (СИ) - Виноградов Максим (читать книги полностью TXT) 📗
А что ребенок? Может, ребенок вырастет злым, плохим, бездарным, бесполезным? Стоит ли его жизнь миллиона других? Где те весы, что взвесят и решат — эти жизни лучше, чем те?
Тряска не прекращается уже ни на секунду, из стен и потолка выпадают целые валуны. Я то падаю, то поднимаюсь, и вдруг получаю ощутимый удар камнем по затылку.
Тру голову рукой и вижу на ладони кровь. Волна безумия захлестывает меня окончательно.
В моей голове что-то отщелкивается, я перестаю осознавать себя. Теперь моим телом управляет не мозг, а то, что глубже его. Древние, спрятанные в подсознании инстинкты выживания.
Последнее, что я помню в этот день: кричащая в ужасе женщина, прижимающая к себе маленькую девочку.
Я протягиваю к ней руки.
Интерлюдия №7
— Достаточно! — меня прерывает жесткий голос судьи, — Мы услышали вполне достаточно, чтобы вынести приговор.
Я обессиленно замолкаю.
— Вы не отрицаете факт жертвоприношения, правильно я понимаю?
— Не отрицаю, — мой голос срывается и сипит.
— Хельга Сансет утверждает, что вы вынудили ее провести ритуал под угрозой насилия и смерти. Вы подтверждаете это?
На секунду я задумываюсь. Мне трудно точно вспомнить, что произошло на самом деле. Те события уплывают из памяти, словно мозг пытался забыть что-то страшное, неестественное. Но если она так утверждает... Пускай. Может, приговор ведьмы будет легче.
— Подтверждаю, — стараюсь говорить громче, — Так оно и было.
Судья сверяется со своими записями, потом решает уточнить.
— Вы утверждаете, что своими действиями предотвратили... э-э-э... гипотетический взрыв...
— Я спас Гамбург, — устало прерываю я, — А может, и все окрестности.
Судья кивает и с довольным видом откидывается на стуле.
— Взглянем фактам в лицо, — произносит он скучным тоном, — Во время землетрясения вы проникли в Собор Святого Михаила. Воспользовавшись паникой, возникшей из-за заклинивших дверей, вы пробрались в закрытую для посещения территорию. Чуть позже, для проведения своего дикого ритуала вы притащили туда...
— Если бы я этого не сделал, мы тут все сейчас не сидели! — выкрикиваю я.
— У меня другие данные, — говорит судья, — Даже если мы на секунду поверим вам и предположим... Я повторяю — лишь предположим! Что некие злые силы действительно хотели взорвать собор... Все равно у них не было никаких шансов это сделать.
— Конечно, не было. Потому что мы им помешали! Хранилище...
— Согласно указа канцлера, хранилище, находящееся ранее под Собором Святого Михаила, перенесено далеко за город. И уже давно. Кстати, под прямым руководством и контролем вашего друга Марио Грассо, о чем есть свидетельства: как фактические, так и документальные...
Мне будто под дых дали, дыхание сбивается, мысли меркнут, в глазах двоится.
— Таким образом, у ваших гипотетических террористов не было ни единого варианта или возможности что-то там взорвать, — продолжает судья, — Поскольку отсутствует главный элемент, необходимый для взрыва — энергон.
— Вы хотите сказать...
— Я говорю о том, — он не дает сбить себя с толку, — Что вы преступник, чудовище! Приносящее людей в жертву собственным нелепым и мрачным фантазиям! Я не знаю, как...
Он продолжает свою пылкую речь, но я уже не слушаю, погрузившись в невеселые раздумья. Неужели это правда и энергона там и не было? Не может быть! Получается, я и вправду маньяк, больной? Архимаг, Нейти... Не могло же мне все это привидится? Или...
Меня уводят обратно в клетку, заседание суда продолжается. Я сижу, мало на что обращая внимание. Нет сил — ни телесных, ни духовных. Нет морального ощущения правоты. Нет желания бороться.
В качестве свидетеля вызывают Марио. Он держится независимо, с гордо поднятой головой и осознанием собственной непричастности. Он гвоздит меня взглядом, поносит словами. Когда Грассо направляется к выходу и проходит мимо, я умудряюсь собраться с силами и плюнуть в его сторону. С удовольствием отмечаю, что мой плевок попал точно в адресата.
— Сука! — Марио взрывается и хватается за место, где должны бы висеть его пистолеты, — Давно нужно было тебя пристрелить!
Его уводят, мне делают длительное внушение.
Следующую для дачи показаний вызывают Хельгу. Ведьма не смотрит в мою сторону, совсем. Она выглядит такой же полуживой, отрешенной. Она свидетельствует против меня, и я поддерживаю ее всей душой. Пусть уж лучше вся вина будет на мне. Возможно, так оно и есть на самом деле.
Приходит черед Григория. Он не добавляет к другим показаниям ничего нового, строго придерживаясь версии, изложенной в официальных протоколах. На прямой вопрос судьи, считает ли он мои действия недопустимыми, Химик лишь усмехается.
— Про последнее дело в Гамбурге я не могу ничего сказать, меня там не было, — Григорий делает театральную паузу и продолжает, — Что касается остальных моментов... Я считаю, что Глеб действовал настолько хорошо, насколько ему позволяла текущая ситуация и его навыки. Для меня было честью работать с ним!
«Что ж ты творишь-то, старый черт!» — думаю я, — «Вместе же на плаху загремим!»
Но на душе становится теплее. Хоть я и понимаю, что это очень эгоистично.
Последней перед судом предстает Анжела Сенна. Она стоит гордо, на все вопросы судьи отвечает односложно, с видимой неохотой. Когда речь заходит о наших отношениях она надолго замолкает.
«Ну же, давай!» — шепчу я про себя, — «Отрекись! Скажи, что ненавидишь меня! И спасешься. И будешь жить дальше!»
Анжела пересекается взглядом со мной.
— Мы любим друг друга, — тихо произносит она.
Вот черт, что же ты наделала? Что на тебя такое нашло, Принцесса?
Девушку уводят, начинается долгое обсуждение улик, показаний, отчетов.
Я теряю счет времени, прихожу в себя только когда слышу, как кто-то громко выкрикивает мое имя.
— Вставай! — рявкает дюжий полисмен, — Сейчас будет оглашение приговора.
Судья кладет перед собой внушительную стопку бумаг и начинает читать вслух. Сначала идет долгая деловая шапка, с перечислением всех участников, свидетелей и потерпевших. На меня нападет тоска — неужели он собирается прочитать все дело целиком!?
Но нет, такое испытание не под силу ни самому судье, ни собравшемся в зале людям.
Он долго перечисляет все преступления и злодейства в которых я обвиняюсь, вскользь упоминает смягчающие обстоятельства. И, наконец, переходит к самому важному.
— Посовещавшись и взвесив все материалы дела, суд принял следующее решение, — громогласный голос судьи разносится по всему залу.
Он обводит взглядом ряды слушателей и, в полной тишине, продолжает.
— Обвиняемый Марио Грассо! Вы целиком и полностью оправданы и признаны невиновным. Поздравляю! — в зале слышатся редкие хлопки в ладоши, — Вы можете вернуться к своей службе в полном объеме, без всяких штрафных санкций.
Марио отвешивает сдержанный поклон суду, на его лице не дрогнул ни единый нерв. Такое ощущение, что он был абсолютно уверен в благоприятном исходе.
— Обвиняемая Хельга Сансет! — продолжает судья, — С учетом всех смягчающих обстоятельств... хм... а также по личному поручительству вышеупомянутого Марио Грассо... суд помиловал вас и отпускает на испытательный срок длительностью один год.
Для Хельги это отличный исход, хотя, возможно, она этого и не осознает. На ее лице я не вижу жизни, вижу лишь полнейшее равнодушие.
— Обвиняемый Григорий Леманн! Вы признаны виновным по всем статьям. Приговор — смерть!
Бум! Как удар кувалдой по лбу. Как? За что? Химика то за что? Я не успеваю толком прийти в себя, а судья уже читает дальше.
— Обвиняемая Анжела Сенна! Виновна! Приговор — смерть!
— Нет! — я хотел бы закричать, но из моих уст вырывается только хриплый шепот.
Все рушится. Спасти себя я и не рассчитывал, но хотя бы вызволить Анжелу — признаюсь, робкая надежда была.
