Великий Эллипс - Вольски Пола (первая книга txt) 📗
И что теперь? Пара сотен решительно настроенных рабочих стояла между ней и зданием вокзала. Больше денег — или поезда не пойдут. Но может быть, не вся железная дорога парализована? Если хоть что-то движется в восточном направлении, ее не остановят и тысячи бастующих рабочих.
С высоко поднятой головой она направилась к линии пикета, как будто там перед ней должен был открыться проход.
Баррикада из человеческих тел стояла неколебимо. Она уперлась в плотные ряды и суровые лица. Она выбрала одно из таких лиц — молодой парень, может быть, его удастся смягчить.
— Вы говорите по-вонарски, сэр? — спросила Лизелл мелодичным голосом.
Парень тряхнул головой, явно не понимая, но заинтересованно.
— Говорите на лантийском? — попыталась она снова.
— Как на родном, — ответил он весело. — Я мог бы легко сойти за далионца из высшего света, если бы захотел. Я в совершенстве знаю все благородные манеры. Хотите, продемонстрирую?
Его акцент и произношение оказались значительно лучше, чем у возницы, и она на удивление хорошо его понимала.
— Лучше в другой раз, — отказ она смягчила восхитительной улыбкой.
— Да? Вы уверены? Ну тогда чем еще могу вам помочь?
— Стревьо остановила все поезда?
— Абсолютно все. Ни один не пойдет, пока нам не повысят зарплату. На это может уйти несколько дней и даже недель. Хотя, если бы они меня послушали, мы могли бы все уладить до полуночи. Я предложил им план, понимаете. Успех гарантирован. Хотите, расскажу?
— В другой раз. Так ничего на восток нет? В Бизак?
— После трех дня ни одного. В три ушел последний.
В три часа. У Фестинетти было достаточно времени, чтобы купить на него билет. Чертовы близнецы.
— Что тогда делают восточные путешественники?
— Полагаю, ждут. Не унывайте, все не так плохо. Эшно — прекрасный город, есть что посмотреть и чем заняться. Я знаю наперечет все улицы и все самые лучшие места города. Хотите, я вам покажу их?
— В другой раз.
— Вы уверены? Никто лучше меня не знает всех достопримечательностей Морского Кладбища. Еще есть Ветряная мельница Фейпа, она была построена аж…
— Как еще можно ехать на восток, в Бизак?
— Зачем ехать в Бизак? Это — помойка. Послушайте меня, вам лучше здесь остаться. Только в Эшно развлечения что надо. Вы слышали когда-нибудь о Топях Юпи? Нет? А откуда вы? Только выедешь за город, и там…
— Лошади есть на восток?
— А, с этим не повезло. Только мулы или еще мискины…
— Очень медленно. Лошади.
— Их нет, проданы несколько дней назад по баснословной цене, как только стало известно, что мы начнем забастовку. Может быть, еще болтается несколько фиакров в порту, те никогда не продаются, они бизнес делают. А так лошадей нет.
— Да. Несколько. Я видела. — Она напряглась, подбирая слова, и продолжила. — Лошади с коляской ф-ф-фруктов.
— Лошади везли повозку с фруктами? Нет, сейчас не может такого быть.
— Коляска. Цвет фрукта.
— Яблоко? Суфрут? Виноград? Киви?
Тыква. Как же будет по-лантийски тыква? Она никак не могла вспомнить, а может быть, никогда и не знала.
— Красно-желтый, — подсказывала Лизелл. — Желто-красный.
— Апельсин? Мандарин? Сладкий кочан?
— Да. Да.
— Вы правда хотите спелый сладкий кочан? Я знаю все фруктовые палатки на Северном рынке. Самые лучшие фрукты и самые лучшие цены. Хотите, покажу?
— Сегодня нет, спасибо. Вы знаете коляску как сладкий кочан?
— Кто ж ее не знает? Она как бельмо на глазу, принадлежит мадам Фингрия Тастриуне, жене самого Глефтуса Тастриуне — Он посмотрел на нее многозначительно, будто ожидая реакции. — Это — Глефтус Тастриуне, его все называют Господин Денежный Мешок, главный акционер и Президент железнодорожной компании «Фьенн-Эшно». Больше скажу, если бы этот Денежный Мешок соизволил чуть-чуть ослабить веревочку на своем денежном мешке, эта забастовка закончилась бы до наступления ночи.
Если бы до наступления ночи был в запасе хотя бы еще один час, подумала Лизелл. Солнце уже клонилось к горизонту, его длинные лучи выкрасили белую штукатурку зданий в розовый цвет. Скоро все дневные краски пожухнут, а магазины закроются, и пикетчики, наверное, уйдут спать. Если ей не удастся решить транспортный вопрос, то придется искать ближайшую приличную гостиницу, где она будет томиться еще часов двенадцать, а может, и больше, пока Фестинетти двигаются вперед по Великому Эллипсу, вырвав себе преимущество таким нечестным путем, да и Сторнзофы от них не отстают…
— Мадам Тастриуне продает лошадь? — спросила она.
— Что, отказать себе в удовольствии? Ни за какие деньги.
— Удовольствии?
— Эта богачка щеголяет на своих рысаках по всему городу всем на зависть. Люди вьются вокруг нее, умоляя продать, а она их за нос водит, и как наиграется, дает от ворот поворот. Если покупатели после этого все еще продолжают толкаться у ее дверей, она, говорят, спускает собак. О, она под стать своему муженьку. Два сапога пара!
Сомневаться не приходится. Каменное лицо и глаза акулы.
— Мадам Тастриуне живет где? — спросила Лизелл.
— Новое кирпичное здание, цвета сырого мяса, в районе Старого Рыцарского Полумесяца, — ответил парень. — Но вы же не собираетесь туда идти?
— М-м-м…
— Даже и не думайте об этом, она только своих мастиффов на вас науськает. У меня есть идея получше. Почему бы вам не провести несколько дней или недель здесь, в Эшно? О затратах не думайте. У моей невестки съехал ее двоюродный брат, так что есть свободная кровать в комнате, если я замолвлю словечко, она разрешит вам спать там бесплатно. И тарелка бесплатной каши утром в придачу. Лучших условий вы не найдете.
— Спасибо, но я не могу остаться.
— Но вы же не можете уехать, не побывав на Топях Юпи?
— Мадам Тастриуне в районе Старого Рыцарского Полумесяца?
— Чудесный район города. Много новых больших домов. Хотите их увидеть?
— Да, я иду туда.
— Если бы вы подождали еще часик, то пикеты свернули бы на ночь, и тогда я…
— Я не могу ждать. Спасибо вам за помощь. Удачи со стревьо, — она развернулась и пошла прочь. За спиной она услышала его голос:
— Я знаю самый удобный путь к Старому Рыцарскому Полумесяцу, хотите, я вам покажу?
«…Достопочтенный Флен Ошуне вместе со всеми членами своей семьи, персоналом, слугами и прочими подданными Аэннорве покинул правительственный особняк и близлежащие резиденции и в данный момент находится в открытом море на пути во Фьенн. Не до конца подсчитано то огромное количество энорвийских граждан, что погибли во время последнего сражения за Юмо Таун. По этой причине их тела остаются непогребенными в ожидании окончательного распоряжения, которое зависит от главнокомандующего Килке Гонауэра, возглавляющего в данный момент грейслендские оккупационные войска. До сегодняшнего дня главнокомандующий Килке Гонауэр отказывался обнародовать список погибших энорвийцев. Также нет никаких сведений о числе погибших смелых и преданных граждан Южного Ягаро, которые сложили свои головы, защищая Энорвийскую империю…»
Гирайз в'Ализанте отшвырнул в сторону газету, не дочитав передовицу, чье содержание и стиль раздражали его. Итак, грейслендцы захватили Юмо, точнее сказать, знаменитые алмазные копи, которые в течение долгого времени являлись основным источником благосостояния Аэннорве. Выгнали из колонии пинком под зад правителя и его лакеев, уничтожили не представляющие серьезной угрозы полки ягарских туземцев и провозгласили себя новым административным органом управления на всей Территории Южного Ягаро. Последствия перемен не замедлят сказаться в Аэннорве и за его пределами. Неудивительно, что общее настроение в Эшно — безрадостное.
На тарелке перед ним лежала пара знаменитых энорвийских черных гигантских олив, каждая размером с утиное яйцо, фаршированных смесью из фарша молодого барашка, лука, мелко порезанных морских водорослей и прочей зелени. Рядом с тарелкой стояла кружка цитрусовой воды со льдом. Гирайз с удовольствием приступил к еде, продолжая блуждать взглядом по окрестностям. Он сидел под широким тентом, затенявшим одно из многочисленных аэннорвийских уличных акробаттерий. Маленькие столики из кованого железа, расставленные у стен, оставляли центральное пространство свободным для выступления так обожаемых здесь акробатов.
