Сила магии - Панина Наталья В. (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
Голоса были слышны все явственнее. Я прибавил шагу и чуть не скатился с обрыва, которым совершенно неожиданно закончился наш лесок. Прямо под ногами у меня раскинулось огромное поле. На нем, как муравьи в гигантском муравейнике, копошились люди, много людей. В одном из этих трудолюбивых муравьев я, кажется, узнал Ронни. Однако было слишком далеко, чтобы утверждать это с полной уверенностью. Я сконцентрировался на предполагаемом Рональде, и попытался мысленно приблизить изображение. Он, ей-богу он! Только какого черта он тащит за собой какую-то деревяшку? Своих дел ему мало, давайте будем помогать аборигенам поднимать аграрный сектор! Сматываться надо отсюда, а не воображать себя буйволом-землепашцем. Что-то кольнуло мне в шею, и я плавно удалился в небытие. Просто провалился в пустоту, будто ударили по затылку чем-то вроде бейсбольной биты или снова оглушили объятья Гермеса.
Реальность меня не порадовала. Руки и ноги мои были накрепко связаны, на глазах оказалась плотная повязка, и, что самое неприятное, в рот засунули какую-то тряпку, вроде кляпа, отчего было невозможно говорить и трудно дышать. Над головой у меня кто-то шептался по старо-эйрски. Обсуждали цены на зерно и рабов. Я шевельнулся. Разговор смолк, и чьи-то руки схватили меня за локти. Секунда полета, и я хлопнулся на холодные камни в смиренной коленопреклоненной позе. Встать на ноги не получалось, так как связали меня со знанием дела. На плечо мне упала какая-то волосато-когтистая гадость и мелкими перебежками добралась до шеи, где и обосновалась. Мои попытки стряхнуть ее окончились ничем. Я смирился и перестал трепыхаться.
Холод и тяжесть растеклись по моему горлу, запястьям и щиколоткам, надо полагать, первый акт устрашения завершен. Чьи-то руки освобождают мои конечности от пут, рот от кляпа, а глаза – от повязки.
То, что я увидел, напоминало плохую пародию на исторический спектакль в исполнении провинциальной труппы. Огромный зал, сводчатый, как средневековый замок или храм. На скамьях десяток жуткого вида мужиков. Их бороды, кафтаны и ватные стеганые штаны недвусмысленно указывали на черное измерение. Один из них встал и подошел ко мне. Его болотный сапог нацелился мне под ребра, одна радость, что я успел сгруппироваться.
– Мы – нация земледельцев, – объяснил он моей печенке.
Печенка устояла. Он снова изготовился к удару, а я вдруг увидел на своих запястьях золотые браслеты, сцепленные ювелирно тонкой цепочкой. Теперь понятно, что за тварь по мне ползает. Вы мне льстите, проказники, поставили плетуна, как на Волшебника, золотого. Мотовство это и транжирство. Второй удар я за раздумьями прозевал, поэтому слегка задохнулся от боли и пропустил продолжение монолога. Включился я уже в финале.
– На вас, вонючих волшебниках, мы пашем землю. Вы живы, пока можете работать. За пререкания с надсмотрщиком – наказание поркой, за отказ от работы – порка, за попытку побега – порка до беспамятства, за подстрекательство к бунту – смерть.
Никакой фантазии, чуть что не так – спускай штаны. Хотя, нет, есть еще вариант с палачом и гильотиной. Смешные люди! Наказывать колдуна болью все равно, что тушить костер бензином. Любой мало-мальски тренированный Волшебник, будучи готовым к удару, его просто не почувствует, зато энергией от своего палача подзарядится очень душевно, что в этом малоэнергетичном измерении просто дар божий. А уж забить колдуна до беспамятства – это вовсе ненаучная фантастика. Впасть в видимое состояние обморока, если нужно, любой, даже бракованный Волшебник вроде меня может на счет раз. Подзаправился энергией – и в нирване. Хотя, судя по способу наказания, здесь ставка делается не на боль, а на унижение. Представляю, с какой помпой они это обставляют. Я попытался встать на ноги и получил хороший удар плеткой по голой спине. Тут я обнаружил, что моя футболка, куртка и башмаки исчезли безвозвратно. Единственное, что мне оставили, были старенькие джинсы. Не бог весть что, но и на том спасибо.
– Подъем в четыре утра, работа до заката солнца. После крика совы – сон. Нарушение – порка. Сейчас полдень, ты должен работать.
Ну, Варвара, ну подкузьмила. Хотя, сам дурак, какого черта ввязался в это безобразие. Теперь извольте платить, господин хороший. Куда ж это мы попали?
Оказалось, золотом я обладал не только на руках. Золотые оковы были на щиколотках и на шее. Когда я попытался огрызнуться на конвоира, этапировавшего меня к месту общественных работ, ошейник так сдавил мне горло, что я немедленно от мстительных планов отказался. Плетун был на страже. Мало того, что придушил меня, как цыпленка, так еще цепи вдвое утяжелились, из изысканно-тонких превратившись в кондово-бандитские. Еще пара эксцессов, и я паду под тяжестью оков.
Мы прибыли на поле, которое я уже видел с обрыва. В пару мне достался, конечно же, Ронни. Работничек тот еще, но зато теперь я собственными глазами убедился, что он жив-здоров. Мы впряглись в деревянный зуб и поволокли его по черствой, как позавчерашний хлеб, земле. Сзади, нажимая всем телом на влекомую нами деревяшку, топал мужичок, распевая себе под нос какие-то нанайские припевки. Иногда наведывался надсмотрщик. От мужика убытку не было никакого, а вот появление надсмотрщика, как правило, заканчивалось парой-тройкой ударов плети. Интересно, почему моя спина привлекательнее в этом смысле спины Рональда? Правда, уже через пару часов я приноровился, и врасплох меня удары почти не застигали. Может, оно и лучше, что надсмотрщик окрысился на меня, Ронни совершенно не может держать удар. Когда солнце, наконец, зашло, нас отправили в какие-то полуразвалившиеся бараки.
Ронни плюхнулся на доски и ухитрился заснуть еще в полете. Ну, молодец, он что, до пенсии собирается землю рыть?! Между прочим, Рональда украсили бронзовыми кандалами. У них там что, индикатор на Волшебников? Я весьма непочтительно пихнул его в бок, хотя спать хотелось чрезвычайно.
– Отвяжись, – буркнул Ронни, – я хочу пить, есть, спать и таблетку аспирина. Они мне и приснятся, я надеюсь.
– Сейчас я тебе приснюсь, и это будет страшный сон, – пообещал я. – Пока ты видишь сны и работаешь буйволом, девчонки с ума сходят. Они в этом чертовом измерении, как заяц в мегаполисе: или убьют, или поймают. Ты представляешь, что может произойти?
