Проклятие Вальгелля. Хроники времен Основания (СИ) - Семенова Вера Валерьевна (читать книги онлайн без .txt) 📗
— Я бы высказал мнение, почему на нас валятся все возможные несчастья, но опасаюсь, что некоторым оно не понравится, — пробормотал Нуада, стараясь говорить не слишком громко, тем более что Гвендолен размотала до смерти надоевшее покрывало и швырнула его в угол, в очередной раз продемонстировав замечательный арсенал за поясом.
— Луйг, доставай свой запасной камзол, — заявила она. — Один умный человек сказал, что мне лучше наряжаться юношей, а его советам в этой области я вполне доверяю.
— У нас нет времени, Гвендолен, — Эбер, как всегда, заговорил негромко, но все моментально затихли, кроме спешно присевшего к столу Дагадда, который жевал холодный окорок и с шумом прихлебывал из кружки. — Мы ждали только вас. Ты переоденешься уже на новом месте. Мы уходим немедленно.
— Во что мы еще влепились? — поинтересовался Дагадд с набитым ртом. Все его беспокойство выразилось только в том, что он стал торопливее откусывать мясо.
— Час назад я имел знаменательный разговор с нашим проводником Гараном. Он предложил мне совместно воспользоваться тем, что мы ищем. Он до конца не знает, что это, но уверен, что это источник или большой силы, или огромных денег, что в его понимании одно и то же. Он обещал мне всемерную помощь и поддержку как от своей пряди, так и лично от себя.
— Потрясающий акт великодушия. А куда вы дели носовые платки, мокрые от слез умиления?
— У его великодушия есть цена, — продолжал Баллантайн по-прежнему ровно. — Не выдавать меня властям султаната. Надо отметить, он довольно быстро навел справки.
— И что ты… вы ему ответили? — Гвендолен оглянулась в легкой панике. Ей уже казалось, что дом оцеплен наводящей на нее такой ужас стражей в рогатых шлемах. И что в дверь вот-вот ударят кулаки в кожаных перчатках.
— Разумеется, я согласился, — Баллантайн пожал плечами. — В противном случае мы даже не дождались бы вашего возвращения.
— Во-первых, я не очень представляю, Эбер, куда мы можем пойти в Эбре на ночь глядя, — Логан заговорил, словно продолжая начатый разговор. — С вашей репутацией и подозрениями, которые мы все вызываем у стражи. Во-вторых, не думаю, что Гаран доверчиво отнесся к вашему согласию. За домом явно следят.
— Разве воины Данстейна оставят своего скальда? — Гвендолен гордо вскинула подбородок в сторону не то Харлейва, не то Лейвхара. Но тот не торопился ее обнадежить:
— Воины Данстейна не вмешиваются в распри на чужой земле, если они не касаются их жизни или имущества. Если опасность грозит тебе, скальд конунга, ты всегда можешь прийти на наш корабль. Но это приглашение относится только к тебе. Конунг отправил нас наблюдать, а не драться с низким людом.
— Вчера вечером у меня очень хорошо получилась хулительная песнь… — без особой уверенности начала Гвендолен, наспех пытаясь свести в голове хотя бы две строчки. Однако растущее напряжение легко прервал Дагадд. Он наконец заглотил окорок, подобрав все крошки, с сожалением стукнул пустой кружкой о стол и заявил:
— Не, снаружи никто не нюхает. Только на лестнице эта обтирается, с перьями.
— Попробуй с ней поговорить, Гвендолен, — Эбер поднялся. — Чем быстрее мы уйдем, тем лучше.
— Разве нам есть куда идти?
— Я знаю, куда поведу вас. Правда, не уверен, что сам готов там оказаться. Но выбора нет.
— Я без вас никуда не…
— Гвендолен, время уходит.
Она в отчаянии огляделась. Нуада деловито стягивал ремни наплечной котомки, намеренно не глядя в ее сторону. Логан с тоскливым видом перехватил арбалет поудобнее. Дагадд шарил по сундукам у стен и вполголоса обзывал всех контрабандистов непонятными, но явно ругательными словами за то, что оставили в доме так мало съестных припасов.
— Хорошо, сьер Баллантайн, — Гвендолен наклонила голову, — как скажете. Будьте готовы выходить по моему знаку.
Она спустилась по лестнице вниз. Ворота были не заперты, и во внутреннем дворике горел фонарь, поставленный прямо на землю и разбрасывающий по углам резкие изогнутые тени. Как всегда в Эбре, очень быстро упали сумерки, и совсем не хотелось выходить наружу, в темноту и ночь. Рядом с фонарем, поджав под себя ноги, сидела Тельгадда, чуть раскачиваясь взад-вперед, и из-за плотно прижатых к спине крыльев ее тень на стене казалась пригнувшейся, словно готовящейся к прыжку.
Гвендолен остановилась в нескольких шагах. Оба ее неотразимых аргумента — язвительные речи и меткий кинжал — были совершенно бесполезны в подобных переговорах, а ощущать собственную беспомощность было очень неприятно.
— Собрались? — буднично спросила Тельгадда, не оборачиваясь.
— Зови своего Гарана. Или слуг.
— Никого нет. Гаран уехал на совет прядей. Он в любом случае не в накладе — если вы сбежите, он вас выдаст султанату за большие деньги. А если нет, то его прядь станет самой могущественной в Эбре. У вас есть еще три часа.
— Ты хочешь сказать, что позволишь нам уйти?
— Далеко вы все равно не уйдете.
— А если Гаран узнает, что ты нас отпустила?
Тельгадда хрипло засмеялась, раскачиваясь все сильнее.
— Маленькая, глупая, смешная Гвендолен! Она думает, что сражает всех наповал своими ядовитыми речами, и на всякий случай еще приберегает на поясе острую сталь, с которой виртуозно управляется. А сама до сих пор не разучилась беспокоиться за других, которым до нее нет никакого нет дела! Забавная малышка Гвендолен.
— Ты, как вижу, тоже жалеешь меня, вместо того, чтобы переживать о своей шкуре, — Гвендолен вжала ногти в ладони, сдерживаясь, — а ты вряд ли ее сохранишь целой.
— Гаран никогда не поверит, что я равнодушно смотрела вам в спину, вместо того, чтобы вцепиться в лицо. Он решит, что вы удрали через крышу.
— И чем вызвано твое внезапное равнодушие? — Гвендолен настороженно оглядывала углы двора. С одной стороны, Тельгадде она не доверяла на медный грош, но с другой стороны, ее помыслы все еще оставались видными для крылатой, пускай словно покрытыми белесой дымкой, но в них не было угрозы или хитрости.
— Ты ведь тоже это чувствуешь, Гвен. Ты не можешь не чувствовать. Мир меняется. Я не знаю, идет ли он к своему концу, как кричат на площади. Но я уверена, что наступает что-то новое, после чего мир уже не сможет быть прежним. И вы с этим как-то связаны. Я это ясно ощущаю, хоть и не могу понять, как. Значит, есть небольшой шанс, что изменится и моя участь. Даже если все погибнет — это лучше, чем жить так, как я живу сейчас.
— Идем с нами, — вырвалось у Гвендолен. Она махнула рукой в сторону лестницы, призывая остальных спускаться.
— Ты еще не до конца понимаешь, что случилось с нами обеими, — Тельгадда махнула рукой, и тень на стене закачалась. — Ничего, это придет со временем.
Гвендолен внимательно следила за тем, чтобы все ее спутники благополучно выскользнули за дверь. Она прикрывала отход, придерживая ногой створки и не снимая одной руки с ножа. На улице караулил Логан с арбалетом, но все было тихо. Последними вышли вандерские воины, ступая с таким же невозмутимым и независимым выражением, как по палубе своего корабля.
— Может, еще увидимся, Телли.
Тельгадда опять засмеялась. Наверно, только такой смех, больше похожий на сдавленное рыдание, и мог звучать в темном дворе, полном причудливых теней.
— Есть еще одна причина, по которой я вас отпустила, Гвен. Одно время я дышать не могла от зависти к тебе. Но теперь я кое-что узнала про вас и успокоилась. В конце концов, чем твой Баллантайн лучше моего Гарана? Если посчитать людей, которые из-за них погибли, неизвестно, чей счет будет больше. Тебе повезло не больше, чем мне, Гвендолен Антарей. Так что можешь идти.
Сказать, что все существо Гвендолен возмутилось, значило бы не сказать ничего. Эта мысль была настолько ей чужда, что она даже не нашла слов для возражения. Впрочем, искать было некогда — Логан уже два раза предупреждающе свистел из переулка, что пора уходить. Она повернулась и бросилась догонять свой маленький отряд, не оглядываясь.
Блуждание по ночной Эбре показалось ей бесконечным. Баллантайн вел их какими-то хорошо знакомыми ему, но чересчур извилистыми путями, отчего начинало казаться, будто они передвигаются по лабиринту. Как все крылатые, Гвендолен замечательно видела в темноте, и очень жалела об этом, потому что не было предлога взять Эбера за руку. Тот не мог похвастаться великолепным ночным зрением, но старая память о городе, по которому он часто ходил в потемках, выручала каждый раз, когда надо было выбрать, в какой из проулков сворачивать. Излишне говорить, что Логан с Дагаддом тоже ни разу не споткнулись, будто передвигались по улице в яркий полдень. Они с двух сторон вели под руки Нуаду, не обладавшего их замечательными способностями, и еще ухитрялись бодро переговариваться. Насколько Гвендолен могла разобрать смутные речи Дагадда, тот пересказывал историю их знакомства с Алларием, дойдя как раз до момента выступления того на площади.
