Прикладная некромантия - Пьянкова Карина Сергеевна (бесплатные серии книг txt) 📗
— Мэтр Райхэ? — озадаченно нахмурился студиозус. — А он-то тут при чем?
Вансел досадливо поморщился и отвернулся. Похоже, он сказал больше, чем стоило, и был этим недоволен.
— Подрастешь — узнаешь, — только и добавил некромант излюбленную отговорку старших. — А пока не твоего ума дело. Но если что-то будет касаться Эльдана — в первую очередь иди к Райхэ, понял? Ни к декану, ни тем более к ректору соваться не надо. Только к Райхэ. Или, на худой конец, к Карающим, они тоже люди с пониманием и дурного не сделают.
— Это Карающие-то? — не поверил студиозус, передернув плечами.
Стражи магического правопорядка всегда были, есть и будут жуткой сказкой для магов, пугалом наподобие серого волка, который должен забрать непослушных детей, не желающих спать по ночам.
— Карающим не может стать каждый желающий. Тут особые качества нужны, в том числе душевные… Они не станут казнить невиновного. Никогда.
В слова мэтра Вансела не особо верилось.
— Вскрытие души, что ли, им проводят?
— Практически.
Тейнор внимательно смотрел на потенциальную угрозу, лежащую на кровати. Красив, бес проклятущий. Настоящий эльф — небось все девушки Академии на него заглядываются. Вот только отоспаться бы ему и чуток отъесться. Златовласый принц… Да только за совершенным лицом скрывается подлинный монстр, которого сдерживает только чудо и… привитые принципы. Некромант, которого воспитывали некроманты, тот, кто воспринимает убийство как одно из магических средств и видит в живых существах лишь источник энергии для своих заклятий… Как вообще можно привить мораль некроманту? Как можно объяснить, что такое добро и зло тому, кто должен будет убивать и убивать мучительно, причем имея для этого вполне неплохое оправдание?
Тейнор не любил магов смерти. Всех. Поголовно. Не любил и считал их опасными. Но не зря его когда-то сделали Карающим: он не ставил свое предубеждение превыше всего, не выносил приговор и не назначал наказание без абсолютной уверенности в вине подозреваемого. Поэтому и мальчишку не собирался трогать. Во всяком случае до тех пор, пока Халдрид не решит иначе.
В паре Карающих не было равноправия. Точнее, не было полного равноправия. Изначально было задумано, что один — старший, тот, кто принимает окончательное решение и несет ответственность за его последствия. Обычно старшим становился более спокойный и хладнокровный член пары, и случай Тейнора и Халдрида исключением не стал. Халдрид, полностью оправдывая мнение обитателей об уроженцах севера, действительно обладал выдержкой и рассудительностью, которым можно было только позавидовать.
Мальчишка тихо застонал сквозь зубы и заметался на кровати, сбрасывая одеяло. Лицо его было бледным, как у трупа. Еще более бледным, чем полчаса назад.
Плохо дело.
Окукливание входит в финальную стадию, далее последует короткий период обманчивого покоя — и миру явится самая идеальная и чудовищная «бабочка», какую только можно представить… Совершенное существо, новая ступень творения, которая одним своим существованием ставит под угрозу все живое.
Изменившийся.
Некроманты лишь используют энергию живых существ, Изменившийся ее пожирает, для него это необходимая пища. И в тех краях, где «вылупится» подобное существо, не останется ничего живого и даже мертвого. Изменившийся поглотит все. И пойдет дальше, в поисках того, что может дать ему энергию.
В голосе Эльдана зазвучала подлинная мука. И Тейнор не выдержал: сел рядом, взяв утончившуюся за несколько часов руку, болезненно горячую, несмотря на мертвенную белизну кожи. Любое изменение всегда болезненно… А уж перерождение — особенно.
— Ну тихо, парень, тихо, — к собственному удивлению, произнес Карающий. — Все будет хорошо, успокойся.
«Единорог, как же это глупо… Глупо сочувствовать тому, кто уже через несколько дней скорее всего убьет меня… И не по злобе, а просто потому, что это для него станет естественным процессом».
Неожиданно пальцы эльфа сжали руку мужчины. Крепко, как будто утопающий схватился за последнюю надежду не утонуть в морской пучине.
— Давай, парень. Сделай что-нибудь, иначе нам придется туго, — обратился Тейнор к пребывающему в беспамятстве юноше. — Я не знаю, что с тобой такое происходит, но только ты можешь сейчас спасти нас всех. Ты уж постарайся, раз в тебя так верят…
Глава 14
Я задыхался от ужаса, от собственной беспомощности, от отсутствия даже надежды на спасение… Сновидение становилось все более реальным, а оттого жутким…
Убегать я устал. А главное, куда и зачем бежать? Можно вечно гонять по кругу в этом лесу, но однажды я столкнусь лицом к лицу с Тем. И тогда… А что «тогда»? Я не знаю, что… Но страшно, так страшно, что хочется рыдать, как ребенку, которому приснился кошмар… И сейчас я и есть ребенок, оставшийся наедине с кошмаром, вот только никто не поможет проснуться, слишком глубоко я ушел в свое видение, есть только оно и я…
Оно и я…
Оно…
А есть ли я?
Я застыл на месте, пытаясь осознать последнюю мысль… А есть ли я? И кто я? Уродец, эльф с изувеченным магическим узором, отрезанный от всякой магии, кроме самой грязной, самой страшной, самой чудовищной. Эльф, родство которого с некромантией настолько полно и совершенно, что меня боялись даже мастера нашего дела. О, они были в ужасе… Я видел, как на меня косились, едва ли не сплевывая через плечо, не только светлые, но и некроманты… Я слышал эти шепотки в спину… Они никак не могли понять, что уши Перворожденного более чуткие, чем их… И я слышал все эти брезгливые и испуганные слова, которыми меня так часто и легко награждали…
Я заставлял себя все забывать. Заставлял не слышать. Заставлял не понимать.
Рядом были Рем и Анджей, с ними было просто, они принимали меня любым: злым, странным, агрессивным, они просто верили мне. Но лишь они и были по-настоящему близкими людьми. Мать и бабушка… Такие же исключения из правил, изгои с королевскими венцами на головах. Такие же странные и страшные… И такие же одинокие.
Я ведь одинок… И тут — тоже… Некому разделить со мной мои страхи… Ведь даже друзья не знают того, что мучает меня. Я не хотел их пугать… Боялся, что отвернутся… И теперь я оказался один.
Ноги подломились, и я упал на колени, бездумно уставившись на высохшую пепельно-серую траву.
Некуда бежать. Да и незачем. Для чего мне уходить отсюда? Остаться будет честнее.
Шаги за спиной приближались.
Ну и пусть.
— Давай, парень. Сделай что-нибудь, иначе нам придется туго. Я не знаю, что с тобой такое происходит, но только ты можешь сейчас спасти нас всех. Ты уж постарайся, раз в тебя так верят, — вдруг услышал я рядом с собой. И почувствовал рукопожатие теплой живой руки, на которое я не раздумывая ответил.
Кто это? И почему эти слова долетели до меня? Голос… Я слышал его раньше…
Но кто же это?
Впрочем, какая разница? Кто-то там, по ту сторону кошмара, волнуется за меня, беспокоится, хочет, чтобы я справился.
— Ну и зачем было бегать столько времени? — насмешливо прошелестел за спиной голос. Не тот, приободряющий, а другой.
Я знал, кому он принадлежал. Это был обладатель тех самых страшных шагов, от которого я пытался спастись.
— И правда незачем было, — охотно согласился я, перебарывая дрожь.
Меня ждут там, в реальном мире, а этот…
Айаллэ всегда говорил, что, если ты мужчина, со своим страхом надо бороться. А бороться с ним лучше всего, посмотрев ему в глаза. И хорошенько врезав.
Я поднялся на ноги и медленно повернулся.
Пора выполнить первый пункт программы борьбы со страхом. Поглядим, кто у нас там такой жуткий.
Я в упор посмотрел на своего преследователя и криво усмехнулся.
Вот уж этого не ожидал, так точно.
У моего страха оказалось мое лицо. Я стоял перед своей точной копией, и между нами было лишь одно отличие: у двойника вместо глаз были черные глянцевые зеркала, ни белка, ни радужки, ни зрачка, одна непроглядная вязкая тьма.
