Полет черного орла - Якоби Кейт (читать полные книги онлайн бесплатно txt) 📗
Может быть, упреки было бы вынести легче, чем молчание? Роберт снова стал смотреть в даль. Теперь, благодарение богам, они не были уже в центре всеобщего внимания.
— Как ты думаешь, возможно ли, что Нэш каким-то образом заставил Ичерна избивать тебя?
— Не… не знаю. А такое возможно?
— Да. Человеку можно внушить мысль, вложить в него единственное стремление. Ты сама сделала что-то подобное, хотя и случайно. Уверен, что такое вполне по силам и Нэшу.
— Но зачем ему это?
Роберт посмотрел ей в глаза, старательно следя за тем, чтобы на его лице не отразились никакие опасные чувства.
— Тебе виднее.
Дженн удивленно моргнула и поспешно отвела взгляд.
— И ты все терпела ради Эндрю?
Резкий ветер почти заглушил холодный и напряженный голос Дженн:
— Что еще мне оставалось?
— Ты могла попросить о помощи.
— И подвергнуть других опасности? Отца Джона или Патрика?
— У Эндрю никогда не будет другой матери. — Роберт умолк. Нет, не следовало ему оставлять ее в Элайте, не следовало допускать, чтобы на Дженн обрушились такие страдания: в конце концов, разве нет у него меча, чтобы защитить Дженн? Как может она после всего случившегося доверять ему?
И все же она доверяет!
Внезапно охваченный сильным чувством, Роберт отчаянно боролся с ужасом и раскаянием. Не в его власти изменить для Дженн прошедшие пять лет, но может же он хотя бы объяснить, заставить ее понять… что он осознает свою ошибку, что готов ее признать.
— Мне очень жаль…
Дженн подняла на него взгляд. Ее синие глаза стали такими же бездонными, как небо.
— Ты не заслужила того, что тебе пришлось вынести. Прости меня.
— Я все понимаю, Роберт, — прошептала Дженн. Выражение ее лица немного смягчилось. — Мне тоже жаль. — Она быстро взглянула на прогуливающихся по палубе пассажиров. — Думаю, нам следует сохранять видимость… Дай мне час, и я попытаюсь приготовить что-нибудь съедобное из остатков солонины, — только не рассчитывай на многое. А тем временем ты сможешь перенести из трюма в каюту свои одеяла. Я нашла в шкафу гамак. Если хочешь доказать мне свое мужество, попробуй провести в нем ночь, несмотря на ужасную качку.
— Такую уж ужасную? — Роберт заставил себя улыбнуться. — На море почти что штиль.
Дженн пожала плечами; выражение ее лица немного напомнило Роберту прежнюю жизнерадостную Дженн.
— Ну, тогда перспектива переночевать в гамаке тебя не испугает. — Она повернулась, собравшись спуститься в каюту, но помедлила, потом, поднявшись на цыпочки, поцеловала Роберта в щеку. Он ошеломленно посмотрел ей вслед.
Да, невыносимая, упрямая, выводящая из себя женщина. И как только он свалял такого дурака, влюбившись в нее?
Порт Нору Имбел на северном побережье Будланди бурлил: казалось, тысяча человек разом кричит и спорит, толкается и бежит, катит тележки, тащит тюки, разгружает трюмы кораблей. Над причалом суетились чайки, добавляя шума своим криком, их пытались схватить бродячие собаки.
Дженн спешила за Робертом, боясь потерять его в толпе. Роберт целеустремленно проталкивался сквозь толчею; плащ колыхался у него за плечами, как огромная черная волна. Роберт легко нес на плече дорожные сумы. Держал он себя иначе, чем обычно: казалось, он преисполнен высокомерия.
— Помни о том, что я тебе говорил, — бросил он Дженн через плечо не останавливаясь. — Никому не смотри в лицо и отвечай, только если к тебе обратились. Держи руки скрещенными на груди и, когда я с тобой, не заговаривай с другой женщиной. А самое главное — ни при каких обстоятельствах не прикасайся ко мне, чтобы привлечь мое внимание.
Между ними вклинилась тележка, и Дженн пришлось остановиться. Тележку тащил белый ослик; находившиеся в ней трое ярко одетых мальчишек жонглировали в воздухе какими-то предметами, ловко сохраняя равновесие, хотя тележка подпрыгивала на камнях набережной.
— И не таращи глаза, — с улыбкой сказал Роберт, возвращаясь. — У тебя будет еще время насмотреться на все, когда мы устроимся. А сейчас идем.
Когда они свернули наконец с набережной, толчея немного уменьшилась. Улицы города оказались широкими, от них во все стороны отходило множество извилистых переулков. Некоторые дома были приземистыми и длинными, с высокими стрельчатыми окнами; каменные стены других не имели окон вовсе. Все строения, которые видела Дженн, были побелены и словно сияли в лучах полуденного солнца.
Дженн стало очень жарко, но Роберт предостерег ее о том, что снимать плащ в общественном месте не положено. Роберт шагал вперед, выбирая улицы, казалось, наугад, и теперь Дженн стало понятно, почему он держится столь высокомерно. Так вели себя все мужчины в этом странном городе. Не раз случалось, что кто-то из них бросал Роберту вызов — взглядом или словами. Иногда Дженн замечала, что местные жители разглядывают ее, но Роберт словно не замечал этого. Достаточно было нескольких слов на языке, которого Дженн не понимала, и их оставляли в покое, позволяя беспрепятственно идти дальше.
Как могла она думать, что сумеет справиться со всем этим в одиночку? Милосердная Минея, Роберт, должно быть, счел ее самой большой идиоткой на свете!
— Знаешь, забавная вещь, — сказал Роберт, сворачивая на менее оживленную улицу, — Мика так и не смог усвоить здешних порядков. Он очень старался, но я никогда еще не встречал человека, который бы столько раз дрался, пока мы были здесь. Моим ежедневным занятием было вытаскивать его из какой-нибудь передряги.
Дженн хотела улыбнуться, но не могла вспомнить, допускается ли это местными обычаями. Лучше уж не рисковать.
Улица кончилась, и Роберт с Дженн остановились. Перед ними раскинулась огромная, покрытая рыжим гравием площадь, обсаженная высокими раскидистыми деревьями. В центре ее толпились люди, все как один в синих одеждах, и каждый держал в руках какой-нибудь цветок. Дженн не задумываясь подошла к ним поближе, и Роберт не остановил ее.
Собравшиеся на площади — да и вообще все люди в этом городе — выглядели одинаково: темные волосы, темные глаза, загорелая на беспощадном солнце кожа. Женщины по большей части были красивы, невысокие мужчины отличались надменностью, которой и подражал Роберт.
В середине собравшейся на площади группы на синей циновке кружком сидели несколько человек — с одной стороны мужчины, с другой — женщины. У одной из женщин на голове был венок, сидевшие с ней рядом держали в руках большие букеты из таких же цветов.
— Это свадебная церемония, — на ухо Дженн прошептал Роберт. — Та женщина, что в середине, выбирает себе супруга из сидящих напротив мужчин.
— Женщины здесь выбирают супругов?
— Да. — В голосе Роберта слышался смех. — Они могут делать это, когда им исполнится двадцать лет. Невеста будет сидеть здесь, пока не примет решения. Обычно это занимает несколько часов, а бывает, что и дней. В былые времена она, конечно, на свадьбе впервые видела претендентов на ее руку, но теперь за богатыми невестами принято начинать ухаживать задолго до дня бракосочетания.
— И как же она делает выбор?
— Ну, думаю, богатство и положение принимаются во внимание, однако мужчина, выбранный только за эти достоинства, едва ли проживет долго. Нужен сильный человек, хотя не обязательно воин. Он должен уметь защитить ее на улице, не проливая ежедневно крови. Важно также, чтобы супруг обладал здравым умом и мог дать своей жене дельный совет. Ну и еще требуется, чтобы мужчина ценил семью и мог подарить женщине много детей. — Роберт, смеясь, заключил: — На самом деле все совсем просто.
— И она может определить все это, просто сидя здесь и глядя на претендентов? Но кто изначально определяет, какие мужчины сядут в круг?
— Занять место может любой мужчина, который хотел бы на ней жениться. На этой площади ежедневно можно увидеть дюжину подобных церемоний. Если наблюдать долго, можно заметить, что одни и те же мужчины-неудачники садятся в круг несколько раз на день.
