Принцесса гоблинов - Иващенко Валерий В. (книги txt) 📗
И хотя оказалась она несколько удручена тем обстоятельством, что вдруг не обнаружила в себе прежней недоверчивости к прежде ненавистному бабскому разглядыванию себя в зеркале, но вот эту прелесть Женька осматривала на себе с откровенным удовольствием. И вволю повертелась перед громадным, в полстены сооружением, и на пробу даже пару приёмов изобразила — а неплохо смотрится, кроме того, что и движений почти не стесняет.
Но вот, где и в каком мире обретаются сообразившие подобное чудо остроухие мастера, знать никто не знал, ведать никто не ведал. Хотя мыслишка о том, что схватиться с ватагой решительных эльфийских парней в таких вот доспехах, самой Женьке решительно не понравилась. Может, оно и к лучшему, что они невесть в какой дали?
Такой же работы налобный обруч, более похожий на ободок-заколку для волос, уже нетерпеливо блистал в ладони. Казалось, ожили и затрепетали растительно-животные узоры, выведенные неизвестным мастером в серебристом металле, сам собою осветился глубоким изумрудным блеском небольшой камешек по центру…
Солдаты уже выстроились здоровенным, закованным в воронёную сталь доспехов клином. И лишь там, где под углом сходились две затаившие свою мощь шеренги, виднелся крохотный просвет. И вот он-то притягивал Женькин взгляд с непреодолимой силой.
Волновалась ли она? Конечно, уж с самой-то собой, любимой-белой-пушистой, можно не лукавить. Однако, текла от кольчуги и пока болтавшегося на запястье обруча какая-то лёгкая, успокаивающая сила. То ли шептала что-то, то ли и вовсе обещала — не разобрать. Всё ж, не какая-нибудь там блаародная эльфячья леди, чай! Но и не просто бывшая звезда орки-клуба… Женька пришла в себя от того, что от взгляда её шарахнулся плечистый сержант, по приказу командира менявший десятки во втором ряду солдат.
Всё верно, мальчики, всё верно. Сильного сопротивления не ожидается, но вот удар следует нанести максимально мощный. Поэтому, против обыкновения, в первый ряд ставились самые опытные. А молодёжь в задние. Опыта поднабраться, в случае чего подмогнуть старшему товарищу. Ну и, ясное дело, под шумок пырнуть пикой зазевавшегося или неосторожно подставившего брюхо орка.
Лейтенант уже закончил наводить порядок и подбежал, неловко оскальзываясь по грязи и придерживая болтавшийся на бедре палаш.
— Леди, я оставил в резерве пять десятков — да и вдруг с тылу кто дуриком сунется, — далее он добавил, что слева и справа от Женьки будут два самых опытных десятка, состоящие только из ветеранов. А уж потом, помявшись, с надеждой поинтересовался — быть может, леди уступит ему место на острие? Но от злобно оскаленной мордашки уже потихоньку мандражирующей Женьки лишь отшатнулся.
Ноги, как оказалось, уже потихоньку привели саму её к тому самому месту, к тому просвету, который словно втягивал в себя. И голос леди прозвучал не с тем огоньком фальшивого энтузиазма, коим фельдмаршал или король провожает в бой обречённые полки — а вот как-то по-иному, по-нашему, задушевнее.
— Что ж, ребята — надеюсь на вас. Если мы сегодня отстоим Данборо и вырежем злодеев, это будет означать, что наступление орков на столицу захлебнулось. А дальше… дальше видно будет, — Женька коротко оглядела живые горы возвышавшегося над ней железа, из прорезей которого смотрели восхищённые, сомневающиеся или же спокойные глаза…
По натянувшимся в ожидании приказа нервам словно стегнул неслышимый, полный нечеловеческой злобы вопль. Леденящий и выгнавший на спину целую толпу мурашей, он привёл лишь к тому, что Женька усмехнулась.
— Наши начали — и, похоже, неплохо начали.
В самом деле, из темноты, затканной лёгким шорохом дождя, прилетели звуки далёкого сражения. Словно пожар, они быстро разлились вширь. Пару раз что-то неслабо мелькнуло, а потом в донёсшемся грохоте Женька не без удовольствия распознала молнии — излюбленное оружие морковной Сью.
— Лейтенант, теперь командуете вы. Ищите вождя и шамана с их бунчуками и лисьими хвостами — впрочем, боевые барабаны бьют всегда рядом с ними. Сколько можно, подходим тихо, а потом и начнём.
Просто и незатейливо, как грабли — и чаще всего именно такая тактика приносит успех быстрее хитроумных комбинаций, которые слишком легко может сорвать ошибка или случайность. Это если не сказать, обыкновенная людская дурость…
Мир вокруг сначала чуть потускнел, а затем обрёл небывалую ясность — лёгкий металлический обруч уже нашёл своё место и сделал своё дело. Пелена дождя и темноты хоть никуда и не делась, но теперь не была непреодолимым препятствием. Досаждала, однако не мешала.
Женька встала на своё место, едва протиснувшись плечами меж более похожих размерами на дверцы от шифоньера здоровенных щитов. В одной руке уже повис надёжной тяжестью клинок — зато второй… второй ладонью хозяйка словно размазала по шлемам ближайших к ней рубак истекавшую из обруча холодную уверенность. Хотя никто этому и не учил, Воин в ней сообразил мгновенно: теперь и прикрытие с боков будет видеть во тьме неплохо, а там постепенно и до следующих дойдёт неторопливая и какая-то по-змеиному холодная магия эльфов.
— Товсь… левой… арш! — ввинтилась в уши негромкая команда, и чуть не стиснутая заботливо прикрывающими её щитами, Женька вместе со всеми сделала первый шаг. Затем ещё один, ещё…
— Ребята, мне больше простора надо — я ж буду работать бастардом как двуручником, — взмолилась она негромко, и стискивающие её железные шеренги чуть неохотно раздвинулись.
Очевидно, лейтенант Доже и его сновавшие по сторонам несколько дозорных что-то усмотрели в обнаружившемся впереди бедламе, потому что клин довернул чуть влево, затем ещё. Хотя сама Женька решительно не разбиралась, что можно обнаружить в этаком бардаке, всё же доверилась опыту тёртого жизнью офицера. Её дело сегодня — железом махать…
Сначала из дыма и вспышек впереди вывернулись тылы вместе с оставшимися охранять их несколькими орками. Впрочем, те с таким тщанием всматривались в сторону разгоревшейся неразберихи, так вытягивали шеи в надежде что-то разобрать, что наверняка не успели что-то даже осознать, как их нанизали на пики.
— Тоже мне, охрана, — презрительно фыркнула Женька. — У меня б такие вояки сортиры своими языками вылизывали…
И лёгкий хохот, прокатившийся от острия клина к его основанию, засвидетельствовал, что казарменный юмор во всех мирах одинаков.
Затем пошли какие-то непонятные ямы, заполненные то огнём, то мутно-белесым туманом. Явно орочий шаман какую-то пакость тут задумал — но клин благополучно миновал их, безо всякого труда расчищая себе путь. Ибо впереди и уже чуть по сторонам громыхало так, что тут хоть слон пьяный пляши — никто и не почешется.
Возле печально замерших под ночным дождём осадных машин и башен командир остановил клин.
— Орки бросили в бой резерв, пусть он ввяжется в драку и хорошенько увязнет, — спокойный и какой-то даже будничный голос лейтенанта подействовал на дрожащую от возбуждения Женьку как-то отврезвляюще. Не хватало ещё начать грызть край щита и рубить всё-что-шевелится, словно эти, как их, берсерки!
— Ждать… ждать… — только эти слова и удерживали клин на месте. Отсюда, с небольшого возвышения, оказывалось прекрасно видно, как ворочалась, хрипела и постепенно умирала впереди огромная чёрная масса.
Несколько выдвинутых вперёд осадных машин уже горело там с сырым дымом, и в пламени их развернувшееся сражение выглядело кошмарной репетицией к самому аду. Вот боевые барабаны чуть сменили ритм, забили по-другому, и толпа орков, бешено вырвавшаяся на огромных шестилапых зверях откуда-то сбоку, ударила во фланг чётких квадратов человечьего воинства. Под ударами мощных лап взлетели в воздух крохотные и нелепые отсюда фигурки, клин быстро вгрызся в ощетинившееся было навстречу препятствие.
Из самой середины защитников города в несколько мгновений расцвела пульсирующая нестерпимым светом точка. Вот она выросла, окрепла — и длинной лиловой плетью хлестнула по оркам. В её неистовом блеске насквозь прогорели несколько всадников, ближайших разметало в стороны. И лишь когда она угасла, в уши и всё тело Женьки, разинувшей рот от такого дива, ударил тупой грохот.
