Татуировка. Клан Чёрной Крови (СИ) - Лапина Лина (чтение книг TXT) 📗

[4] Филип Дик (1928–1982) — американский писатель-фантаст, автор знаменитых произведений «Убик», «Помутнение», «Особое мнение» и многих других. В данном случае речь идет о романе «Мечтают ли андроиды об электроовцах?», по которому в 1982 году был снят фильм «Бегущий по лезвию» с Харрисоном Фордом в главной роли.

[5] Патетика — пафос.

Глава Двадцать Первая

Глава Двадцать Первая.

— Не могу поверить, что лорд назначил встречу с членами клана Смерти. Да еще и на кладбище, — я удивленно обратилась к Айрин, устроившуюся прямо на земле рядом с обездвижено лежащей Элис.

Волчица развела тонкими руками. Она снова вернулась в человеческий облик, немного растрепанная и удовлетворенная, что обошлось без битвы.

— У лорда Максимилиана… нестандартное мышление, — рассмеялась она, переходя на русский. В последнее время вокруг меня звучит слишком много русского. Ох, не кончится это добром… — Тем не менее, его решения всегда правильны, пусть это и становится очевидным лишь через какое-то время.

— Почему ты так уверена в его правоте?

— Ему много веков, Жень. Он бы не выжил за все это время и не стал бы правой рукой князя Лондона, не будь он на несколько пядей во лбу умнее остальных.

— Будь оно так, он бы не пошел в открытую, против этого самого князя.

— Наверное, сил терпеть больше не осталось. Ты ведь абсолютно ничего не знаешь о сверхъестественной ситуации в Лондоне.

— Просвети меня.

— Я застала уже самый закат правления вампирьей верхушки в этом городе. Все началось с притеснения малых групп оборотней, таких как кошки и собаки.

— Ты шутишь? В Лондоне есть и такие?

— Конечно, — она снисходительно улыбнулась. — Практически во всех крупных городах мира они есть. В основном они зовутся перевертышами, но мы все считаемся одним крупным видом — оборотни.

— Никогда не слышала о подобном.

— Ты просто не сталкивалась. Там, откуда я родом — это привычное дело.

— Откуда, кстати говоря? Ты мне так и не сказала, из какой ты части России. Она ведь большая.

— Из северо-западной. Санкт-Петербург — мой родной город.

— Да ладно! — я не поверила собственным ушам. — Я бывала в Питере проездом, давным-давно.

Это была откровенная ложь. Не та, что «проездом» и «давным-давно». Санкт-Петербург — и мой родной город, но хотя бы эта информация должна остаться конфиденциальной.

При моих словах она поморщилась.

— Петербуржцы не любят, когда их город сокращают до этого слова. Таким образом, сразу можно определить приезжего, — отметила волчица.

Я хитро прищурилась, отворачиваясь, чтобы Айрин не увидела моей улыбки.

— И, кстати, когда я говорила, что Джерри навел о тебе справки, я имела в виду абсолютно все.

Я уныло обернулась к ней.

— Все?

— Точно, — она снова заливисто рассмеялась. Мне стало немного обидно, и как-то не по себе — знать, вся моя подноготная кому-то известна не очень приятно. — Получается, что мы — землячки, — признала я, осознав, что моя хитрость не удалась. Обидно, когда кто-то раскалывает тебя так же легко, как и грецкий орешек.

— Здорово, — я уселась рядом с ней, так же скрестив ноги. Дождик моросить перестал, но земля была сырой. Я подложила свой кожаный плащ, в надежде, что он так же надежен в использовании, как и на вид.

— Так вот, — Айрин снова принялась объяснять мне недостатки правления нынешнего князя Лондона. — Потом эти притеснения коснулись волков и крупных кошек. Князь хотел подчинить себе все группы, чтобы расширить сферы своего влияния. Он, знаешь ли, тщеславен и жутко эгоцентричен.

— Ты говоришь так, словно встречалась с ним лично, — я скептически изогнула бровь, но волчица не могла этого увидеть, так как мы смотрели в одном направлении — в сторону хижины, куда ушли вампиры с членами моего клана. У входа маячила пара незнакомых мне вампиров. Видимо, их не пустили в хижину, как лиц, без соответствующего уровня доступа. Тоже мне, возомнили себя разведкой.

— Можно сказать и так, — при этих ее словах я повернулась, чтобы рассмотреть ее лицо. Говорила она, не меняя добродушного тона, но я поняла, что это были неприятные воспоминания. Я попыталась вгзядеться в ее глаза.

— Как это?

— Я была среди оборотней, посланных на переговоры к князю. Конечно, я всего лишь находилась в качестве свиты старейшин из нашей группы. Наверное, это самый развращенный властью вампир из ныне живущих.

— Хочешь сказать, наш лорд сущий добродетель? И он не стремится к власти, уничтожив моей кровью всех придворных вампиров? Не идет по головам к своей цели, играя и манипулируя остальными?

— То, что лорд использовал тебя…

— И благополучно продолжает это делать! — я возмущенно перебила ее.

— Такова жизнь, — она развела руками. — Тот, кто сильнее, всегда будет пользоваться любой возможностью. Признай, Женя, ты в невыгодном положении.

— Да знаю я…

— Кроме лорда никто не сможет тебе помочь. Скрыться, отомстить, чего бы ты ни желала, без его покровительства ты не проживешь дольше одного дня. Даже твой собственный клан против твоего существования.

— Тем не менее, лорд сам подписал себе смертный приговор, пойдя против князя Лондона. Я считаю, что это был безумный поступок, хоть, возможно, и обдуманный. Теперь мне не поможет никакое замшелое покровительство будущего мертвеца. Гхм, мертвеца в квадрате, раз он уже мертв.

Меня внезапно обдало резким порывом откуда-то взявшегося ветра. Перед нами возникла стройная фигура Ядвиги, полы ее платья взметнулись, на миг открыв взглядам длинные ноги в кожаных ботфортах. В свете луны огненная коса вокруг ее головы смотрелась словно нимб, а мерцающие зеленые глаза напоминали ночных светлячков.

— Лорд требует твоего присутствия, — она указала тонким пальцем на меня. Так и хотелось съязвить, что пальцем тыкать в людей неприлично. Но я сдержалась — в какой-то степени она мне нравилась, эта рыжая своенравная бестия. По крайней мере, она была верна своему мастеру, и это заслуживало уважения в наше время, когда никому нельзя доверять.

— Зачем?

— Пойди и узнай, — она снова высокомерничала.

Я глянула на Айрин, а затем на притихшую Элис Киммел. Та лежала в прежнем положении, встретившись со мной вполне осмысленным взглядом из-за густой челки. Значит, она все слышит и, тем более, понимает. Надо бы быть осторожнее, разговаривая при ней. Хорошо, что с Айрин мы говорили по-русски.

Я кивнула волчице на Элис, она все поняла без слов и кивнула в ответ, давая понять, что не будет болтать лишнего при посторонних.

— Они останутся здесь, — добавила вампирша.

— Знаю, — ответила я, поднимаясь на ноги, отряхивая плащ. Здорово, что он практически не вымок, прижатый моим мягким местом к отсыревшей земле.

Я оставила волчицу и Элис вместе с Ядвигой. Она сказала, что мне придется идти одной. Странно, почему рыжая вампирша не должна присутствовать?

Я зачем-то постучалась в трухлявую дверь под пристальным взород двоих охранников. Она тут же распахнулась от легкого прикосновения. Я разглядела Алехандро и Стила в темноте хижины. За ними Максимилиан, Казимир, Эстер и Герхард, все ждали меня. Не могли позвать сразу? Или требовалось время посекретничать?

Внутри оказалось сыро и пахло плесенью. Кое-где папоротник пророс через пол, а дикие вьюнки устремились по стенам вверх в естественном желании поскорее оплести потолок. У окна, прикрытого поломанными ставнями, притулился такой же дряхлый стол. На нем-то и разместила жрица свою ценную ношу.

Все прекрасно видели в темноте, но Казимир предпочел осветить пространство фонарем. Яркий луч упал на картонную коробку, и я шагнула через порог, в предвкушении, затаив дыхание. Мне было безумно любопытно, ради чего так рисковали Эстер и Герхард, принеся это «что-то» на встречу с вампирами и оборотнями. А также, что за приманка сможет затащить Марка на кладбище, чтобы сразиться с нашей маленькой коалицией. Ведь Элис можно использовать только как отвлекающий маневр — на наживку она не потянет. Наверняка, у Максимилиана есть какой-нибудь козырь в рукаве!