Сэр Невпопад из Ниоткуда - Дэвид Питер (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
Что же до самого Булата, то на Умбрежа он так и не взглянул. Зато с меня глаз не спускал. Он явно заподозрил, что старик расправился с Овном не без моего участия. Но откуда ему было знать, в чём оно заключалось? Я себя утешал этой мыслью и старался не стушеваться под его пристальным, тяжёлым взором, держаться естественно и ни в коем случае не отводить глаз, чтобы не выглядеть виноватым. Даже отсалютовал ему, после чего Булат тотчас же повернулся к своим приятелям, сделав вид, что обсуждает с ними какой-то важный вопрос.
За первым поединком последовали другие, и проигравшие выбывали из турнира, победители затем сражались друг с другом. Таким образом участников оставалось всё меньше и меньше. Их число неуклонно сокращалось, и сэр Умбреж бился поочерёдно со всеми оставшимися.
Он их всех одолел.
Одного за другим, он победил всех без исключения. Зрители пребывали в чрезвычайном волнении. Едва ли не каждый из них отдавал себе отчёт, что является свидетелем небывалого, удивительнейшего события. Умбреж, этот горе-рыцарь, которому лишь по особому к нему благоволению Рунсибела доверили открыть празднество, должен был выбыть из турнира после первого же поединка, но вот поди ж ты – старик побивал молодых и крепких соперников одного за другим и не потерпел ни одного поражения! На глазах у изумлённой публики он в считанные часы превратился из посмешища, из ходячего недоразумения в героя дня, словно сам Господь, протянув из заоблачных высот к ристалищу всемогущую свою десницу, похлопал старого воина по плечу и одарил его небывалой силой и невиданной ловкостью.
По правде говоря, без Господа тут и в самом деле не обошлось. Вернее, без Господнего дара. Я имею в виду не что иное, как плод виноградной лозы. И те горячительные напитки, что из него производит род людской для собственного своего увеселения. Вино, хранящееся в королевском погребе, нашло свой путь, признаться, не без моего участия, в кормушки лошадей, на которых рыцари должны были гарцевать по ристалищу, состязаясь в силе и ловкости. Неплохо разбираясь в достоинствах любых напитков, я отыскал в королевском хранилище необыкновенно крепкое вино и плеснул изрядное его количество в тот короб, где хранили корм для лошадей. Разумеется, ещё прежде я наполнил кормушку нашего Титана отборным овсом. Без всякого алкоголя. Утром лошади участников турнира, пожевав овса и сена, всё равно что пивную посетили. Короче, каждый из рыцарей выезжал на турнирное поле на жеребце, находившемся, мягко говоря, не в лучшей форме. А если сказать попросту, несчастные животные были пьяны как сапожники. Верней, применительно к лошадям более уместно будет заменить «сапожников» «кузнецами».
Никому из зрителей и участников состязания даже в голову не пришло заподозрить во всём происходившем какой-либо подвох. Это было бы неслыханным попранием всех незыблемых норм и правил, законов, кодекса рыцарской чести. Король, придворные, рыцари, зрители – все были глубоко убеждены, что никто и помыслить не посмеет ни о чём подобном. Именно на это я и рассчитывал.
Мой патрон расправился тем временем с Юстусом, что доставило мне особую радость. Пристыжённый Юстус, кое-как поднявшись с земли, нетвёрдой походкой брёл к ограждению, чтобы пройти в калитку, и вёл в поводу своего коня, поступь которого казалась ещё менее уверенной, чем у его хозяина. Я краем глаза наблюдал за обоими, подавая старику Умбрежу напиться.
– Кажется, я всех победил? – с сомнением в голосе осведомился мой патрон.
– Ну да, сэр, похоже на то.
– Как же такое могло случиться? – недоумевал он.
Я вгляделся в его морщинистое лицо. В глазах у старика появилось какое-то новое, прежде мною не виданное выражение. Мне сделалось немного не по себе, сам не знаю почему. И я торопливо, с заискивающей улыбкой пробормотал:
– Не иначе как боги турниров и состязаний нынче решили быть к вам милостивыми, сэр.
Мне хотелось надеяться, что Умбрежу такое объяснение покажется вполне убедительным. Он ведь почти слабоумный.
Но старый рыцарь вновь смерил меня холодным, испытующим взглядом. Мне почудилось, что с глаз его вдруг спала какая-то пелена и он стал против обыкновения вполне ясно осознавать происходящее. Я поёжился. Потом наклонился к его наголеннику, присел на корточки, поправил застёжку и, не поднимая головы, буркнул:
– Последний противник, милорд. Сэр Кореолис.
– Кореолис.
– Владелец Срединных земель, сэр.
– А я – сэр Умбреж из Пылающего Испода.
– Воистину так, милорд. – Я кивнул, и тут железная рука вдруг ухватила меня за плечо и без всякого усилия подняла на ноги.
Он пристальным своим взглядом буквально прожёг меня насквозь и суровым голосом произнёс:
– А ты – Невпопад из Ниоткуда. Мой оруженосец. Ведь так?!
– И это верно, сэр. – Я от страха чуть не обделался, так неожиданна и глубока была произошедшая с ним перемена.
Мы долго молчали. Казалось, сэр Умбреж собирался о чём-то меня спросить. Он помрачнел, сдвинул брови... Но тут прозвучали фанфары, призывая рыцарей к последнему из боёв. Я помог старику подняться по ступеням помоста, он занёс ногу, чтобы сесть в седло, но вдруг обернулся ко мне и сердито заявил:
– На сей раз я проиграю!
– Надеюсь, что нет, сэр, – выдавил я, еле шевеля помертвевшими губами.
Он откашлялся и, послав мне свирепый взгляд, сел в седло и выехал навстречу противнику. Готов поклясться, даже Титан, прежде чем пуститься в резвый галоп, посмотрел на меня с осуждением, так, словно успел откуда-то узнать о моём плутовстве. А что, может, так оно и было? Вдруг лошади умеют разговаривать друг с другом, обмениваются мыслями? Или умный конь каким-то образом догадался, что его приятелей подпоили и что повинен в этом я. Но скорей всего, мне это просто померещилось. От волнения ещё и не такое может почудиться. Ведь сэр Умбреж, чего доброго, и впрямь осуществит свою угрозу – проиграет Кореолису, и тогда все мои усилия пойдут прахом. Оруженосцы будут праздновать победу, а я стану их слугой.
Такого крупного, высокого жеребца, как у сэра Кореолиса, было не сыскать не только в столице, но, не сомневаюсь, даже и во всём королевстве. Кличка у этого роскошного белоснежного зверя с пышной гривой была Костолом. Кореолис распорядился, чтобы его любимца кормили отдельно от других лошадей особым кормом, и Булат Морнингстар беспрекословно выполнял этот приказ своего патрона. Но короб со съестными припасами Костолома оказался вполне для меня доступен, поскольку стоял в общей конюшне, где я знал каждый уголок. Ввиду невероятных размеров жеребца я плеснул в его корм вдвое больше спиртного, чем получила, по моим приблизительным расчётам, каждая из остальных лошадей. И теперь, глядя на роскошное белоснежное животное, терзался сомнениями: достаточно ли он опьянел, этот великан Костолом? Не следовало ли мне попотчевать его более щедрой порцией вина?
Но вот сэр Кореолис опустил забрало шлема и легонько тронул поводья. Костолом резво поскакал вперёд. У меня упало сердце. Вспомнив, как лихо толстый рыцарь разделался за время турнира с несколькими противниками, я мысленно представил себя рабом Булата Морнингстара. Похоже было, что именно эта участь уготована мне на ближайшие несколько лет. Я перевёл взгляд на Булата. Он с гордым предвкушением взирал на своего рыцаря и на могучего жеребца. Конь величаво вскинул голову. Я выругался сквозь зубы. Противники остановились напротив друг друга, их разделяло расстояние, достаточное для разбега лошадей. Оба, сэр Умбреж и сэр Кореолис, вооружились копьями и ждали лишь сигнала королевы, чтобы сойтись в поединке.
Беатрис поднялась на ноги и обвела взором все трибуны, где восседали придворные, всех зрителей, толпившихся у ограждений ристалищного поля. Она нарочно медлила, словно поддразнивая окружающих. Ведь это был последний бой турнира. Но вот наконец губы королевы дрогнули в лукавой улыбке, и в воздухе мелькнул пурпурный лоскут.
– И-й-е-е-й! – выкрикнул сэр Кореолис, пустив своего коня навстречу противнику. Умбреж понёсся на него с подобным же кличем. Оба рыцаря нацелили копья друг на друга. Моё сердце перестало биться.
