Вторая дорога. Выбор офицера (СИ) - Гришин Алексей Иванович (читать книги без txt) 📗
Ну что же, порядок в расположении мы навели, все одеты подобающе, оружие вычищено – не стыдно и пред государевы очи предстать. А что в таких случаях делать – про то в Уставе написано.
- Ваше Величество, отдельная рота тыловой охраны выполняет поставленную задачу по охране обоза. Списочного состава – двести сорок человек, в строю – сорок восемь, раненых – девяносто пять, убитых – девяносто семь. Докладывает исполняющий обязанности командира роты унтер-офицер де Безье.
- Унтер-офицер? – Его Величество изволил вопросительно изогнуть бровь. – А где же офицер?
Не успел я ответить, как к королевскому уху наклонился де Комон и что-то прошептал. Эдмонд IV утвердительно кивнул и тут же изменил вопрос.
- Где Вы умудрились получить такие потери? Телеги переставляя?
- Никак нет, Ваше Величество. Потери получены при отражении атаки противника через ущелье, примыкающее к месту стоянки обоза. В ходе боя убито сто тридцать пять пехотинцев, в том числе три офицера, сто восемьдесят четыре кавалериста, в том числе один офицер, охраны боевых магов - шестнадцать человек, боевых магов – четыре человека. Сто девяносто восемь раненых пехотинцев взяты в плен.
После доклада повисла пауза. Нарушил ее сопровождавший короля боевой маг, одетый, как и наши недавние противники, в длинный зеленый плащ.
- Не может быть! Четыре боевых мага – это почти армия. Вы выжить после встречи с ними не могли, не то что их убить. Я знаю о возможностях курсантов Академии, но есть вещи, которых просто быть не может.
Поворачиваюсь к королю:
- Ваше величество, разрешите отлучиться – принести доказательства.
Эдмонд IV милостиво кивнул, я быстро добежал до своей палатки, взял окровавленный мешок и вернулся. Затем просто вывалил отрубленные головы на траву.
Маг коршуном бросился к ним, подержал каждую в руках и с изумленным видом повернулся к королю.
- Сир, направление главного удара противника было здесь. Я знал всех этих людей. Трое из них учились вместе со мной. На разных курсах, но их возможности мне известны. Они были лучшими. А четвертый – Верховный маг герцогства Савойя граф Нагарола. Вероятно, он был сильнейшим боевым магом современности. Я не понимаю, как этот юноша мог его убить. Граф был способен без проблем уничтожить мушкетерский полк.
- Мне повезло, господин маг. Они, – я кивнул на лежавшие головы, – держали защитный купол и видимо кто-то дал сбой – я смог попасть внутрь. А дальше – вошел в старкад. Они просто растерялись, как я полагаю.
- Сбой, растерялись… все бывает, Сир, но я никогда бы не поверил, что эти слова относятся к нам – боевым магам. Но ведь вот, – он показал на головы, – лежат. В любом случае, если бы эти четверо оказались в нашем тылу, нас бы не просто победили – разгромили. – С этими словами маг собрал отрубленные головы в мешок и приторочил его к своему седлу.
- Теперь становятся понятными многие несуразности, – вступил в разговор маршал де Комон. – Герцог ждал их атаки, а, не дождавшись, не смог ничего противопоставить нашим действиям. Видимо, он успех всей компании поставил на этот маневр и проиграл.
- Однако, маршал, я правильно понимаю, что этот молодой человек на службе королю продемонстрировал личную храбрость, умелое руководство войсками, что обеспечило перелом в ходе сражения и конечную победу армии?
У меня от этих слов Эдмонда IV глаза на лоб полезли! Это же статусный вопрос! А де Комон подчеркнуто официальным тоном ответил:
- Вы совершенно правы, Сир. Я полностью согласен с каждым Вашим словом.
- Что же, господин маршал, час назад Вы стали Кавалером Голубой Звезды, приняв на себя не только великую честь, но и некие обязанности. И вот я, Король Галлии, вношу предложение о награждении этого юноши… – король замялся, но придворные тут же подсказали нужные слова – да, барона де Безье, Голубой Звездой. И я спрашиваю Вас, Кавалер де Комон, готовы ли Вы поручиться, что совершенное им соответствует статусу награды?
- Да, Сир, я, Кавалер де Комон, свидетельствую и ручаюсь, что, совершая сегодня на поле боя свое деяние, барон де Безье, находясь на службе Короля Галлии, проявил личную храбрость и умелое руководство войсками, что обеспечило перелом в ходе сражения и конечную победу галлийской армии.
Король ловко соскочил с коня и подошел ко мне. Я опустился на колено.
- Барон де Безье, я, Король Галлии Эдмонд IV, по поручительству Кавалера де Комона посвящаю Вас в Кавалеры Голубой Звезды. Служите честно во славу страны.
- Ваше Величество, я клянусь, что с этой минуты и до самой смерти все мои действия будут направлены к величию Галлии, ее Короля и королевской семьи!
- Встаньте, Кавалер де Безье. Я поздравляю Вас. Саму награду и наградной лист Вы получите до конца дня. Удачи, Кавалер! Господа, поехали дальше, – король вскочил на своего гнедого, и кавалькада умчалась.
А я остался приходить в себя. Шутки шутками, но сегодня я превратился в одного из первых вельмож королевства. Не стал знатнее и богаче, а просто вступил в клуб избранных, которых на всю страну сейчас человек тридцать, не более. И все занимают или занимали ведущие государственные должности. Тот же де Комон – маршал Галлии, ему более пятидесяти лет, за плечами множество побед, а удостоился награды только сегодня. Кто я рядом с ним?
С другой стороны, король ладно, по молодости и из желания попользоваться только что обретенной властью, мог размахнуться. Но его поддержал де Комон, о чьей сварливости и принципиальности по стране легенды ходят – были, однако, случаи. Так что награда, наверное, заслуженная, но, для очистки совести, буду считать ее авансом.
В Галлии на самом деле три таких Звезды – Голубая, Алая и Желтая. Голубой награждаются дворяне, Алой – военные не дворяне, а Желтой – штатские не дворяне. Каждой положен небольшой пенсион, в моем случае – триста экю в год. Кавалеры этих наград ни при каких условиях не могут быть подвергнуты пыткам и телесным наказаниям. Казнить можно, а вот выпороть – нет. А еще этих наград невозможно лишить. Даже на эшафот Кавалеры поднимались с ними. И награждали ими только один раз – никаких дважды кавалеров Голубой звезды не было и быть не могло.
А все, что Эдмонд IV, де Комон и я друг другу говорили, это четко регламентированная процедура, которая была соблюдена полностью.
И, как и было приказано, до полуночи из секретариата Его Величества курьер доставил мне Звезду – средних размеров топаз в скромной золотой оправе. Только топаз непростой – кроме меня, никто не может до него дотронуться безнаказанно, и я всегда буду знать, где он находится. Так что снять его с меня или украсть невозможно.
У курьера же я узнал, почему Эдмонд IV снял вопрос о командире роты. Де Фронсак погиб. Находясь при штабе армии, был послан с пакетом в полк, защищавший фланговый редут. Пока ехал – полк побежал. Де Фронсак остановил бегущих, организовал и лично возглавил контратаку. Редут отбили, спасли армию от флангового охвата и разгрома, а де Фронсак был убит. Разгильдяй и бабник. Храбрый офицер. Шальным выстрелом отступающего противника. Точное попадание в сердце.
По сути, он сделал то же, что и я, – проявил храбрость, умело командовал, не допустил разгрома и обеспечил победу. Но его везут в родовое поместье, чтобы похоронить, а я сижу в палатке с наградой в руке. И вспоминаю. Все, что случилось в том проклятом ущелье. Каждый эпизод, каждое мгновенье. Свой ужас, свою ненависть. Не хочу, не желаю, но вспоминаю.
И погибших. Всех. Каждого. Кто как смеялся, кто как ругался, кто как умер.
Пытаюсь отвлечься, переключить мысли, но не получается. Ущелье снова и снова встает передо мной.
Смогу ли забыть? Выкинуть из памяти этот бой, эти горы, эти лица? Не знаю. Не думаю. Как там у Экклезиаста: «И нет избавления от этой войны».
Разговор, которого Жан не слышал
- Ваше Высочество, рад приветствовать Вас!
- Здравствуйте маркиз, я рад, что Вы нашли время навестить меня в это тяжелое время.
