Тень Основателя - Глушановский Алексей Алексеевич (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
— О, как я понимаю вас, благородный господин! Знали бы вы, сколь часто одолевают меня схожие мечтания! — Эйдения неожиданно поддержала не только предложенный мной стиль высокой речи, но и тематику. Причем, судя по жару, с которым она это говорила, подобные мысли и впрямь частенько приходили в ее симпатичную голову.
— Дени-и-и!!!! — донеслось печальное кукование с яблони. Похоже, подобный расклад отнюдь не радовал обсуждаемую. — Но увы. Боюсь, подобное обхождение с единственной и любимой законной дочерью первого наследника рода Березы, почтеннейшего Мировлада Всевладовича Березы, не вызовет достойного сего понимания как у самого наследника, так и у его отца, почтеннейшего и уважаемого патриарха рода Всевлада Березы. Жаль, но любовь отцовская, а пуще того — любовь престарелого деда бывают слепы к недостаткам их дочерей и внучек.
— Ага!!! — на этот раз довольно, я бы даже сказал, самодовольно донеслось с яблони. И в этот миг мне пришла в голову замечательная идея о том, как можно было весьма неплохо проучить обеих девчонок, как минимум заставив их серьезно понервничать, а то и действительно получить какую-никакую выгоду или помощь.
— Что ж… должен признать вескость ваших аргументов, — пожал я плечами. — Однако отпускать вот просто так, без какого-либо наказания, тоже ведь будет как-то неправильно, не так ли?
Дени настороженно кивнула.
— Признаться, ничего подходящего мне пока на ум не приходит, — я картинно вздохнул. — А потому не будете ли вы против того, чтобы перенести наказание, ну, или виру за понесенные мной неудобства, в другое время и место?
Моя собеседница озадаченно нахмурилась:
— Боюсь, я не совсем понимаю вас, сударь. Что вы имеете в виду?
— О, очень просто. Я вас отпускаю, а взамен вы пообещаете как-нибудь при встрече выполнить мою просьбу или пожелание. Как раз придумаю, чего мне хотелось бы…
Дени сердито и подозрительно всмотрелась в мои глаза:
— Вы хотите обещание или клятву от имени рода? — Холодом в ее голосе можно было бы заморозить целую реку.
— Зачем же по таким-то пустякам… Обещания от имени рода, клятвы… Просто вы и ваша подопечная; в частном порядке, без каких-либо оглашений и торжественных слов.
Девушка заметно расслабилась. Немного ознакомившись с обычаями родовитых семейств Рейса, я великолепно понимал, в чем дело. Обещания и клятвы, данные от имени рода, подлежали обязательному исполнению, в противном случае несмываемым пятном ложась на репутацию нарушившего свое слово родовитого семейства.
Но те же самые обещания и клятвы, данные частным порядком, могли повлиять только на репутацию конкретного лица, давшего слово. Более того, глава рода имел полное право освободить своего родовича от исполнения неосмотрительного обещания. И если у мужчин после подобного «освобождения» репутация все же несла некоторый урон, то в отношении женщин не происходило даже этого.
«Она же женщина… Ну, не подумала… Так на то глава рода есть. И вообще, не за ум их ценят!» — примерно так звучало обычное в этом случае объяснение-оправдание. И потому личные обещания женщинами важных родов Рейса давались с большой легкостью и нарушались — с еще большей.
— Мы согласны! — радостно улыбнувшись, немедленно согласилась с моим предложением Эйдения Берез, даже не пытаясь торговаться об условиях договора.
— Тогда прошу, — нацепив на лицо довольно-непонимающую улыбку, я демонстративно отошел в строну, символически освобождая дорогу, и даже совсем не символически приставил к забору лестницу.
— Малинка, живо!
Судя по всему, мои гостьи решили не рисковать и поторопились покинуть опасную территорию, пока глупый иностранец, не знающий местных обычаев, не передумал.
Я ждал, продолжая улыбаться самой благостной из своих улыбок. Конечно, если бы они просто перебрались на ту сторону и ушли, вся задумка бы сорвалась… Но я буду не я, если эта Дени удержится от возможности позлорадствовать напоследок, из безопасного места разъяснив дурачку, как сильно он ошибся!
Малинка, все так же не говоря ни слова, быстро перебралась по лестнице на их сторону изгороди. Ее старшая подруга же, вновь повторив свой трюк с перебрасыванием лестницы на другую сторону, извернувшись совсем уже невероятным образом, осталась практически на вершине, начав демонстративно-медленно спускаться по ступеням. И в тот момент, когда над вершиной изгороди осталась видна только одна ее голова и я уже даже подумал, что мне все же придется усомниться в своем умении разбираться в людях, наконец-то произошло ожидаемое мной событие. Немного задержавшись, девушка очень мягким, буквально-таки медовым голоском поинтересовалась:
— Уважаемый Безымянный, скажите, а вы не боитесь, что при всем нашем желании мы можем не иметь возможности сдержать данное вам обещание? Ну, вдруг, к примеру, нам глава рода запрещает исполнять желания неизвестных личностей?
— Не… не боюсь! — не менее сладким голосом ответил ей я, наклоняясь якобы для того, чтобы разгладить какую-то складку на своих штанах в районе голени.
В результате этого действия из широкого ворота рубашки выскользнул и закачался на всеобщем обозрении небольшой амулет — грубая поделка: небрежно вырезанная фигурка из кости ворона, которую я так и продолжал носить с тех пор, как изготовил ее еще в Лаоре, готовясь к небольшому маскараду. На удивление фигурка совершенно не мешалась, более того, была какой-то очень родной и удобной, так что с того времени я и не обращал на нее внимания. Сейчас это оказалось очень кстати!
— Почему-то, — я как бы невзначай погладил фигурку, приподнимая ее чуть повыше, так, чтобы моя собеседница однозначно могла ее заметить и разобрать облик птицы, после чего заправил амулет назад под одежду, — люди обычно держат данные мне обещания… Впрочем, если и не держат, я тоже совсем не расстраиваюсь… — Я вновь прикоснулся к своей груди, обозначая местонахождение амулета.
Мое выступление не осталось без награды. Заметив амулет и сообразив, что он означает, Эйдения дернулась в сторону, причем так резко, что даже сорвалась с лестницы. Короткий вскрик ознаменовал ее приземление. Затем был вскрик несколько более громкий и на два голоса, ознаменовавший приземление скользнувшей вслед за моей «гостьей» лестницы.
И наконец, раздался печальный, полный страдания голос визитерши:
— Малинка… Знаешь, извини. Когда я говорила, что ты можешь найти на свою голову и попу худший из возможных вариантов, я была не права!
— Дени? — раздался недоуменно-обрадованный голос младшей из моих гостей. Похоже, подобные слова из уст своей подруги та слышала очень нечасто.
— Прости меня. Я, да и остальные, похоже, здорово недооценивали твое умение вляпываться в неприятности.
— Дени?.. — В голосе Малинки отчетливо звучало теперь уже чистое недоумение.
— Слово «возможный» в описании твоих способностей явно лишнее. Поздравляю с новым уровнем развития. Теперь ты не ограничиваешься возможными неприятностями! Тебе подавай сказочные!
— О чем ты, Дени? — Судя по всему, удивление Малинки было настолько велико, что она расщедрилась аж на целых четыре слова!
— Это колдун. Служитель Темной Леди. Живой колдун несмотря на то, что по всем летописям и церковным проповедям последний из них был убит около двухсот лет назад! — В голосе Эйдении слышалось печальное смирение. — И именно в этого колдуна тебя угораздило попасть своим мячиком, после чего уже меня угораздило дать ему обещание исполнить его желание. Чем это грозит, я думаю, ты знаешь из сказок. Так что поздравляю тебя еще раз. Знаешь… как жаль, что он не отходил тебя крапивой по заднице! — Последняя фраза донеслась уже едва слышно: похоже, подруги-сестры потихоньку удалялись от места падения. Но все же последней услышанной фразой был печально-сострадательный голос младшей из сестер:
— Эх, Дени…
— Похоже, я должна тебя еще раз поблагодарить, — Натрана Ресс подняла взгляд от разложенных перед ней на столе бумаг, коротким жестом предлагая склонившейся перед ней Лауре оставить церемонии и присаживаться, — ты исключительно вовремя привезла мне молодого Сержака, — пояснила она на недоуменный взгляд девушки.
