Гражданин (СИ) - Плотников Сергей Александрович (первая книга TXT) 📗
Собственно, мне уже на этом моменте беседы стало ясно, отчего стоимость обучения в Университете Нессарии для одарённого составляла такую умопомрачительную, совершенно космическую сумму. Мало того, что местная профессура гарантировала превращение ничего не умеющей заготовки под неофита в полноценного мага за пять лет и последующее трудоустройство. Повелители Жизни успешно проделывали подобную трансформацию не над детьми с их пластичным и супервосприимчивым сознанием, а над взрослыми студентами! Реально уникальная услуга, которую в мире больше никто проделать не мог. И, если вспомнить про рабские Печати подчинения, заставляющие носителя самостоятельно быть верным и преданным владельцу, сразу становилось немного понятнее, почему у создателей республики получалось.
В принципе, Университет, как и три остальных высших школы магии этого мира, позволял выучиться на полноценного волшебника носителю стихии любого направления. Просто для одарённых неграждан собрать нужную сумму, как правило, было совершенно непосильной задачей. А кому было посильной – тех в жизни и без магии всё устраивало. Точнее, правильнее будет сказать, что благородные про магию в принципе мало что знали и знать больше совершенно не желали. Как я понял из разговора в баре, со стороны волшебников картина наблюдалась совершенно зеркальная.
Зря мать Арна так удивлялась, что маги королевства ничего не делают с сельскохозяйственными проблемами на землях “Б.”. Им тупо некому было поставить задачу, а самостоятельно они проблемами крепостной черни заморачиваться даже не думали. Другой вопрос, как Лилиана, уже получив или почти получив магическое высшее образование, об этом аспекте жизни в королевствах оказалась ни сном, ни духом? Опять же, раз я – баронет, будущий отец Арна точно был бароном. То есть представителем максимально далёкой для молодой магессы из республики социальной группы. И ведь познакомились как-то достаточно близко, чтобы сойтись… Н-да, сойтись. Впрочем, и не такие чудеса бывают.
Я повернул голову и некоторое время с удовольствием всматривался в знакомо-незнакомые черты лица своей… девушки? Или, правильнее сказать, возлюбленной? Рона с выражением полного умиротворения на тонированной мордашке дремала, прижавшись ко мне сбоку и положив голову на плечо, а изящную ножку закинув мне на живот. Хрупкое изящное остроухое чудо хотелось прижать к себе как можно крепче и не отпускать. Я и сам не заметил, как моё хорошее отношение к спутнице за полгода переросло в настоящее, крепкое чувство. Единственное, что мешало мне после слов “Фирониэль” и “любовь” поставить не знак вопроса, а точку или даже восклицательный знак – это моё отношение к Маше. Вот удивительно, но ровно те же чувства я испытывал и к своему рыцарю.
Эти двое действительно стали мне близки, как никто другой. Я попытался вспомнить, когда на Земле в последний раз испытывал ощущение полного доверия по отношению хоть к кому-нибудь, но так и не смог. Логика подсказывала мне, что подобные чувства в детстве я испытывал к своим родителям, но за чередой лет и разных событий в памяти о том не осталось и следа. Смутно припомнилось, что ради первой своей девушки я был готов на всё, кроме разве что прыжка с крыши… и именно о нём некоторое время размышлял после нашего с ней расставания. Но, как говорится, “это было давно и неправда” – от самих много лет назад угасших чувств в душе остались только выцветшие, бледные тени. Кто бы мог подумать, что я всё ещё способен на такие яркие и глубокие эмоции. И что в глубине души мне их всегда так сильно не хватало. Можно, конечно, списать всё на новое, молодое тело… но, по правде сказать, его “заслуги” лежали в несколько более приземлённой плоскости. Горизонтальной, ага.
…В бордель, как я уже упоминал, наша компания, включая Машу, явилась изрядно навеселе. Моей спутнице после всего произошедшего за день было так “хорошо”, что она умудрилась как-то игнорировать пункт назначения вплоть до самого последнего момента. В смысле, пока под ироничным и одновременно понимающим взглядом дежурившей за стойкой ресепшена маман в холл из внутренних покоев заведения не высыпали “ночные бабочки”, каким-то образом мгновенно и молча распределяющие между собой датых клиентов. Хотя, может, мои собутыльники тут появлялись всякий раз, как заводились монеты в карманах, и потому имели, скажем так, постоянные предпочтения? В любом случае, Мариша немедленно пришла в себя, когда одна из двух вцепившихся в неё дам смачно так впилась губами в её губы. Именно “впилась” – другим словом я этот поцелуй описать при всём желании не смог бы. Что интересно, вполне уверенно орудующая с седла тяжёлым копьём и в пешем бою полуторным мечом рыцарь стряхнуть с себя захват дам не смогла. Вот что значит – профессионалы, любящие свою работу!
К счастью, наши приятели-студенты уже были по объективным причинам не способны обращать внимание на что-то другое, кроме предстоящего времяпрепровождения, так что мне удалось быстро и не привлекая внимания разрулить ситуацию. Тихо приказав дочке кузница не дёргаться, я буквально в двух словах объяснил работницам весёлого дома ситуацию. В смысле, что перед ними не красивый хорошо одетый парень, а вовсе даже особа противоположного пола. Которой сегодня выпало нелёгкое испытание для нервов и вообще – кто может помочь женщине лучше другой женщины? И тут… я ведь уже говорил, что меня к тому моменту конкретно так несло? Вот-вот.
Короче, мне в голову пришла “гениальная” идея, которую я тут же осуществил. То есть выудил из кошеля ещё один золотой кругляш и поведал прикипевшим к монете слушательницам о том, что моя невинная спутница еще ни разу не… и, в общем, не очень даже представляет себе процесс. Потому, за соответствующую плату прошу провести с ней обучение. Ибо кому как не работницам борделя знать, что и как правильно объяснять и показывать. Я уж думал, сильнее заинтересовать путан просто невозможно, но, похоже, моя сдобренная креплёным вином и нужным материальным стимулом речь о профессионализме произвела эффект. Машу, впавшую в ступор с такого захода, пара “бабочек” буквально утащила словно муравьи – гусеницу. А утром рыцаря вернули в описанном выше состоянии: полностью одетую, со следами помады и… скажем так, слегка “остекленевшую”. Ничего, клин клином вышибают. Уверен, больше наглядные напоминания о предательстве клириков Белой Церкви её не будут так сильно выбивать из колеи.
– Привет, – я махнул неуверенно заглянувшей в комнату Марише рукой. – Заходи.
Рона тоже кивнула подруге, но перебирать струны банджо не прекратила. Мелодии из-под её пальцев выходили удивительно приятные и ничуть не отвлекающие внимание. В один момент я даже поймал себя на намерении бросить взгляд на монитор (отсутствующий в этом мире, разумеется, как и компьютеры, и другая периферия к ним), чтобы прочесть название столь удачного плей-листа. Повернувшись назад к заваленному бумагами столу, я с наслаждением повёл плечами и бросил взгляд в окно. Что-то темновато стало… опа! Уже вечер. Сколько же я часов вот так просидел? Н-да, получается, что больше шести. Вообще не заметил, как время пролетело. Фирониэль, умница такая, меня ни разу не отвлекла.
– Написала? – я заметил, что рыцарь мнёт в руках почтовый конверт. Когда письма пишут на бумаге, а не на пергаменте, красивые и антуражные, но такие громоздкие свитки немедленно становятся данью истории. Особенно когда доступна такая опция, как сверхбыстрая, но, к сожалению, очень мало грузоподъёмная авиа-химеропочта.
– Да, – девушка посмотрела на предмет в руках. – Я подумала… и решила, что ты вчера был прав.
М-да. Рассказать кому – не поверят: гражданин республики (!) битый час уговаривал свою рабыню (!!) не разрывать данную Белой Церкви (!!!) клятву служения! Глупо, да. Но я очень хорошо видел: если дать возможность Маше довести дело до конца – она потом всю оставшуюся жизнь будет чувствовать себя клятвопреступницей. Собственно, формально совершенно справедливо: клятву может расторгнуть совсем или приостановить (аналог отправления в запас в армии) только клирик на ранг старше того, что клятву принимал. Произвести уведомление об окончании служения в одностороннем порядке, на что мой рыцарь едва не решилась – это всё равно что нарушить присягу. Зная Маришу, мне не нужно было гадать, что себя она не простит. Подумать только, если бы мне сразу в голову пришла простая мысль спросить у первого же встречного прохожего, под каким знаком на двери искать бары – и ничего бы не было... Кстати, искать надо было под прибитой на притолоку подковой. А так...
