Хроники Иберлена (Трилогия) (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич (бесплатные версии книг .TXT) 📗
Ей снились сны — о замке Камелот, стоявшем на холмах за Нейрой еще прежде Великой Тьмы, об отважных героях, собиравшихся за тамошним круглым столом. Имена их сохранились в легендах, пережив темноту и огонь. Галахад и Персиваль, что отправились искать сокровенный Грааль; безрассудный Эвейн, одолевший всадника в черном доспехе; сожженный лихорадкой прекрасный Тристан, которого не дождалась белокурая леди. В этих снах мудрый король, на чьем знамени распростер крылья дракон, напоминал ей собственного брата, только повзрослевшего, изможденного летами и властью — а себя Айна видела могущественной чародейкой.
Они часто приходили вместе на берег моря, и Артур учил ее бросать гальку в воду — так, чтобы круги расходились по воде далеко-далеко — а над головами кружились и кричали чайки. Благодаря Артуру она впервые прокатилась на коне — брат посадил ее в седло впереди себя и пустил жеребца во весь опор, и сердце Айны стучало от восторга. А потом Артур уехал в какой-то Стеренхорд, непонятный и страшный, и Айна осталась совсем одна. Не считать же отца, отец давно уже сделался даже более далеким, чем тот Стеренхорд. Надменный лорд со старинного портрета, совсем неживой. Ночи стали длиннее, а звезды — такими колючими и чужими.
Айне помнила тот день, когда Артур вернулся. Как-то в начале лета, рано утром она спустилась во двор — босоногая, в наспех надетом платье. Ей хотелось сорвать яблоко с растущей во дворе яблони. И тогда прямо в распахнутые ворота въехал молодой рыцарь в белых доспехах. Он спешился, опустился перед Айной на одно колено и сказал:
— Здравствуй, сестренка. Ты изменилась. Я тебя совсем не узнаю.
Она тоже едва узнала в этом рыцаре нескладного тощего мальчишку, что когда-то учил ее швырять камешки в море и смеялся порывам штормового ветра. Она надеялась, что ее брат, повзрослев, станет ей опорой в этой с каждым днем все более запутанной жизни, и заменит отца, с которым теперь и словом перемолвиться подчас было страшно. Она ошиблась.
Возвратившись домой, Артур не стал ей ближе, чем был в Стеренхорде — напротив, сделался только дальше. Он все время где-то пропадал, и его все время не было рядом. Появляясь, он говорил ей ласковые слова, дарил дорогие подарки — а потом снова исчезал. Возвращался к блеску королевского двора, к своим друзьям, к своим женщинам. Когда он приходил домой, от него тянуло хмельным, а его смех казался злым и резким.
Артур пропадал, а Айна сидела над уроками и книгами, слушая скучные речи присланного отцом магистра. Оставленная и отцом, и братом, она ощущала себя все более и более одинокой. Шло время, и вот, незаметно, ей исполнилось шестнадцать лет — тот возраст, когда, как говорят все, юной леди уже пристало готовить себя к браку.
Айна не сомневалась, что отец в скором времени выдал бы ее замуж за принца Гайвена. Это никогда не обговаривалось вслух, но дело к тому шло. Обычно наследник престола женится на иноземной принцессе, но сейчас на границах полыхала война, старые союзы были забыты, и лорд Раймонд, будучи опорой трона, наверняка задумал породниться с королевским родом, чтобы упрочить свое положение Верховного констебля и советника короны. Прошел бы еще, самое большее, год — и ее бы повели под венец, как будущую королеву. Вот только она не хотела быть королевой. Не хотела быть супругой Гайвена, как бы он ни был красив и воспитан.
Она вспоминала истории, которые кормилица рассказывала ей в детстве — о героях, что без страха шли наперекор любой опасности, бросались в бой против любого врага, и, невзирая ни какие трудности, шли к победе. Они поступали так, потому что были отважны и не сомневались ни в себе, ни в тех вещах, за которые боролись. За такого героя Айна охотно бы вышла замуж и такому герою она бы хранила верность в любой беде, следуя за ним неотступно, как солдат следует за своим командиром. Именно такой герой и встретился ей в темнице Эрдеров. Александр Гальс казался дочери лорда Раймонда воплощением всех тех идеалов доблести и чести, о которых она мечтала. Она шла за ним в тот день — и восхищалась его силой и мужеством.
За кем ей идти теперь?
«Проклятье. Так я никогда не усну».
Айна встала с кровати, подошла к железной бадье в углу комнаты и умылась. Сполоснула холодной водой лицо и волосы, несколько раз зябко фыркнула. На душе стало чуть-чуть легче. Девушка вытерлась одеялом, оделась и пошла в гостиную. Раз уснуть все равно не получится, лучше уж просто посидеть у камина, а то и замерзнуть недолго. А для начала этот самый камин разжечь.
Камин разжигать не пришлось. Когда Айна вошла в комнату, огонь там уже горел — трещали сухие дрова, языки пламени бросали извивающиеся тени на стены. На скамье подле очага сидел, сложив руки на коленях, Гайвен Ретвальд. Принц был одет в черный дублет с длинными рукавами и высоко поднятым жестким воротником, поверх которого белело освещаемое неровным светом лицо. Отсветы огня порой придавали матово-белой коже кровавый оттенок. При виде Айны Гайвен слегка повернул голову в ее сторону, но не сказал ни слова.
— Тоже не спишь? — поинтересовалась девушка, с непонятной ей самой нерешительностью подходя к огню.
— Не сплю, — эхом согласился Гайвен и слегка потянулся. — Уснешь тут… — Он помотал подбородком из стороны в сторону и зевнул. — Вообще-то, я хотел лечь в кровать, но решил дождаться твоего брата. Не знаешь, где его носит?
— Я ему не сторож, — раздраженно сказала Айна и села на скамью рядом с Гайвеном. — Вот, видишь, умчался куда-то, со мной и говорить не захотел. Воля его. — Она оборвала себя и с досадой прикусила губу. — Зачем ты его ждешь, Гайвен?
— Надо же мне знать, что они надумали с герцогом — о грядущей войне и прочем. Артур и Тарвел, похоже, решают все сами, будто меня и на свете нет.
— Ну так поищи их, — предложила Айна.
— Сейчас я смогу найти их разве что в их постелях. Кроме того, сомневаюсь, что у них достанет желания меня слушать. Для них я больше знамя, под которым они соберут армию в бой, нежели что-то еще, и им было бы проще, будь я бессловесен, навроде моего гербового хорька. — Гайвен запнулся и не стал продолжать. Вместо этого он сообщил: — Я и чувствую себя хорьком. Плохая ночь. Мне не спится.
— Тебе тоже? Вот и я уснуть не смогла. Такое чувство, что раньше все было плохо — а дальше станет еще хуже. Хотя, может, это все пустое.
Они помолчали, глядя на огонь и думая каждый о своем.
— Меня учили править, — неожиданно сказал Ретвальд. — Сколько себя помню, меня учили править. Набрали лучших наставников, со всего королевства и из-за границы тоже. Настоящее королевское воспитание. Ораторское искусство. Военное дело. Я был прилежен, никогда не отлынивал от наук. Но это знание… Оно мне не дается. Оно легло мертвым грузом, я не могу взять его в руки. Артур смеется, что я слишком влюблен в свои книги, и порой мне начинает казаться, будто он прав. Книги — они действительно не помогут, и чужие слова не помогут, и чужие советы не помогут. Я должен чувствовать, как следует поступить, не умом, а сердцем. В отце не было подлинной силы. Он носил корону, но эта его корона была просто никчемной железкой. Его никто не уважал, и в него никто не верил. Когда отец говорил, его никто не слушал. «Да, ваше величество». «Нет, ваше величество». «Вы ошибаетесь, ваше величество». Это были просто отговорки, чтобы он замолчал. Ему смеялись в спину и улыбались в лицо. Ему даже кланялись с насмешкой. Даже мать, пока была жива. Я помню, что она мне всегда говорила, стоило мне упомянуть об отце. «Ах, наш король», говорила она и начинала хохотать. «Наш великий король, как мудро он нами правит! Да, он истинный государь!». Она запрокидывала голову и смеялась — зло, от души.
Голос Гайвена стал совсем тихим.
— А знаешь, что самое страшное? Не то, что отца считали ничтожеством — то, что сам он в это поверил. Его убивали — но добил он себя сам. Он не неделю назад умер — давно не жил. Я все смотрел на него, и видел, как придворные смотрят на меня. Они кланялись мне, а сами думали — «вот еще один Брайан Ретвальд, такой же слабак, как и папаша». И я поклялся, что никогда не буду таким, как отец. Я буду достоин трона. Я стану учиться, и выучусь, и вот тогда я смогу — убеждал я себя, садясь за книги и слушая наставников. А этого оказалось мало. Как я могу заставлять людей умирать за меня, если я не достоин их смерти?! — Он замолчал и отвернулся, утонув в тени.
