Крепость Луны (СИ) - Чайка Алексей (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗

Не меняя своего положения, он сказал:

— Что же ты, Николай Переяславский, жалеешь бездушные книги, а не их хозяина, пусть и не здравствующего, но всё же существующего?

Меня охватило чувство неловкости и даже страха, хотя страх я тут же подавил в себе, желая больше всего на свете убежать отсюда.

— И почему ты не прибегнул к познаниям своего учителя Авенира, а пришёл ко мне?

Я повернулся к старцу, моля взором о помощи.

— Признаюсь, сведениями, коими я овладел за многие годы отшельничества, всё ещё достаточно скудны, — ответил за меня Авенир, — и я заранее отказываюсь меряться с тобою силами познаний, мудрый Феоктист.

— Ценю твою честность, Авенир. Ты ещё молод, у тебя есть время, а я вынужден пить терпкое вино утраты, и силы покидают меня. Правда, — тут дух как будто встряхнулся и засветился ярче, — юного Николая Переяславского я всё ещё смогу удивить.

О, Небеса, что же случилось? Что замогучий чародей взмахнул своей чудотворной дланью? В какую пропасть рушатся эти на первый взгляд извечные стены, в какую даль унёсся тяжёлый мрак и в какую зиму убежал проникающий под одежды холод?

Я быстро-быстро моргал, не сразу поняв, что произошло, и ещё не задаваясь неразрешимым вопросом, как это вообще могло произойти.

Я сидел в плетеном кресле, рядом со мной — Авенир. Мы находились на уложенном мрамором полукруглом балконе с белым ограждением. Возле ног — пушистый кот, свернувшийся в клубок, чуть поодаль — керамический расписанный горшок с заморским цветком. Перед нашими глазами — сияющая лазурь морской дали, а выше — голубое бездонное небо без единого облачка, в небе — горячее солнце, в которое я с первого взгляда влюбился. Это солнце грело меня всего, от чубчика надо лбом до ног, а лучи, казалось, проникали в самую плоть.

Я вскочил, руками вцепился в ограждение и увидел внизу плещущую на камнях воду, шум которой и её солоновато-терпкий, освежающий запах доносились до нас. Я обернулся, но не мог ничего сказать. За Авениром, спокойно сидящем в кресле, одетым в яркий хлопковый костюм, у круглого столика с кувшинами и закусками на сверкающих блюдах стоял Феоктист. Я не мог узнать его, но почему-то понял, что это он: седовласый старец в богатом халате и с мягкими тапками на ногах.

— Что это? — только и вопросил я прерывающимся голосом.

Старец разлил алое вино по кубкам с инкрустированными рубинами, со звоном поставил на поднос хрустальный кувшин и воткнул в горлышко хрустальную же пробочку в виде кристалла. Наконец, он неспешно обернулся и посмотрел на меня проницательным взором тусклых глаз, которые уже не могли быть согреты никаким солнцем.

— Всего лишь сон, милый мальчик. Я накрыл вас покрывалом, сотканным коварным воображением недремлющего мозга. Но лучше поговорить здесь, не правда ли, друзья? Это прекрасная часть какого-то мира. С тех пор, как я стал духом, я ношусь по свету и брежу и уже разучился угадывать, где сон, а где действительность, перестал отличать придуманное от настоящего.

— Я полагал, что для духа это не столь удивительно, — полуобернувшись в кресле, сказал Авенир.

Феоктист, который держал в руке кубки с вином, чтобы отдать нам, замер. Жгучие взгляды старцев скрестились. Потом наш новый знакомый (возможно, только для меня он был новым, я не знаю) посмотрел на меня и шепотом, как бы по секрету, проговорил над головой Авенира:

— Убей его, Николай.

Я оторопел.

— Убей, и тогда мы вместе будем познавать вселенную по обе стороны человеческой жизни.

Мне пришлось выдавить из себя улыбку.

— Хорошая шутка…

— Это не шутка, — отрезал Феоктист несколько сурово, — это просьба.

Я вопросительно посмотрел на Авенира, но его лицо было спокойно и не проницаемо, лишь слабо заметная ухмылка затаилась в бороде.

— Хм… да… ээ… Мне кажется, вы обратились не к тому. Я не преступник. Я сыщик.

— Для многих первое убийство — дело времени. Он составит мне прекрасную компанию. Если ты пообещаешь привести его ко мне, я смогу тебе помочь… В противном же случае, сам понимаешь, мы напрасно тратим время.

Вот тут-то у меня, как говорится, отвисла челюсть. Рука по наитию подхватила кубок с виной, который мне протянул Феоктист. Я смотрел на духа и не верил в то, что услышал.

Пролетела минута безмолвия.

— Хорошо, — кивнул Феоктист, словно я проронил какую-то фразу, хотя я стоял в оцепенении, — скажи, что тебя интересует? Что привело тебя сюда? Что ты желаешь узнать?

— Лунное Древо, — сказал я слабым голосом, но тут же повторил яснее, — девушке, которую похитили, подарили украшение с камнем. Мне довелось узнать, что камень тот — роса Лунного Древа. Не уверен, что это так, но…

Дух отпил из кубка, пожевал губами, будто пытаясь продлить наслаждение, подаренное хорошим вином, и ответил с задумчивым выражением лица:

— Очень может быть, что украшение состояло из камней, который на самом деле являются росой Лунного Древа, ибо Лунное Древо — отнюдь не выдумки бойких фантазёров. Я читал о нём, но глазами своими не видел, потому что место, на котором оно растёт, давно сокрыто от людей.

— И от духов? — кратко и с издёвкой спросил Авенир.

— Да, сударь, и от духов, — сухо сказал Феоктист и вдруг улыбнулся, — но меня более поражает тот факт, что ты, Авенир, о нём не слыхал. Куда катится мир, если господа, смеющие называть себя просвещёнными старцами, не сведущи в столь простых предметах? Или ты, Авенир, всё ещё чей-то зелёный ученик?

Но Авенир ничего не ответил, он только пригубил кубок, прищурив блеснувшие пламенем глаза.

Молчал и я, выжидая. Лицо моё обдувал тёплый мягкий ветер с моря. Часть меня всё ещё была поражена той могучей силой магии, что погрузила меня и Авенира в сказочный мир южного моря, а часть до дрожи боялась и с трепетом ждала каждого слова, сказанного этим странным духом, встречи с которым Авенир так предусмотрительно пытался избежать. В голове до сих пор отдавалось тяжёлым эхом ужасное слово «убей».

— Я бы и далее продолжил делиться с вами сведениями, почерпнутыми в дни моего существования во плоти, — продолжил Феоктист, и от голоса его по спине забегали мурашки, хотя солнце палило лицо, — но не могу это сделать по причине вам, Николай, уже известной.

Я резко обернулся и усмехнулся со всей весёлостью, на которую в данную минуту был способен.

— Полноте, милостивейший государь, вы говорите это всерьёз?

— Разумеется.

— Сомневаюсь. Мне кажется, вы пытаетесь странным способом подшутить над нами. Учитывая вашу бескорыстную заботу о ближнем, честность и добросердечие, я не могу не…

— Вот именно, — рыкнул Феоктист, и я мгновенно осёкся, — вы не можете говорить ни о моей бескорыстности, ни о честности, ни о добросердечии, потому что ещё час назад вы обо мне и слыхом не слыхивали. Более того, сударь, существование ни первого, ни второго, ни третьего никто подтвердить не может. Я требую от вас решения: либо вы выполняете мою просьбу, дав клятву убить Авенира, и тогда получаете от меня все сведения, коими я владею по вопросу, связанному с Лунным Древом; либо вы отказываетесь выполнить просьбу и немедленно убираетесь из моей обители. Думайте, Николай, наслаждайтесь прекрасной погодой и отличным вином и думайте.

Я не смотрел напризрака, в эту минуту я его ненавидел всеми силами души. Мой взгляд упёрся в Авенира, который с отсутствующим видом увлечённо рассматривал свой опустошённый кубок. Мне хотелось тряхнуть его, потребовать мнение о безумных речах сумасшедшего духа, услышать возмущение и справедливый гнев. Но он молчал, как будто наш разговор его не касался.

Я отвернулся, сначала выплеснул в обрыв вино, а потом закинул и кубок. Сверкающей точкой он сделал полукруг, коснулся камней, поскакал по ним навстречу волнам, которыми и был поглощён.

Тяжело дыша, медленно, с расстановкой я произнёс:

— О чём думать, сударь? Я думаю только о том, что каждый мерит по себе. Но если бы вы заглянули в меня, вы бы поняли, что я никогда не приму ваших условий. Я не убийца, а вы не самый умный смердящий дух в Ранийском Империи, найдутся и другие, кто поделится сведения, не требуя расправы. А теперь я откланиваюсь.