Эльфийская песнь - Каннингем Элейн (читать хорошую книгу .TXT) 📗
– Что ж, – удрученно произнес юноша, – все оказалось легче, чем я ожидал. Могло быть и хуже.
В ответ на его слова раздался сильный удар грома. Темно-фиолетовые тучи сгустились над Полем Триумфа, и блеск молний разорвал помрачневшее небо.
– Давно пора понять, что не стоит произносить подобные вещи вслух, – пробормотал Данила уже под первыми каплями дождя.
После ухода Данилы из замка Хелбен Арунсун торопливо спустился в подземный ход и поспешил к дворцу Пайргейрона. Первый Лорд командовал объединенными силами гвардии и стражи, а эти силы необходимы для ареста таких важных персон, как лорд Хьюн и леди Тион.
Приезд лорда Хьюна в Глубоководье не остался незамеченным, и он в любом случае находился под присмотром. В качестве главы гильдии он был влиятельной фигурой в Тезире. Тем более опасной была его связь с Рыцарями Щита, поскольку она объединяла две силы, и обе были враждебны Глубоководью и его Лордам. Но, кроме всего прочего, лорд Хьюн был еще и преуспевающим купцом, а торговля всегда приветствовалась в Глубоководье. Отказ в гостеприимстве в этом случае ставил под угрозу торговлю с Тезиром. Дело было слишком деликатным, и ни одно решение, принятое Первым Лордом, не могло быть идеальным.
Подземный ход вывел Хелбена в маленькую приемную. Он быстро прошел через пустые залы и успел заметить на себе настороженные взгляды стражи Пайргейрона. Даже здесь, устало отметил он, невозможно скрыться от бремени подозрений, взваленного на него околдованными бардами.
– Я обещаю сделать все, что в моих силах, – пообещал Пайргейрон после того, как выслушал Хелбена. – Но трудно поверить, что Люция Тион связана с Рыцарями Щита. Прежде чем предпринимать какие-то шаги против такой популярной и влиятельной особы, надо собрать достаточно доказательств. Поспешное осуждение может вызвать сильное возмущение и недоверие к Лордам Глубоководья. Наше решение подвергнуть цензуре произведения бардов и так вызвало сильное недовольство и неприятие.
– По крайней мере, надо установить слежку за леди Тион, – настаивал архимаг.
Пайргейрон поморщился и махнул рукой в сторону сводчатого окна зала аудиенций:
– В настоящее время это было бы довольно затруднительно. И я сомневаюсь, что она или кто-либо другой выйдет из дома, пока не кончится буря.
Хелбен выглянул в окно. Голубые вспышки молний освещали фиолетовые клубы грозовых туч.
– Колдовская погода, – пробормотал он, и сильный удар грома подтвердил его слова.
– В таком случае, может, ты ее исправишь? – с надеждой спросил Первый Лорд.
– Для этого потребуется одна старая эльфийская арфа.
– В самом деле? Я и не знал, что ты играешь.
Архимаг мрачно усмехнулся:
– Я не играю, но все больше склоняюсь к мысли, что пора бы научиться.
К середине дня небо потемнело, словно ночью. Дождь накрыл рынок под открытым небом, и все торговцы, покупатели и карманники поспешили укрыться от ненастья. Таверны, увеселительные заведения и магазины тотчас же заполнились до отказа, не вмещая всех горожан, спешивших спрятаться от внезапного ливня. Дождь не ослабевал и не прекращался до захода солнца, означавшего официальное начало праздника летнего солнцестояния. В каждой таверне барды и артисты развлекали многочисленных посетителей легендами о древних предсказаниях всевозможных несчастий после бури в середине лета.
Данила торопливо шагал по опустевшим улицам к эльфийской таверне. Для барда даже наполовину эльфийского происхождения это заведение было самым подходящим местом. Даже если ее там нет, возможно, он разузнает что-либо об арфе по имени Жаворонок. Он отворил дверь таверны – из-за внезапного ненастья заведение было открыто для представителей всех рас – и отдал промокший плащ подошедшему слуге.
Данила стал пробираться к очагу. Он промок до костей, устал до полного изнеможения и стал сильно сомневаться в своем успехе. Все попытки отыскать Вартайна кончились неудачей. Данила и его друзья обыскали все подходящие места, расспросили всех своих знакомых в городе, но мастер загадок словно сквозь землю провалился. В конце концов, Данила оставил измотанного Вина в своем городском доме. Моргалла предпочла тоже не выходить из дома, опасаясь негостеприимного приема в эльфийской таверне.
Арфист тяжело вздохнул и протянул руки к огню в надежде, что жаркое пламя вернет чувствительность его онемевшим от холода пальцам.
– Рад тебя снова видеть, юный бард, – раздался за его спиной сухой старческий голос.
Данила оглянулся и увидел перед собой благородное лицо эльфийского патриарха Эвиндала Дуирсара.
– Я бы встал, чтобы приветствовать тебя, но, боюсь, кто-нибудь украдет в это время мой стул, – продолжил эльф не без юмора, кивая на разношерстную толпу в зале.
В таверне было столько посетителей, что многим приходилось стоять, и вряд ли все промокшие и расстроенные клиенты были склонны уважать возраст и общественное положение патриарха. С разрешения Эвиндала Данила подобрал полено у очага и устроился на этом импровизированном сиденье у маленького столика.
– Твоя слава многократно возросла после нашей последней встречи, – заметил патриарх.
– Но не так сильно, как мои проблемы, – вздохнул Данила.
Тут он вспомнил еще об одном обязательстве: через несколько дней в город прибудут наемники Элайта, а вместе с ними и безумный эльфийский отшельник из Таскерлейга. Данила обратился к Эвиндалу с просьбой поручить несчастного эльфа заботам храма. Патриарх с большим интересом выслушал его рассказ.
– В любом случае храм принимает всех отверженных и больных, – сказал он. – А теперь расскажи-ка мне о твоем последнем путешествии.
И Данила поведал мудрому и доброжелательному эльфу о том, как его путешествие с первого же дня пошло не так, как хотелось. Он рассказал и о поединке с драконом, и о партнерстве Элайта Кроулнобара, и об усиливающемся давлении на его дядю, архимага Хелбена Арунсуна. Данила поведал и о своем решении воспользоваться эльфийской магией, и о заговоре против города. Наконец он дошел до арфы Жаворонок, ее могущества и связанных с ней проблем.
– И я обязан после всего этого передать ее в руки Элайта Кроулнобара, – закончил Данила свой рассказ.
– Учитывая все, что ты о нем рассказал, несложно предположить, что он употребит эльфийский артефакт во зло, – задумчиво произнес патриарх. После недолгого молчания, он поднялся со стула. – Здесь тебе сегодня больше нечего делать, зато ты сможешь кое-что узнать в храме. Пойдем, нечего ждать.
Несмотря на крайнее изумление, воспитание Данилы заставило его встать.
– Разве туда пускают людей?
– Только при определенных обстоятельствах. Ты – друг эльфийского народа, ты стремишься уберечь эльфийский артефакт от нечистых рук. Наш долг – оказать тебе помощь в этом деле. К тому же по нашей просьбе ты восстановил защиту острова. Так что будет справедливо, если мы отплатим тебе доверием.
С этими словами патриарх направился к выходу.
– Дождь все еще льет как из ведра, – заметил Данила.
– Да, – согласился патриарх и шагнул на улицу.
Арфист последовал за ним. Спустя некоторое время они добрались до белой мраморной лестницы, ведущей к комплексу зданий, украшенных причудливой резьбой и окруженных цветущими садами. Поспешно преодолев лестницу, они вошли в коридор, где сбросили промокшие накидки и отдали их слуге-эльфу. Эвиндал увлек Данилу дальше по коридору, в который выходило несколько дверей. У одной из них патриарх остановился и тихонько приоткрыл створку.
– Постарайся не шуметь, – предупредил он и проскользнул в комнату.
Данила сгорал от любопытства. Комнату была освещена несколькими белыми шарами, висящими под потолком. Из мебели Арфист заметил несколько удобных кресел, низкий столик с маленьким стулом и детскую кроватку. Нельзя было назвать меблировку роскошной, но все предметы отличались удобством и добротностью, а кое-где были разбросаны удивительные игрушки. На бархатной кушетке спал рыжий котенок, да еще одетая во все белое женщина сидела в углу в одном из кресел. Женщина улыбнулась Даниле и кивнула в сторону кроватки.
