Эдем 7 (СИ) - Афинский Владислав (чтение книг txt, fb2) 📗

И вместе с этим янтарноглазый маг вдруг понял в чём была причина недавнего затишья. Нет, демоны не убежали, они лишь готовили свою ловушку, объединяя усилия для единой цели. Сразу же после атаки Олвола из мгновенно раскрывшегося разлома вылетел ещё один высший демон, достойный титула местного правителя. Крылатый двухметровый демон с кожей, покрытой пеплом павших врагов с диким рёвом, совершил стремительный натиск, перехватывая уклонившегося от заклинания смертного.

Ланс едва успел подставить клинок, покрытый светом Ароса, и остановил движение трезубца, но тут же лицо полоснул шипастый хвост. Все поглощающий гнев бил из опасного врага, который продемонстрировал огромную силу воли и с взмахом крыльев разорвал дистанцию, что для подобных ему считается почти невозможным. Демоны гнева либо побеждают, либо умирают, но как правильно никогда не перегруппировываются.

И в этот момент пришла новая порция неприятного осознания: положение дел стремительно ухудшалось и соваться сюда одному было ошибкой. Нужно было возглавить армию демонов, что служили Рождённому в Грехе или хотя бы прихватить с собой каких-нибудь слуг. Но уже поздно и справа несётся чёрная тень. Всадница с серпом кажется промчалась мимо, но на деле её лезвие прорезало саму тень Кихариса и оставила глубокую рану на ментальных барьерах противника, ожидавшего физической атаки.

— Безупречный удар, Сората! — со смехом взревел белый демон гнева.

И тут же лицо его нематериальной союзницы исказила безумная алая улыбка, полос прошедшая по чёрной дымке в форме головы, а конь её довольно заржал. В следующие мгновения серп стал ещё больше, а аура демона гордыни — плотнее. На это и делал расчёт Дар’Ген, которому ничего не стоило немного похвалить Сорату, а та в свою очередь никогда не забирает достойную великой битвы добычу. Симбиоз греха, возглавляемый Олволом, чья алчность толкает его на постоянное совершенствование и приобретение как можно большего, что делает его одним из лучших лидеров. Ведь все почести он забирает себе и даже заслуги союзников, воспринимает как личные победы.

И снова свой ход сделал демон гнева, налитые от бешенства глаза, в них нельзя было прочитать дальнейших действий. И снова Ланс ошибся, поставив блок. Атака же трезубца взорвала пол позади, откуда рванул поток низших тварей. Одним за другим мелкие ублюдки наваливались на аристократа и всячески отвлекали от главных врагов.

Одна тварь вгрызлась в ногу, сразу же лезвие покрытое Миосом разрубило её на две части, попутно умертвив и другую шваль, но в этот же момент с правой стороны снова ударила Сората. И успешная атака снова её усилила, ведь ещё сильнее порождение гордыни убеждалось в собственном превосходстве.

Ещё десяток демонов навалился слева и перехватил руку с мечом сияющим светом Ароса и от одного этого света низшие твари преисподней подыхали в действительно адских муках, но тут же последовал удар трезубца, что буквально заставил припасть на колено, вслед за теперь уже прижатой к полу левой рукой. И что самое ужасное, под гневом Дар’Гена затухал даже свет, а в след за ним ослабевал и Миос, который рассеивала своей магией Сората.

И последний гвоздь в крышку гроба должен был забить Олвол, наблюдающий за странным гостем с самого его появления.

— Глупец, ты умрёшь здесь! А затем мы пойдём прямо на Рождённого в Грехе и заберём из его ослабшей хватки новые земли! Но я благодарен тебе… ведь твоё появление и резня в его рядах, пробуждение колосса… Оно избавило нас от последних и столь томительных ожиданий, когда славный рыцарь окончательное сойдёт с ума и ослабнет!

Упивающийся своей победой демон алчности поднял свой меч и направил первое пламя прямо на врага. В огне сгорали одни за другим низшие твари, а вот Сората и Дар’Ген чувствовали себя просто превосходно. Чёрный конь всадницы так и вовсе сам начал загораться, а пепел душ навсегда прилипал к коже демона гнева.

Но к удивлению местных обитателей, Лансемалион Бальмуар не собирался умирать. И пусть запонки действительно потухли, но они не разрушились, весь истинная природа Ароса и Миоса куда сильнее чем кажется на первый взгляд. Это понимали и сами демоны, рассчитывая что остальные артефакты должны будут сгореть в адском пламени. Но чем сильнее становился огонь, тем стремительнее очищался и кровавый перстень, с которого спадала накопленная за века чёрная копоть. Созданный в преисподней проклятый артефакт не мог сгореть здесь, ведь он и сам родился из первого огня. И защитная аура даже под прямым воздействием сильнейшего заклинания всё ещё оставалась плотной.

Но вот от неожиданного удара Дар’Гена артефакт защитить не смог. Да, требузец всё ещё прижимал клинок, но ведь у демона ещё оставались рога, которыми он и ударил прямо в грудь янтарноглазого мага. Хрипло выдохнув Ланс почувствовал, что грудина пошла трещинами и кажется сломалось одно ребро. Три высших демона за раз, плюс сражение в их обители. Конечно, нужно учитывать тот факт, что высший демон высшему демону рознь и этих ублюдков можно сравнить по силе с условными лордами, графами и виконтами какими-нибудь. До настоящих правителей преисподней им как до рая, очень далеко. Но и аристократ как бы не всесильный творец и даже не бог.

— Три на одного, — злобно прорычал янтарноглазый маг и с мощным ударом колена снова выпрямился.

Дар’Ген отлетел и лишился челюсти, после чего оба клинка, лишившиеся Миоса и Ароса, покрылись молниями. И тут же парные мечи устроили настоящую мясорубку. Подступающие единым потоком низшие демоны подыхали за один удар, руки и ноги взлетали вверх, кровавыми вспышками сопровождались цепные молнии, а очередная неожиданная атака демоницы гордыни была вдруг перехвачена. Серп схлестнулся с одним мечом, после чего проклятое оружие оказалось отведено в сторону, а второй клинок отрубил руку Сораты по локоть.

— Три раза на один и тот же приём даже самый тупоголовый кретин не поведётся, — ответил истекающий кровью Ланс: удар с колена в челюсть демона гнева действительно отбросил того в сторону, но своим рогами уродец буквально вспорол всю грудь и переломал ещё часть рёбер. — Неужели у тебя на большее не хватает фантазии? Никчёмная дрянь.

Подобные слова не ослабили Сорату в тот же миг, однако очень задели, что вылилось в потерю контроля и, следовательно, в ухудшение точности движений. Поэтому её новую контратаку удалось отразить с ещё меньшими усилиями. Но и этого не хватало.

Уже успевший исцелиться Дар’Ген снова атаковал и уже не столь продуманно как раньше. Азарт боя стремительно брал верх над разумом даже высшего демона. И трудно сказать стало недостатком или преимуществом, ведь сливаясь со своими гневом этот ублюдок просто начинал игнорировать все мыслимые и немыслимые рамки логики. Каждый удар становился сильнее и быстрее предыдущего, что даже без продуманности представляет серьёзную проблему.

А затем в сражение вступил и сам Олвол перепрыгнувший через колодец. Пламя на секунду объяло демона алчности, после чего тот обрушил двуручный меч прямо на свою добычу и заставил ту пролететь метров тридцать. Ланс едва успел уклониться, но всё же лезвие проклятого оружия успело задеть плечо, оставив обнажённую и сломанную кость. Затем появился четвёртый противник, который и подписал приговор гостю.

— Не зря я пригласил Каласию, — довольно проскрипел и протрещал Олвол, пока его череп начинал чернеть.

Демоница с длинным языком всё это время сидела на потолке, тело и лицо её состояло из душ смертных, что со стенаниями порой тянули свои руки к свету. Ужасные гримасы и невиданная боль стала её кожей, а горящие голубым огнём глаза видели каждую брешь в ментальной обороне. Силой же её являлись страдания, к которым она уже прикоснулась внутри янтарноглазого мага.

Ковыряясь прямо в душе, она доставала воспоминания и заставляла переживать прошлое вновь и вновь, оживляя эмоции и затем поедая их. В процессе же этой безумной пытки смертный как правило сходил с ума и начинал сам молить о смерти. Ланс всячески пытался противиться чужой воли и не смотрел на появляющихся вокруг призраков, смотрящих с осуждением на своего друга, суженного, брата, сына…