Повелители Небес - Уэллс Энгус (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
— Ур-Дарбек, я полагаю, мало чем теперь отличается от Покинутой Страны.
Я возразил:
— Если не считать того, что дикие Измененные обитают там на свободе.
Я сказал это намеренно, надеясь выудить что-то в заводи ее знаний. Ведь передо мной сидел не колдун, а женщина-Измененная, казавшаяся мне совершенно открытой и искренней.
Ответом мне стал смешок, неопределенное пожатие плечами.
— Печально, но я об этом ничего не знаю.
— Возможно, что ты с Мэрком, — сказал я, — и остальные могли бы найти в тамошних краях лучшую жизнь?
— Понятия не имею, — сказала она в ответ и добавила: — А откуда мы можем знать, что там все по-другому? Если Ур-Дарбек и стал в действительности царством Измененных, отчего вдруг взаимоотношения между нами должны оказаться другими? Разве что наоборот? Мне бы не хотелось, чтобы Мэрк встречал поношения со стороны моих соплеменников.
Это заявление оказалось для меня горьковатой пилюлей. Мне как-то и в ум не шло, что Измененные могут погрязнуть в тех же самых предрассудках, что и мои соплеменники. Я себе все представлял несколько иначе: раз уж Измененные могли создать свое собственное общество, то эта страна непременно будет свободной, лишенной расовой нетерпимости. Тут, пожалуй, Пеле выказала больше дальновидности, чем я. И в самом деле, почему? Почему в Ур-Дарбеке все должно быть по-другому? Ведь с другой-то стороны, у диких Измененных куда больше причин недолюбливать нас, людей, за то, что мы использовали их как слуг, как добычу для драконов. Как рабов, потому что Измененные в Дарбеке лишены самых элементарных прав. Неприязнь к Истинным могла просто угнездиться в подсознании. Ответа у меня не было.
— Нет, — вздохнула Пеле, так как я продолжал молчать, — думаю все-таки, что нам лучше здесь. Нас тут не трогают, и мы довольны этим. Кроме того, Ур-Дарбек далеко.
— Это точно, — ответил я, и мы оба засмеялись.
Тут вернулся Тир. Он принес мои седельные сумки и посох, положил их к моим ногам и посмотрел на меня с особенным, свойственным только детям, достоинством.
— С вашей лошадью все в порядке, — сказал мальчик. — Она очень строптива. Когда я начал снимать с нее седло, она пыталась укусить меня.
— Приношу свои извинения за недостойное поведение моей кобылы, — ответил я, — и спасибо за помощь. Думаю, что лучше мне самому дальше приглядывать за ней.
Он на секунду задумался и, важно кивнув, сказал:
— Как пожелаете. Кроме того, если вы можете ездить на ней, то, наверное, лучше знаете, как с ней обращаться.
— У тебя хорошие дети, — сказал я, обращаясь к Пеле.
— Да, и жаль, что других у меня не будет. — Она на какую-то секунду погрустнела, а потом пожала плечами. — Смешать кровь Измененной и Истинного — это все равно что смешать кровь кошки и собаки.
Я не знал, что можно ответить на это, и почел за благо промолчать, наблюдая, как она ставит печься хлеб и принимается готовить овощи. В этом было ощущение такого домашнего уюта, которого я не встречал уже очень давно. Последнее время я все больше путешествовал по городам и замкам, где подобные вещи делались руками слуг — Измененных, чьи услуги мной привычно принимались как должное. Сидя здесь, я представлял себе ту жизнь, которую, возможно, могли бы вести и мы с Рвиан. Меня снова охватила грусть по той жизни, которой я не знал и которую вряд ли когда-нибудь смогу узнать.
Наблюдая за ловкими движениями Пеле, я думал о том, знала ли она о тайных связях Измененных с Повелителями Небес. Наверное, нет. Потому что в противном случае она, я полагаю, не оказала бы мне такого радушного приема. Только если… — неприятная мысль поразила меня… — Пеле не собирается убаюкать мою бдительность, создав мне ложное ощущение безопасности. А затем? Появятся Мэрк и прочие и вздумают убить меня? Я замотал головой: конечно, то, что я видел, не могло не воспитать во мне недоверия даже к тем, которые оказывают мне самый радушный прием. Откуда этим людям знать про мою тайну? И, по всей видимости, у них нет нужды сотрудничать с Повелителями Небес, так как здесь они, и Измененные и Истинные, живут в полной гармонии, в супружестве, пусть и не освященном по законам Церкви.
Вошел Мэрк и поприветствовал меня с радушной улыбкой на лице. У него были могучие плечи и мускулистые руки, столь характерные для плотников и лесорубов. Рукопожатие было крепким.
— Я видел, как Тир и Алин гоняются за курами, — пояснил хозяин, — они и сказали мне, что у нас гость. Пеле, я уверен, оказала вам радушный прием.
— Более чем. Мои благодарности вам обоим.
Мэрк жестом выразил свое несогласие.
— Бог свидетель, как редко к нам заглядывают незнакомцы, разве можем мы не принять человека? А особенно Сказителя? Ну нет. Но хлеб придется отрабатывать, я предупреждаю.
Чувствуя, что от моего внезапного подозрения не осталось и следа, я произнес:
— С удовольствием…
— Не сомневаюсь, что у вас есть что рассказать, — сказал Мэрк, но едва я открыл рот, чтобы начать говорить, он попросил меня остановиться и подождать до вечера, когда все остальные односельчане смогут тоже послушать о новостях большого мира.
Я согласился, а он продолжал, обращаясь к Пеле:
— Мы завалили оленя. Завтра разделаем тушу.
Женщина кивнула и улыбнулась ему, и в их глазах я увидел такое тепло, которое не мог дать ни один очаг. Потом Пеле вышла на время, чтобы посмотреть, что сделали дети, и Мэрк сразу стал серьезным.
— Вы знаете нашу ситуацию? — спросил он. — Пеле все объяснила?
— Да, конечно, — сказал я.
— И у вас… — он запнулся, широко разведя свои могучие плечи, так, что я даже опасался, что на нем лопнет рубаха, — нет возражений?
— Ни единого, — заверил его я.
— Хорошо, тогда и не будем больше говорить об этом.
Так мы и поступили. Он отвел меня к колодцу, где мы умылись, а потом, вернувшись в хижину, выпили еще пива, пока Пеле жарила цыплят. Она оказалась замечательной поварихой — в тот день я отменно поужинал.
Когда мы закончили нашу трапезу, сумерки уже спустились, и мы с наполненными кружками отправились на площадь. Мэрк прокричал, чтобы все шли слушать Сказителя, и из других жилищ стали выходить люди с табуретами, лавками и стульями, которые они составили в круг. Я встал в центре и первым делом посвятил их в курс происходящих в большом мире событий, что вызвало несколько удивленных и тревожных реплик. Как я и думал, эти ведущие весьма уединенный образ жизни люди очень мало знали об остальном Дарбеке и о действиях Повелителей Небес. Когда я упомянул о малых воздушных судах, некоторые закричали, что видели один такой корабль, но ни у кого из них, как я понял, он не вызвал ничего, кроме любопытства. Я смотрел на реакцию своих слушателей, на выражения их лиц, на их телодвижения и понимал, что здесь, среди них, нет таких, кто связан с Хо-раби. Все, что хотели эти люди, — это то, чтобы их оставили в покое. Мне не хотелось думать, что будут они все делать, если начнется война. Если волна Великого Нашествия, коего мы, Мнемоники и колдуны, так страшимся, обрушится на Дарбек, что станет с этими людьми? Возможно, их не тронут. Я понимал, что надежда эта тщетна, потому что, если начнется вторжение, оно затронет все уголки Келламбека и Драггонека.
Но я не сказал им об этом, оставив свои страхи при себе. Я рассказывал им легенды, в небе встала луна, а лес вокруг наполнился ночными звуками. Я очень старался, мне так хотелось как можно полнее отплатить им за их гостеприимство, что я с большей радостью развлекал этих простых людей, чем любого наместника в замке.
И, рассказывая им свои легенды о величии и славе, я размышлял, не следует ли мне выполнить еще одну из своих обязанностей, которую возложил на меня Дюрбрехт, — послать в конце года известие в школу Мнемоников о существовании этой деревни. Я раньше никогда не встречался с тем, чтобы Измененные и Истинные жили как равные, и полагал, что и в школе нашей также ничего такого не видели. Но ведь эти люди были так счастливы, так радовались той жизни, которую вели! Что может случиться, если об их существовании станет известно какому-нибудь ретивому наместнику или фанатичному святоше? Самое лучшее, что можно сделать для этих людей, — это оставить их в покое. У меня уже имелась одна большая тайна, что ж, можно добавить к ней еще одну, поменьше.
